Алексей Фирсов - ДРАКОНЫ СЕВЕРА

— Государь, один человек просит принять его, но тайно вечером. Видимо не желает, чтобы его увидели и узнали.

— Кто он? Ты то знаешь?

— Он сказал, что вы его видели на турнире и что зовут его Ланселот!

— А настоящее имя?

— Увы, но может он сам назовет его вам?

Фостер привел Ланселота ко мне в сумерках, когда весь лагерь уже отходил ко сну.

Гость снял глубокий капюшон, только когда закрылась дверь, и мы остались втроем.

— Прошу садиться, уважаемый сьерр!

Мы сели по разные стороны стола. Фостер у торца, ближе к двери.

Загорелое обветренное лицо, глубоко посаженные голубые глаза, мощная квадратная челюсть. Короткая стрижка рыжеватых волос выдавала его принадлежность к рыцарскому сословию.

— Вы представились как Ланселот, но ваше подлинное имя я могу узнать?

— Я, Финней, бастард Лонгфордский, и я пришел предложить вам свой меч и просить вашу помощь, государь!

В течение следующего час я узнал немало интересного и полезного.

Финней, незаконорожденный сын герцога Лонгфордского, считал себя единственным наследником по мужской линии.

У покойного герцога от первых двух жен никто из детей не выжил.

Молодая жена герцога, третья по счету — Луиза, не имела детей.

После гибели герцога Финней решил начать борьбу за наследство отца с его вдовой. А наследство было огромным. Весь юго–запад королевства, что издавна именовался Лонгширом, был владением герцога.

Обширные пахотные земли и пастбища, оловянные рудники на плоскогорье, десятки замков вассалов, портовые города и рыбацкие деревушки и наконец жемчужина владений — Лонгфорд, город на берегу полноводного Дойла, по которому суда спокойно проходят круглый год от самого устья в проливе.

Для меня не было сомнений, поддержать или нет претендента в борьбе за наследство!

Союзник на юге, да еще такой, был просто даром небес!

Мы обговорили все детали нашего сотрудничества. Финней брался поднять весь Лонгшир, поставить под свои знамена и оказать мне помощь с юго–запада весной.

Я вручил Финнею мешок с пятью фунтами золота. Оружие он должен будет получить сам у моих людей на берегу Шелл выше по течению от Шеллсберри. Точное место и время будет позднее обусловлено.

Вечерний гость удалился, так же соблюдая предосторожность, как и прибыл.

— Фостер, если эта затея увенчается успехом, проси чего хочешь!

— Замок Бейли и рыцарское звание — будут самым лучшим вознаграждением для меня, государь!

— Сэмми, ты как всегда скромен! — я, смеясь, дружески ударил своего инспектора по плечу.

Я пришел в комнату Бернадетты, но моя козочка уже спала, сладко посапывая в подушку.

Тихонько прилег рядом и мгновенно уснул.

Утром после завтрака я навестил Лили.

Попросил Джени оставить нас одних.

— Я не обладаю большими магическими силами, леди, но я попробую излечить вас полностью. Никогда не предполагал, что могу восстановить искалеченный орган. Но ваши сияющие глаза — наглядное подтверждение того, что это возможно. Попробуем что‑то сделать с вашим языком сейчас?

Она кивнула. Ее миндалевидные карие глаза ни на мгновение не оставляли меня без внимания.

Лили можно было назвать хорошенькой, но эта темноволосая девушка как‑то не задевала моих чувств. Кроме того, я помнил слова мастера Крафта. В душе я испытывал чувство брезгливости к этой женщине, бывшей утехой многих мужчин. Если бы не просьба Бернадетты, я бы к ней не прикоснулся, но теперь необходимо довести дело до конца.

По моей просьбе Лили легла на тюфяк, на спину и, закрыв глаза, приоткрыла рот.

Честно говоря, я не представлял, что дальше делать! Я пользовался своим даром, даже не представляя как он действует, и какие силы я при этом использую. Жаль, что нет магических школ, чтобы там я мог сесть за парту и пройти хотя бы начальный курс!

Я положил указательный и средний палец в рот девушке, касаясь остатков языка, и закрыл глаза.

Аура ее стала более яркой, и изумрудные линии магии налились силой, и уже не были обрывками, а начали срастаться в сложную структуру, напоминающую узоры мороза на оконном стекле.

Покалывание в пальцах, выросло в режущую боль, и это меня удивило. Мои пальцы словно пробовал на вкус огромный пес. Я открыл глаза. Трепещущий во рту Лили под моими пальцами розовый влажный комок рос на моих глазах. Рука до запястья горела, словно в кипятке. Привычного холода не было и в помине. Перемена в ощущении начала меня пугать. Но руку я не убирал и стойко терпел боль. Ведь я видел, что мои пальцы в порядке. Но мои нервы этого не знали и, стиснув зубы, я терпел ползущий к локтю огонь…

Лили — магичка, и она должна быть на моей стороне!

Глазные яблоки шевелились под веками девушки. Губы дрожали.

Что она ощущает сейчас? Но, видимо, не боль…

Наконец‑то огонь в моей руке начал погасать, и я убрал пальцы изо рта Лили. Розовый язычок трепетал во рту, словно ничего другого и не было.

— Лили, попробуйте что‑то сказать.

Она открыла глаза и закрыла рот. Ее язык прошелся по щекам изнутри. Проглотив слюну, она тихо сказала:

— Менья шавут не Лили, а Хаблиэль, хохудаль…

— Замечательный акцент, дорогая Габриэль! — засмеялся я с облегчением. — Освойся со своим языком и не теряй его больше!

Она улыбнулась и, взяв мою руку, крепко прижала к своим губам.

Из‑под опустившихся век показалась крупная слеза и быстро скользнула по щеке.

После этих удачных манипуляций с хорошим настроением я отправился верхом в Давингтон. Кроме Гвена и его людей со мной ехали Жасс, Бернадетта с Молли и пажи.

Девушка–менестрель держалась в седле неважно, но, поглаживая шею смирной лошадки, пыталась изобразить смелый и независимый вид.

Девушки вполголоса переговаривались. Я не рассказал Бернадетте о своих успехах с Лили-Габриэль — пусть будет сюрприз по возвращении.

Между руин и головешек по бывшим улицам мы проехали к центру. Понурые фигуры горожан то тут, то там копающихся в руинах и золе, мало оживляли гнетущий вид.

Шесть снарядов, раскаленных до красна, сожгли большой город дотла! Столь большой результат такими малыми средствами!

Нашей целью был замок герцога Давингтонского.

Стены из гранитного камня. Две башни — одна высокая круглая, другая квадратная, пониже.

Вместо сгоревшего моста был наскоро сделан настил из бревен. Изо рва пованивало. Обычно в ров обитатели сбрасывают все нечистоты.

Горцы в арке ворот отсалютовали нам алебардами.

Мощеный двор был подметен, видимо, к моему приезду. Крейг встретил нас здесь.

Я спешился.

— Твои люди осмотрели замок?

— В подвале даже остались узники, так спешно отсюда бежали, государь!