Глеб Борисенков - Возвращение Урмана-1

– Вот я и дома, – прошептал Владимер. Он протянул когтистые лапы, будто хотел заграбастать весь город, держать мёртвой хваткой, давить колдовской волей. Но город изменился…

Владимер видел много лучше, чем обычные люди. Но даже и самый последний солдат смог разглядеть погромы. На улицах были свалены подожжённые груды вещей. Владимер видел мужчин, стягивающие статуи на землю. В нём закипал гнев, ненависть такой силы, что её нельзя успокоить. Было мало просто наказать, или даже убить мародеров. Нет, их надо было терзать до последней капли крови, а после сбросить в Бездну на вечные муки.

– Они книги жгут! – вырвалось у чародея. – Костры из книг.

Тёмная воля искала Максимуса, Разрушителя из пророчества. Маг не скрывался. Он предстал перед Владимером и его вид был столь же гневен. «Они сожгли мой родной город, – объяснил Максимус. – Око за око… Что смотришь – приди, если сможешь!» Чародей что-то поднял в руки, похожее на шлем. Владимер вгляделся – это была верхняя часть черепа, зачищенная до белых костей. «Вот чего стоят ваши сенаторы!» – засмеялся Разрушитель.

Владимер разорвал видение. Надо было действовать. Пусть даже и в лоб, наобум, без разведки.

– Урман, веди своих в город! – приказал чародей. Он сделал шаг к Хрустальному мосту, но едва ступил на него, как судорога прошла через всё тело. Владимер задрожал от боли. Ни один темный никогда не сможет перейти Хрустальный мост. Но я не просто темный, я Владимер – защитник Радужного города!

Чародей сделал ещё шаг, давшейся с ещё большей болью. Казалось, будто по всему телу полыхает пламя. Ещё шаг.

– Урман! Вперёд! За мной! – прорычал Владимер и побежал первым.

Туман повис над городом. В сполохах, с криком и звоном металла сошлись люди, обречённые убивать друг друга. В Радужном городе не осталось места состраданию: солдаты резали всё, что шевелилось. Не было ни поединков, ни честных приёмов: увидел, напал, убил. На перекрёстках, между огромными кострами валялись трупы. Легионеры лежали вповалку с зелёными, наемниками и городской беднотой.

Урман бежал, не оглядываясь, и рычал от злости. Меч зазубрился от ударов по кольчугам. Битва превратилось в побоище. Владимер, как древнее чудовище из преданий, шёл впереди, возвышаясь над смертными. Каждое движение его когтистых лап обрывало чужую жизнь. Кровь залила плащ, сам же он казался неуязвим.

В этом кровавом от брызг тумане два противника искали друг друга. С разных сторон они надвигались навстречу, оставляя просеки в рядах врагов. Максимус шагал по трупам, изрыгая пламя и молнии. Всякий кто становился на пути, умирал быстрой смертью. В тёмных глазах полыхала ненависть. Губы были сомкнуты, ни слова не проронил маг, пока шёл навстречу. Владимер же изрыгал проклятье за проклятьем и довольно урчал с каждой погубленной жизнью.

Бой начал стихать. Без помощи конницы наемники не могли долго противостоять опытным ветеранам Максимуса. Зелёные плащи оттеснили наемников на окраину и прижали к подошве моста. Владимер остался стоять впереди полуразбитого войска, полусогнутый, лапы касались колен. К когтям прилипли кровавые волокна. Максимус вышел навстречу.

Урман оглядел поредевшую армию: погиб каждый второй. Олег держался за разбитую голову, щёку и висок залила темная кровь. Было удивительным, но Имре уцелел. Он тяжело переводил дух, прячась за спинами наемников.

– Мы встретились! – выдавил Максимус и взорвался. – Долго ты шёл! Всю жизнь мне попортил! Всем испортил! Чего тебе надо? Ты же этого хотел?

Владимер снял капюшон, пальцы разорвали завязки плаща. Тряпки упали под ноги. Вид чародея вызывал отвращение: массивное пепельно-серое тело, с прорехами и кожей в паутинке трещин. Безволосая голова была лишена век и губ. Желтые зубы скалились в ухмылке. Вместо глаз были алые угли.

– Ты украл мой амулет, положение, любовь! Вор! – бросил Владимер и прыгнул на противника. Из руки Максимуса вырвался столп света. Чародей упрямо шёл на мага. Его кожа дымилась, покрываясь черными хлопьями. Максимус продолжил с двух рук испускать свет. Урман моргнул и тут же услышал дикий крик:

– Умри!

Урман открыл глаза. Свет пропал. Владимер дошёл до мага и ударил только один раз. Максимус, пробитый навылет, опал. Красивое лицо перекосило от боли.

– Больше никогда… маги… не будут править! – вымолвил Максимус и щёлкнул пальцами. Земля задрожала под ногами. Урман понял, произошло непоправимое. Самое высокое здание в городе, с иглой на башенке, переломилось надвое. Одна из платформ, вместе со всеми домами, накренилась и рухнула в море. С неё посыпались обломки и тела, исчезающие в водоворотах. Часть города обвалилась в море. Все остальные платформы закрыл чёрный дым.

Владимер откинул тело. Его правая окровавленная рука сжимала вырванное сердце.

– Вот и всё, – Чародей упал на одно колено. Он был обожжён неистовым светом. – Можно умирать спокойно.

Недавние враги безмолвствовали. Обе армии разом потеряли предводителей. И оказалось, что сражаться-то и не зачем.

– Как болит голова, – прошептал Владимер. В этой тишине было слышно каждое его слово. – Прилягу, напоследок.

Чародей лёг на спину. Небо продолжало оставаться темным. Стаи летучих мышей проносились над головами. В вершине неба показалась багровая точка, начавшая расширяться.

– Пророчество! – закричал Владимер и это был последний его крик. Чародей запрокинул голову. Алые глазницы погасли.

Над головой расширялось багровое пятно. В небе раскатился гром. Летучие мыши летели в одну сторону, образуя воронку.

– Мир! – выступил вперёд Урман. – Нам не за что сражаться! Давайте, разойдёмся!

Голубая сфера опустилась на крышу соседнего особняка. Посреди неё стояло четверо людей в белоснежных мантиях: трое мужчин и одна девушка. Девушка была маленького роста, по грудь Урману. Мужчины были слишком подобострастны с ней и прикрывали с разных сторон, как телохранители.

– Вы находитесь на земле Радужного города! – воскликнула чародейка. Голос у неё был звонкий, будто колокольчики перезванивались. – От имени Сената я, лорд Натали, Хранитель Моря, приказываю немедленно покинуть наши земли! Непокорные будут уничтожены!

Она подняла руку. Ладони у неё были маленькие, пухлые. Над ладошкой кружился, перекатывался голубой шарик. Он, казался, безобидной игрушкой, но обострившимся чутьем Урман понимал, сколько шарик может натворить бед.

Натали нахмурилась и чуть откинула голову. Её ноги оторвались от земли!

Лорд Натали поднималась над разрушенным городом. Ветер трепал белоснежные полы мантии. В этом чёрном засмоленном небе, казавшемся страшнее тысячи Бездн, она была единственным светлым пятнышком. Ладоши перед грудью сложились лодочкой: над ними родился и бешено закрутился голубой шарик. От чародейки распространилось режущее глаз сияние.