Mel - The Pirate Adventure

- Пройдем через черных ход, - сообщил попутно парню Антонио. - Здесь должен быть вход в погреб.

- Вот ты этим и занимайся, - рыжеволосый резко затормозил и сурово посмотрел на спину своего спутника. Если поначалу он не особо серьезно относился к поступкам Антонио, то сейчас это его приводило в настоящее бешенство. Том и вправду начал подумывать о Саре. Он представил себе, как, узнав о том, что ее мужчина попал в лапы французов, Сара закатит глаза и лишится чувств. Она потеряет единственную опору в семье. А она ведь еще и в положении, что еще больше усугубляло ситуацию.

Да, как бы это было не прискорбно, Том не мог полностью копировать своего капитана. Он не мог быть таким же безжалостным, таким же злым и бесчувственным. Он не мог быть Посланником. И он понял это только сейчас, только в этот момент, когда начал действительно волноваться за жизнь Антонио и его семьи, хотя сам к ней не относился никаким боком.

- Можешь остаться здесь, посторожить, - бросил ему Антонио, уходя чуть дальше, за деревья. Его шаги продолжали звонко хрустеть на снегу.

Том ничего не ответил на это. Хотя у него на языке скопилось множество слов, которые он мог бы выплеснуть, но позже посчитал это ненужной тратой времени. Пускай...пускай этот придурок исполнит свою миссию.

Когда Антонио исчез в темноте, Том еще некоторое время простоял на месте, осторожно вдыхая в легкие сухой, холодный воздух. Он чувствовал какое-то неприятное ощущение в животе, какой-то дискомфорт по отношению к себе, к Антонио и к окружающему их миру. Вскоре, парень понял, что эти чувства возникают из-за музыки, которая между тем продолжала весело звучать за этой плотной, мраморной стеной. Том внимательно оглядел высокие стены дворца, подумывая над тем, как много всего разделяет его - обыкновенного сорванца, не имеющего даже нормального образования, от всех тех людей, что сейчас веселились в зале. Они были сыты, нарядны и просто счастливы. Жизнь казалась им обыкновенным развлечением и они и думать не могли о существовании такого простачка, как Том.

Следуя каким-то непонятным и просто абсурдным побуждениям, парень снял с плеча сумку, достал оттуда кольцо из шерстяной веревки, конец которой являлся небольшого размера, ржавый крючок. Затем, покрутив этим крючком над головой, юноша запульнул им на ближайшую крышу здания. Лишь с пятого или шестого раза крюк сумел уцепиться за края крыши. Том быстро взобрался вверх, по зданию, попутно прихватив с собой мешок. Во время этого процесса пальцы его окончательно онемели от холода, но он не жаловался. Он больше никогда не жаловался. Все эти четыре года он не смел слабости взять над ним вверх.

В самом центре дворцовой крыши располагался огромный, многогранный купол, сплошь заваленный снегом, а вокруг него вели хоровод длинные, остроконечные башенки. Да, сверху это было красиво, и чем-то напоминало глаз. Якобы купол - это око, а башни - реснички.

Том быстро скатился вниз к куполу, и, немного передохнув, принялся стирать со стекла снег. Он не отдавал отчета своим поступками. Он хотел этого, хотел увидеть то, чего лишила его судьба изначально, когда он только явился на свет. Он уже при рождении находился с клеймом бедняка. Это было несправедливо, но это было вполне естественно для этого мира.

Вскоре сквозь мягкий, холодный сугроб появилось гладкое стекло, а за ним яркий луч света. Юноша аж зажмурился от неожиданности.

Он не сразу привык к этому. Сначала он не видел ничего, зал выглядел размытым, словно на картине, сделанной крупными мазками. Ему пришлось еще немного отскрести снег от стекла, чтобы картина увеличилась и стала более ясной для его глаза.

И вот, он увидел ряд огромных, хрустальных люстр, на которых горели миллионы свечей, по пустому, гладкому залу расхаживала россыпь муравьев-людей. Том ясно видел, как они разделялись по мелким группам, при этом о чем-то неугомонно переговариваясь. Оркестр стоял в самом углу и продолжал невозмутимо наигрывать какую-то мелодию. На другой стороне зала стояло два трона, и от них тонкой бордовой линией шла ковровая дорожка. Все эти люди были, как на ладони. И они не догадывались об этой мелкой слежке, никто из них не додумывался поднять голову и посмотреть на купол. Хотя бы из любопытства ради.

Где-то спустя несколько минут такого бессмысленного блуждания по залу, люди начали неожиданно сгущаться в большие группы, превращаясь в толпу, эта толпа разделилась на две половинки, между которыми как раз и расположилась та самая ковровая дорожка. По ней прошло несколько солдат, явно проверяющих, чтобы никто из людей не посмел ступить на ковер. За ними следом под строгий марш до трона дошли французские король с королевой. Народ встречал их нижайшим поклоном, перед королем неслась маленькая девочка и осыпала ковер лепестками цветов, за королевской парой плелись еще две более взрослые дамочки - они держали подол длинного платья своих королей.

После того, когда их высочества расселись по своим тронам, музыка затихла и король, снова поднявшись, принялся о чем-то гордо говорить пред народом, разводя руками. Том не слышал ничего из сказанного, ему это было не интересно. Ему нравилось просто любоваться всем этим беспределом.

"Но зачем я все это делаю? - возникла в его голове мысль. - Зачем я здесь? Зачем мне смотреть на них?"

Все эти вопросы были настолько очевидны, что хотелось рассмеяться. Но во всем этом явно была какая-то неведомая сила, она и тянула его сюда, словно магнит. Том не мог объяснить этого влечения.

И можно ли было назвать это помутнением рассудка?

Король перестал говорить, сел обратно на трон, за место него голосили фанфары, толпа расступилась, затем главные врата отворились, в комнату проскользнул белый свет. А затем, едва оркестр кончил трубить фанфары, вошла она...

Обнаружив среди огромных сугробов незаметную, деревянную дверь, откуда так приятно попахивало чем-то сладким - повара небось на той стороне в спешке создавали прекрасные шедевры, испанец подошел к двери чуть ближе, собираясь уже дернуть за ее ручку, но тут его спугнул посторонний скрип снега. Мужчина испуганно отскочила от двери, волнительно вращая глазами, пока не увидел, как к нему навстречу шли двое стражников. Они еще не видели его сгорбленный, напуганный силуэт в сумерках, шли и беспечно обсуждали какую-то свою проблему. Антонио выдал себя тем, что необдуманно совершил лишний шаг, снег звонко и весело хрустнул под его жестким сапогом, и солдаты одновременно подняли головы.

- Кто это? - вынимая из-за спины ружья, спросили они, и, не получив ответа, начали наступать на Антонио. А испанец поспешно шел в противоположную сторону, внимательно изучая своих оппонентов. На самом деле его больше пугало не само положение, в котором он так глупо очутился, а то, что Том должен был вообще-то предупредить Антонио. Но где этот пацан? Может, его тоже схватили?