akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов

— Не рассчитывай, это Артур убедил на ходить в Лес. Насколько я знаю, история увековечит имя Ричарда Макарони иным образом. Разве ты не получил почту? — спросил Дик.

Рики напрягся в ожидании очередной неприятной новости. Между тем Дик удалился, изъявив желание спросить у миссис Дуглас, не было ли особенной почты. Вскоре пришли они оба, со свертком. На посылке имелась огромная печать в виде герба «Хогвартса».

— Я плохо отношусь к тому, чтобы получать почту до завтрака, — воинственно заявила миссис Дуглас.

— Наверное, то же, что и мне, — бубнил Дик, оглядывая сверток. — Хотя, содержание записки может отличаться. Все, же ты, Рики — ее любимчик.

— Что ты болтаешь? — не выдержал Рики, чье напряжение в ожидании подвоха натягивалась, как пружина.

— А ты открой! — игнорируя его тон, Дик невинно хлопал ресницами.

Проблеск интереса и дух противоречия с секунду боролись за право влиять на действия Рики. Интерес победил, и обертка полетела на пол.

— Это же учебник профессора Стебль! — воскликнул Рики. — Уже вышел!

— Да, — подтвердил Дик. «Гербология. Продвинутый уровень». Для нас.

Миссис Дуглас выхватила учебник и принялась листать, восторгаясь.

Рики нескоро получил книгу обратно и также пролистал ее. Собственные рисунки показались ему такими профессиональными. Будто их рисовал не он, а кто‑то другой. Странное чувство. Пособие очень ему понравилось.

— Там, вначале, благодарности. И про Дору тоже есть, — голос Дика дрогнул.

— Да уж. И труд твой, и любовь останутся в веках отныне и навсегда. Многие поколения учеников «Хогвартса» будут штудировать твои стихи, — Рики слабо улыбнулся, и заметил, что Дик обратил на это внимание.

Чрезмерный контроль близких за его настроением неизменно вызывал глухое раздражение, которое Рики тут же старался подавить. Тем более, обычно члены семьи и друзья сами делали вид, будто просто интересуются, как у него дела, и никоим образом не ждут улучшений в его и без того отличном состоянии. Однако, Дик вовсе не стал притворяться, будто не делает ничего подобного.

— Ты начинаешь вести себя, как обычно. Невозможно постоянно упиваться вселенским страданием, — сказал он, понимающе кивая. — Это только в старых и глупых романах так бывает.

— Выходит, мое будущее — это старый и глупый роман?

— Не думаю, — возразил Дик без всякого сочувствия. — Даже если ты не станешь играть в квиддич, «Хогвартс» есть «Хогвартс». Он как снес тебе крышу, так и на место поставит.

«Как все просто для вас», — в бессильной ярости подумал Рики.

— В самом деле, Рики, не так плохи твои дела. Я, по сравнению с тобой, конечно, ничего не знаю о Томе Реддле, но предполагаю, он скорее похож на меня, чем на тебя? — спросил Дик.

— У Тома не было бабушки, — хмуро возразил Рики, не желая признавать, что друг в чем‑то прав.

— Это и в самом деле несчастье, — покачал головой Дик.

Рики слабо улыбнулся, и тут за спиной послышались быстрые шаги. Это оказалась мама.

— Вот, Рики. Дядя Гарри просил тебе передать, — сказала она, протягивая конверт. — На итальянском. Наверное, от твоих друзей из другой школы.

Рики понимал, что это невероятно, и все же при мысли о том, что там могли узнать его тайну, ему стало трудно дышать. Однако имя на конверте его немного успокоило. Тот, кто ему написал, знал его тайну больше года, но все же не отвернулся от него.

— Не совсем, — поправил Рики. — Это от учителя. От профессора Доматора.

К его удивлению, Люси хлопнула себя по лбу.

— Боже! — вздохнула она. — Я ведь совсем забыла тебе сказать. Ты как раз… все это случилось, ну и Гарри просил сообщить тебе попозже. Ты бы все равно никуда не поехал.

— В чем дело? — из потока слов Рики не понял почти ничего.

— Кто‑то из твоих итальянских учителей женился. Точно не помню, но, кажется, как раз этот, — мама кивнула на письмо.

Рики с упреком уставился на нее.

— Ну как можно забывать такие важные вещи? — внятно проворчал он.

— А Гарри отправил им поздравительную открытку от твоего имени, — доложила мама.

Уже не слушая, Рики принялся читать: «Риккардо! Я признаю уважительными причины, по которым ты не присутствовал на моей свадьбе». Рики подавил в себе желание обидеться — сам он не сомневался в уважительности своих причин. Но больше хотелось дочитать.

«…ибо там и без тебя хватало народу. Вся школа поздравила нас…».

«Значит, все‑таки Карлотта!» — подумал он.

— Что такое пантеиновый раствор? — спросил он через минуту.

— С его помощью колдографии двигаются, — ответил Дик.

Рики с трудом поднял голову от письма. Мама и Дик, как оказалось, никуда не ушли, а терпеливо ждали.

— Профессор пригласил нас на сафари, — сказал Рики.

— Нас — это кого? — уточнила мама.

— Меня, Пита, а еще ему откуда‑то известно, что у меня гостят друзья, — тут Рики прогнал не очень приятную мысль, что Поттер все о нем знает и докладывает.

После этого все решилось очень быстро и как‑то само собой. Миссис Дуглас сообщила дяде Гарри, что Рики с братом с радостью поедут. У Марка заканчивался отпуск, и он, извинившись, сказал, что хотя бы на пару дней должен заехать домой, к родителям. А Дик написал своим родственникам и убедил их отпустить его.

— Когда еще я смогу побывать в Африке? — аргументировал он, и в тот же день засел за письма для друзей…

— А почему письмо к Доре вдвое толще, чем письмо к Эди? — подозрительно спросил Рики, взирая на результат его трудов.

Несколько секунд Дик, отрешенно изучая потолок, взвешивал свой ответ.

— Знаешь ли, Эдгар мне, конечно друг, но только я отнюдь не жажду взять его за руку и все такое, — сообщил он. — Также я не намерен ему докладывать, что сильно скучаю, и что в школе мы будем видеться каждый день.

Переписка с подругой отличалась бы от всего.

Сознание того, что Селена этого никогда не прочитает, придало ему решимости.

«Дорогая Селена», — начал он и тут же отдернул себя. Нехорошо писать «дорогая», но, с другой стороны

«Ты, наверное, знаешь, что сейчас ко мне приехал Дик. Не могу сказать, что я ему не рад, но, в общем, с ним мне так же, как с моей семьей и с Марком. Все они очень переживают за меня. Я чувствую, что надо за мной наблюдать, нуждаюсь в этом, но когда это делают другие, я ужасно злюсь. Даже Даниэла ведет себя так же, ты с ней не знакома».

Рики машинально поставил точку. Умом он вроде понимал, что у Селены нет причин думать, будто Дан, о которой она слышала от него, стала чем‑то другим, нежели подругой детства. На самом деле, ситуация не была понятна и ему самому. Ведь он при Дан старался быть веселым, специально делал над собой усилие, и при этом, пожалуй, чувствовал себя виноватым, когда вспоминал о Селене. Он решил пока оставить эту тему, вздохнув от мысли, сколько на нем повисло нерешенных вопросов, за которые он просто не мог взяться, пока не почувствует себя достаточно в своем уме.