Slav - Проклятие Слизерина

— Ой, – изобразил удивление Антонин, – мне послышалось или простуженный что‑то сказал? Том, давай сегодня пойдем, а? Чего ты этого хрипуна слушаешь? Я и в темноте неплохо ориентируюсь.

Позади громко чихнуло, пуффендуйка с неопрятными волосами без тени смущения высморкалась в серый засаленный платок. Том с осторожностью оглядел шмыгающего Августуса и закутанного в мантию и шарф Элджи.

— Да, наверно ты прав. Лучше сегодня. До следующей среды кто‑нибудь из нас может тоже заболеть. К тому же есть у меня одна магловская вещь… тебе, Антонин, понравится.

— А как же Румор? – напомнил Элджи, быстро зыркнул в сторону долговязого сплетника. – Ведь он может увидеть, что нас нет в спальне.

Августус помрачнел, переглянулся с Томом, Антонин с шумом почесал затылок, губы медленно растянулись в коварной ухмылке.

— А мы за ним Августуса оставим присматривать.

— Меня? – взвизгнул Августус. – Почему меня?.. Сам и присматривай.

— Я не могу, – возразил Антонин серьезно, – у меня на него аллергия. Кулаки жутко чешутся.

Он сунул Августусу под нос увесистый кулак, тот скривился, будто съел лимон и зажевал грейпфрутом. Августус перевел на Тома умоляющий взгляд, затянул нудно:

— Ну не нравится мне О’Бэксли. У меня к нему с первой встречи жуткая антипатия. Он… он… он скользкий.

— Тебя ж с ним не обниматься заставляют, – заметил Том саркастически.

— Он двуличный, – продолжал скулить Августус. – Что ни слово, то вранье.

Антонин хмыкнул.

— Сказала белая овечка и поджала волчий хвост.

Элджи сочувствующе погладил Августуса по плечу, прошептал с заботой:

— Не расстраивайся, тебе нужно лежать в теплой постели, а не бродить по холодному замку. Я потом тебе все–все расскажу. Во всех подробностях.

Августус взглянул на него, как на спасителя, в глазах блеснула надежда.

— Элджи, может ты с О’Бэксли останешься?

— Отстань от убогого, Руквуд, – рявкнул Антонин неожиданно. Странно посмотрел на Элджи, добавил серьезно: – Один раз оставь такого наедине с О’Бэксли, потом хлопот не оберешься.

Августус порывисто уткнулся в шарф, лицо покраснело от натуги, согнулся в новом приступе кашля. Когда с трудом отдышался, пробормотал сварливо:

— В «Ежедневном Пророке» писали, что погода испортится. Какой‑то странный циклон приближается.

— Тут и без «Пророка» видно, что приближается, – подметил Антонин с усмешкой, кивнул на северо–восточную часть горизонта.

Том скосил глаза, там небо почернело, пасмурное тучное одеяло медленно ползло к замку, по пути ненасытно пожирая мерцающие жемчужинки звезд. Чудилось, что слышит утробное урчание и сладостный хруст, что постепенно переходят в довольное рычание небесного зверя, откормленного на звездной пыли. Налетел неожиданный порыв пронизывающего ветра, Том едва успел прижать звездную карту к столу, некоторым повезло меньше. Профессор Клепсидра придержала островерхую шляпу, с волнением вгляделась в капризное небо.

— Класс внимание! Заканчивайте последнее созвездие и на этом урок, пожалуй, закончим. Не имеет смысла продолжать при таких погодных условиях.

— Прошла еще только половина урока, – запоздало возмутился Августус.

— Так оставайся, – предложил Антонин великодушно.

Он наспех соединил шесть звезд кривоватой линией, с удовлетворением полюбовался на шедевр, стал поспешно сметать все чертежные принадлежности в сумку. Том, заметив это, снисходительно поморщился, кропотливо вывел на звездной карте последний штрих, не понравилось, чуточку подправил.

Антонин ликовал:

— Все работает на нас! Или сейчас, или никогда… Том?

— Да, сейчас–сейчас, – отозвался Том с нервозностью. – Имей терпение, пока другие разойдутся.

— Если разойдутся, за кем же следить? – недоумевал Антонин.

Том, не отрываясь от созерцания завершенной работы, ответил негромко:

— За теми, кто останется. Отстают, как правило, самые рассеянные, такие и слежки не заметят.

Антонин тяжко вздохнул, с унынием оглядел учеников других факультетов, которые как назло не спешили разойтись по Общим гостиным, сделал вид, что зашнуровывает ботинки.

Том несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь на предстоящее, в памяти восстанавливались события последних недель. Сенектус со знанием эксперта заявил, что на поиски потомков основателей Хогвартса потребуется слишком много времени и еще больше терпения. Терпения у Тома и Августуса имелось с лихвой, Элджи легко поддавался их влиянию, но вот Антонин…

На библиотечных полках никогда не было книг, что содержали бы необходимые им сведения, потому Сенектус после некоторых раздумий отправил запрос в Архив Министерства Магии. Старому другу семьи, как он сам выразился. Оправдание было самое правдоподобное: написание доклада, заменяющего вступительные испытания в какое‑то привилегированное учебное заведение. Как понял Том позднее, Сенектус не солгал в своей просьбе: сразу по окончании Хогвартса он и впрямь надеялся поступить в этот колледж, вот только тема будущего доклада еще слишком призрачна.

Неспешно Том принялся сворачивать карту звездного неба. С горечью убедившись, что ночная вылазка пройдет без его участия, Августус собрался быстрее друзей, буркнул на прощание «удачи», следом за О’Бэксли направился к двери. Напоследок Том шепнул уголком рта:

— Пусть он уснет до нашего возвращения.

Августус слегка кивнул.

Том ненароком взглянул на Антонина, что в десятый раз теребил ни в чем не повинные шнурки. Именно из‑за неугомонности Антонина Том согласился нарушить в этот вечер несколько школьных запретов. Узнай об этом Сенектус, по голове бы не погладил, а потому все планировалось в строжайшей тайне. Элджи загодя выспросил у брата о ночных дежурствах, Августус выбрал удачное время, Том запасся световыми принадлежностями, а Антонин – энтузиазмом. Оставалось малое: незаметно проследить за учениками других факультетов до их Общих гостиных. К тому времени, как Сенектус узнает имена потомков трех основателей, в их руках уже будут все козыри.

Когда помимо них в башне Астрономии осталось всего семь человек, Том, уже собрав вещи, сделал едва заметный жест.

— Пора.

Элджи слабо запротестовал:

— Но еще не все…

— Пора, – повторил Том непреклонно.

Он почти бегом спустился по лестнице, одним пронизывающим взглядом живо охватил весь этаж: пусто и тихо, в поставцах еще горят факелы, но скоро и их Орр погасит. Когда за спиной почувствовал частое дыхание Антонина и Элджи, Том кивнул в сторону ближайшей ниши, все трое беззвучно скрылись в ее непроглядном лоне.

Антонин, тяжело отдуваясь, прислонился к стене, даже в темноте видно как горят глаза.

— Что теперь?