M. Nemo - Песнь Люмена

Обращённый вслед взгляд был полон неясной суровости. А на небе всё так же покоилась мутная молочная туманность и безмолвствовала заиндевелая земля.

«Стоять. Стоять смирно и не шевелиться».

— Стой и не шевелись!

Уважаемая… нет. Многоуважаемая Анела застыла, уперев руки в бока, точно с досады наблюдала самую зауряднейшую картину. А руки у неё были большие и мускулистые, хоть это и скрывала накинутая поверх многочисленных рубашек куртка. Редкие волосы стянуты в тугой пучок.

Анела, на самом деле, была не многоуважаемой. А только уважаемой, и то только для самых малых сестёр. Как все отобранные и воспитанные для грубой роботы, она отличалась крепким телосложением и предпочтительно простым высказыванием мыслей. Таким как…

— Стой. Кому говорю?! А ну стоять.

В этот раз девочкам не повезло: их застукали как раза за недозволенным занятием. Небольшая группка из шести воспитанниц прокралась после объявления ночного часа за пределы Обители, в попытке добраться до горячих источников, коими Обитель и владела. Только вот они не учли, что якобы превращающиеся ночью в камень белые обезьяны на самом-то деле очень себе и не каменные. Глядят чёрными глазищами зло и подкрадываются мстительно всё ближе.

Анела смотрела не менее дружелюбно, отчего одна из девочек задалась вопросом, так уж худо угодить в лапы обезьян?

Старшая смотрительница стояла посреди руин Обители более древней, чем нынешняя и так уж красноречиво молчала, что кое-кто пискнул.

Все знают, когда встретишься с белой обезьяной, нужно стоять на месте и не дай Император тебе пошевелиться — обезьяны тут же заметят и всей сворой как кинутся. Схватят за руки за волосы и потащат в племя. Анела знала ещё и другое, разорвут и всех делов. Как только заметят движение, тут же подбегут, а там почуют тепло и растащат добычу на свежее мясо и горячую кровь.

В Обители с первого года объясняют девчонкам, какая тех ждёт участь в случае подобной оказии. Однако вот находятся же такие дурёхи. «Если у них не хватает ума следовать указам старших, зачем нам такие сёстры?»- говорила Нола-Мэй. Анела была с ней полностью согласна и всё же по долгу службы обязана была следить и за руинами, и за источниками — извечным место обитания беломордых.

Тут главное стоять пока на тебя смотрят десятки подозрительных блестящих глазок. Только отвернутся они — и шаг назад. Снова посмотрят на тебя, а ты стоишь как ни в чём не бывало. Обычно у любопытных хватало разума не заходить слишком далеко в руины. Эта же мелочь умудрилась прокрасться почти к самым источниками, горячим. Тёплым, если говорить начистоту.

По прямому указу Императора залежи кристалла вокруг Обители не разрабатывались. Вот воду и грели.

Не многим доводилось заглянуть в воду. Но и в темноте с расстояния старшая смотрительница различала слабое ровное сияние.

Пускай теперь страху наберутся — не станут соваться куда не положено. Все беды откуда? Кто не следует заповеданному, ввязывается не в своё занятие. Не своё дело делают. Стало быть, неразбериха начинается.

Когда она закричала на девчонок, обезьяны повернулись большинство в её сторону. Анела стояла в пределах их территории. Но не кинулись, так как движения не обнаружили. Три не сильно крупных особи на самом низу развалин, подальше от источников, так и не поворотились на шум. Молодняк он сообразительный — не то, что людские отпрыски! — знают, есть там, в темноте кто-то. Наглый и не сидится ему на месте. Вылезли, соплюхи, на ночь приключений искать. А ведь по шесть лет уже, и что из таких вырасти может? Этим и видно что сразу в плясуньи — те вечно закидываются да перечить пытаются. И на месте не сидится. Ничего, теперь терпению научатся.

— Прекрасные. Прекрасные. Любимейшие обезьяны. Белы шерстью и добры, все от каждой вы умны.

А это что такое?

— Бела шерсть и чёрный глаз — всех прогоните за раз. Хранители истоков и горячих потоков.

Готовая в любой миг одарить не то певшего, не то кричавшего потоком не совсем принятой бранной речи, Анела резко поворотилась на звук и со злостью скрипнула зубами. Не иначе как сама жрица стояла у края обезьяньих территорий и голосила что есть мочи. Да та славненько, что просто тьфу зла не хватало. Только не на жрицу — Император упаси! — на всё вместе взятое.

Старшие жрицы могли запросто ходить промеж беломордых — те их и на коготь не возьмут. А это стало быть… Мийя-Мэй. Приноровив зрачки и всмотревшись, определила Анела. Эта ещё не из старших, но так же запросто может расхаживать среди обезьян. Ан не идёт, стоит у самой невидимой границы и призывно затягивает трели мягким голоском.

Что это ей в голову взбрело?

— Мягкие пушистые.