M. Nemo - Песнь Люмена

— Но…

— Тобиас, — тут же вмешался Лукас строго. — Ты слышал волю Императора.

Тот вместо обычного подзадоривания промолчал.

— Люмен говорил о каком-то мальчике: «он там…это он».

— Люмен бредит, — парировал Лукас не меня интонации и этим как будто провёл черту, после которой все разом замолчали и уставились кто куда.

— И всё же. — Прерывая тишину заговорил Рамил, Туофер тут же внимательно посмотрел на него. — Сопоставляя все факты и сводя их к… я не могу разобраться. Недостаточно данных для верного заключения.

— Тогда построй теорию, — отозвался лениво Диан.

— Теорию? — не понял Рамил.

— Да, — подтвердил тот.

Туофер снова перевёл взгляд на освещённое звёздное небо. Уловив почти растерянный взгляд Рамила, Диан пояснил.

— Ты построишь теорию и представишь как всё может быть на самом деле. И честное слово, пусть это будет хоть так, потому что я ничего не понимаю. А так будет хоть приблизительный ориентир. Потому, что это темнота, братья мои, и никому из нас не понятно, почему всё именно так, как произошло.

Многозначительно замолчав, Диан подобрал колено. Молчали и остальные.

Темно. Чувство парения мягко удаляет от ясности. На волнистых отполированных стенах вспыхивал свет и волной проходился по леднику. Кругом тихо и спокойно и только мерное колыхание воды вносит жизнь в безмолвное царство здесь. Свет падает с неба и, проходя толщу воды, приглушается. Впереди один из десятка коридоров, ведущих в самое сердце ледника. Там кругом белые стены, причудливые неповторяющиеся узоры и тишина. Позади очень темно, но впереди в переплетении коридоров скользит убегающий свет и зовёт вперёд.

Среди невесомости вдруг вспыхивают светящиеся буквы. Теперь это обвалившиеся стены и покрытые изморозью каменные блоки. Над головой невысокий свод. Взгляд падает на слова, высеченные прямо над аркой: «Блаженны нищие знанием».

Ему нужно подойти ближе и рассмотреть, потому что слова постепенно изменяются, пытаясь явить нечто скрывающееся за ними. И тут же вспыхивает темнота.

Заброшенная под снегом комната появляется во второй раз. Всё то же, только надпись другая. Ведь она всегда была другой: «Я познал совершенство»!

Вспышка, темнота. Комната зажигается снова и снова, являя собой не изменяющуюся реальность, но каждый раз другие слова. Они другие, хоть и невозможно увидеть, потому что кругом наползает мрак. Неумолимые тени скручиваются в тугой узел, скользят по телу. Это звёзды.

Океан из одних звёзд, вечно светящих замёрзших точек в космической пустоте. Если протянуть руку, всё равно не дотянуться и всё же звёзды испускают сияние как тепло от костра. Исходящий от них свет должен иметь источник.

Почему светят звёзды? Я… Он плывёт в океане вселенной среди них, не слыша ни звука, его окружает извечный вакуум. Я не знаю. Медленно со всех сторон наползает холод, как изморозь на стекле. И так же со скрипом охватывает кожу и застилает глаза. Теперь всё мутное и не различить ничего, кроме редких всполохов вдали.

Холод перерастает в пустыню, где камень кажется горой и небо затянуто темнотой. Даже если задрать голову, молочные пути не появятся. Но он стоит с закрытыми глазами и не может открыть их, все силы уходят на новые попытки, снова и снова. Он прикасается пальцами к глазам и чувствует только грубую кожу.

Не может открыть глаз, нельзя. Кругом поднимается снег с земли и улетает за слои атмосферы, пока не покидает защитный кокон планеты и не превращается в белые полосы. Их очертания видно даже через опущенные веки.

Совершённость проистекает из полного завершения. Взгляд из центра полностью согласован с её организацией.

Оно здесь. Стоит только податься вперёд, и вот он уже падает с высоты никому дотоле неизведанной. Падение такое тихое, что мир кругом даже не откликается на него. Чуть приоткрыв глаза видна одна темнота. И видит ли он? Или всё так же, слеп, как и был? Зелёное сияние перемешивается с синим всполохами и стеной стаёт над землёй. Оно сменяется вырывающимися через лёд кристаллами. Каждый кристалл источник жизни. Они дарят тепло, они привлекают агор.

Одно видение сменяется другим, вот уже агора сияет внутри кристалла, как будто не может вырваться.

Что такое агора? Агора — это суть человека, его сосредоточие.

Его окружают ровные ряды кристаллов и поднимающиеся из них агоры.

Причинно-следственные связи ведут к самому началу. Голова взрывается тысячью ярчайших образов.

Но ведь путь назад закрыт. Причинно-следственные связи ведут к самому началу. К познанию прошлого. Почему отверженные лишаются воли к жизни? Его пронзает снова и снова, пока всё не превращается в ослепительную белую вспышку. Только он, как абсолютно чёрное тело, стоит среди света. Как всё может быть застывшим если есть свет? Что его источник?

Строение всего живого уходит корнями в целесообразность и возможность выживания. Их тела…

Его швыряет назад и окунает в воду без цвета и запаха. Снова ничего, одна пустота со всех сторон. Чего не делают легионеры? Мягкая темнота. Легионеры не задают вопросов.

Надпись в комнате. Костёр под небом. Лёд сковывает мировой океан. Агора, заточённая в кристалле. Агоры — это суть. После сна необходимо уничтожить тело, чтобы растворить агору на мельчайшие составляющие. Тогда те соединятся с планетой, войдут в состав других агор, появятся новые образования и жизнь. Агора — это суть…

Над аркой в руинах написано: «Смерть».

Его кружит всё быстрее в темноте и пустоте, и вырывает из груди последнее дыхание. Состав горных пород и почвы указывает на соединение элементов. Структура ландшафта имеет образования, указывающие на необходимые процессы. Его охватывает нестерпимый жар от которого нет выхода. Процессы уходят вглубь тысячелетий, чтобы явить движение плит под слоем земли и снега.

Мир совершенен.

Он хватается за голову, как будто пытается стащить кожу и освободиться. И уже не различает ничего кроме жара и того, что появляется каждый раз, когда он приближается к краю. Оно всегда там, ждёт своего часа, чтобы явиться.

Темнота скрывает обрыв, но от пропасти его отделяет всего один шаг. Мягко переплетаются пространство и время, затягивая вперёд, и вот он уже подходит к самому краю. Оно в самом конце.

Запрет на развитие мышления имеет свои истоки. С помощью мифов и легенд сознание настраивается нужным образом. Помимо послушания и благоговения легенды и мифы ведут к одному.

Его резко швыряет вперёд, но вместо пропасти под руками переливающийся огонь. Напротив лица другое лицо, заснувшего мальчишки и шепот извивающегося пламени: скажи правду… скажу правду… правда. Лицо растворяется в огне, не оставляя ничего после себя, всё сливается, всё перемешивается. Ничего не ясно и стоит только попытаться вспомнить, совсем рядом…