akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов

— Он знает достаточно про Темного лорда!

В изумлении Рики вместе со всем классом развернулся к окну. Туда же развернулся и новоявленный профессор.

Виктор Чайнсби, хмурясь и сжимая губы, без стеснения выражал неодобрение образу действий своего родственника. Выражение его лица отчетливо говорило: «Довольно!».

Посчитав, видимо, что делать замечание Виктору как‑то неудобно, дядя Барти махнул рукой, пробормотал «Продолжайте!» и вернулся в начало класса.

Весь урок он, мешая сосредоточиться на тексте параграфа, вдохновенно и ностальгически разглагольствовал о сражениях, в коих ему довелось принять участие в качестве действующего лица или наблюдателя.

Никто его не перебивал больше, и Рики скоро понял, что все из‑за вездесущего языка Доры, всегда готовой поделиться новостью с ближними независимо от того, из какого они колледжа. Некоторые ученики, придавленные известием о его криминальном прошлом, заметно побаивались.

— К нашему следующему уроку, — заговорил он под конец, — будет очень хорошо, если вы ознакомитесь с первой главой из монографии сэра Персиваля Игнациуса Уизли «Анатомия неправомочной дуэли». Это, пожалуй, единственный фундаментальный труд, где дается описание с последующим детальным анализом исторических сражений последней войны. Прошу составить полный расклад боевых диспозиций. О том, что это такое, вы прочтете в предисловии данного издания. Я проверил, оно имеется в библиотеке в достаточном количестве.

— Почему бы не объяснить нам сразу, что это такое? — ворчала Мелани уже за пределами кабинета. — Он что, так жаждет убедиться, что мы прочитаем?

— Боюсь, он просто не помнит, как это звучит по–научному, — насмешливо объяснил ей Артур.

— Скорее всего, ты прав, — подтвердил хмурый Виктор. — Не хочу говорить на эту тему.

Когда равенкловцы исчезли в конце коридора, Рики вспомнил, что стоило бы поблагодарить Чайнсби, но не стал торопиться. В его жизни не осталось больше тайн. И все же он чувствовал себя как‑то странно, как будто на уроке с ним произошло нечто такое, чему он пока не нашел объяснения.

Когда от обеда Рики отделяло два этажа, он, наконец, понял причину своего смятения. Барти Бэскотт вел себя так, словно и не догадывался, кто он такой.

Рики изложил свои соображения ближайшему другу, который полагал, что так вполне может быть.

— Тебя удивило, что он так с тобой разговаривал? — спросил Лео.

— Да, ты прав, — признал Рики. — Хотелось ему как вмазать! Тоже мне специалист, еще меня будет учить…

Рики прервался, заметив, что Лео сдерживает улыбку.

— И все‑таки именно он учитель, а не ты — повелитель, — напомнил друг. — Меня тоже смущает его назначение, но, Рики, ты сам знаешь, гораздо лучше, что он ни о чем не догадывается, чем наоборот.

Да уж, Рики ничего не оставалось, как смириться со сменой ролей и прочими изменениями. И в подземельях профессора Снейпа отныне все должно было стать по–другому. Из слизеринцев Рики теперь предстояло видеть там только Лео и Дору. В таком составе они и отправились после обеда к знакомому кабинету.

— Сколько нас там вообще будет? — прикинула Дора.

— Мало, — этим Лео, собственно, ничего нового не сообщил. Невзирая на последнюю новость о договоренности преподавателей с Отделом образовательных стандартов, отбор Снейпа на старшие курсы был, пожалуй, самым жестким.

— Двенадцать или десять, — сказал Рики, мысленно рисуя таблицу, начерченную Мелани Хатингтон. — Равенкловцы все посчитали, ты что, забыла?

— Надо же! Я, честно говоря, и внимания не обратила на их подсчеты, — призналась Дора.

Рики согласился с ней, что с некоторых пор за ним водится странная наблюдательность, ибо нормальные слизеринцы, в сущности, должны рассуждать, как Дора.

В классе уже находилось несколько ребят из «Хуффульпуффа» и «Равенкло». Всего три, но больших стола осталось в распоряжении тех, кого допустили на продвинутый уровень по зельям.

Возле стола, за которым расположились Дик и Эдгар, пустовал один стул, поскольку со стороны Эди сидел Чип Вэнс. Разумеется, Дора заняла свободное место. Рики и Лео, поздоровавшись, проследовали к пока еще пустующему столу, тоже на четыре места. В центре Виктор и еще два его одноклассника образовали отдельный стол «Равенкло».

— Кто там опаздывает? — раздраженно поинтересовалась Дора, будучи единственной присутствующей девушкой.

Рики вспомнилось, что рядом могла бы сидеть Селена, но она отказалась от такой возможности. Интересно, какую роль он сыграл в ее решении?

Ударил колокол. Опоздав на долю секунды, в класс ворвались Маргарет Фэрли — Рики отметил, что она и в самом деле, по словам Снейпа, получила «Великолепно» за СОВу, и Нэнси Льюкот. Одновременно с ними с противоположной стороны, из кабинета появился профессор зельеварения. Обе девушки при виде его остолбенели.

— Бесподобно, — констатировал зельевар. — Мисс, вы собираетесь завести новый обычай — входить в класс одновременно со мной? Вынужден вас огорчить — даже более свободное расписание ЖАБА не позволяет вам подобных вольностей. По пять баллов с каждой, и садитесь, наконец.

Гриффиндорки поспешили к столу слизеринцев, причем Марго приветливо и чуть виновато улыбнулась Лео, а Нэнси, пользуясь тем, что учитель остался у нее за спиной, закатила глаза.

— Итак, — заговорил профессор Снейп, — вас здесь одиннадцать. Из сорока двух, остались только наиболее способные. И прекрасно. Не вижу смысла учить зельям неуклюжих дурней.

Некоторое время профессор посвятил требованиям, которые он лично разрабатывал для курсовых работ по своему предмету. А для начала все же пришлось переписать с доски, какая работа запланирована на первый семестр. Тут и выдалась возможность поговорить с опоздавшими гриффиндорками.

— Что случилось? — шепнул Лео.

— У вас есть такая Роза Гойл? — спросила, в свою очередь, Марго.

— Ненормальная девчонка! — подхватила Нэнси. — Взялась по лестнице грязь размазывать. Мы ходили за МакГонагол, и она по требованию Филча сняла со «Слизерина» целых тридцать баллов!

Эта компенсация за наказание Снейпа, казалось, очень ее утешила.

— Лео, что делать? — обратился Рики к другу после урока. — Ведь эта малявка разорит «Слизерин»! Мы не заработаем столько баллов, сколько она нароет этого, ну, «поноса»!

— Тебе пора учиться медитации, а то ты слишком нервничаешь, — сухо ответил Лео.

Между тем «Хогвартс» умеренно потрясло еще одно отнюдь не новое начинание.

Выполняя поручение матушки, юная Мери Малфой при помощи не в меру трудолюбивой Гермионы Уизли и еще кого‑то взялась за программу максимум. Благородное дело защиты прав домашних эльфов вновь напомнило о себе. Анкеты и буклеты разошлись по «Хогвартсу» в мгновение ока. Рики лично заполнил одну анкету, поражаясь, сколько же существует в мире вопросов, над которыми он, положа руку на сердце, никогда не задумывался.