Светлана Багдерина - Не будите Гаурдака

— Кхм… Это было глупо с моей стороны, да? — всё еще не глядя на лукоморцев, проговорил он, и тут же повторил снова, громче и ворчливее, но то же самое: — Вы считаете, это было глупо?

— Нет, отчего же, вовсе нет… у вас могли быть свои причины… неподвластные пониманию простых смертных… — вежливо попытался сам ответить на свой вопрос тактичный Иванушка.

— Спасибо, Ипат… Игнат… Илизар…

— Иван.

— Да. Спасибо, — оценил щедрый жест царевича стушевавшийся отчего-то маг. — Но, я полагаю, что если мы должны совершить наш поход вместе… я ведь не рискую надеяться, что наша юная дама назавтра соберет свои пожитки и удалится восвояси?

— В таком деле лучше не рисковать, — с очаровательной улыбкой посоветовала ему Сенька.

— Я так и думал… — вздохнул снова чародей, набрал в грудь воздуха и продолжил: — Так, о чем это я?..

— О совместном походе, — любезно напомнила ему юная дама.

— Ах, да, — кивнул Адалет. — Так вот. Поскольку нам предстоит долгий и, может быть, даже иногда опасный путь, я полагаю, что будет лучше, если между нами с самого начала не останется недосказок… то есть, недомолвок.

Лукоморцы согласно кивнули.

— И поэтому сейчас я покажу вам одну сцену… которая, я уверен, много объяснит. Ну, а что не объяснит она, после объясню я.

— Вот уж не думала, что у тебя еще и талант актера, — уважительно покачала головой Серафима.

— Актера? При чем тут?.. — непонимающе наморщил лоб волшебник, но тут же сообразил и рассмеялся: — А-а, ты это про «покажу»… Нет, э-э-э… девица. Таланта мага мне для этого будет достаточно. Взирайте и внимайте!

— Куда взирать? — практично уточнила Сенька.

— Что?.. А-а, на печку взирайте. И не забывайте внимать.

И с этими словами маг-хранитель хлопнул в ладоши, и в зале погасли все огни, и воцарилась подсвечиваемая лишь тлеющими почти у самого шестка угольками темнота.

Щеки лукоморцев овеял легкий, но порывистый ветерок — это старик в потемках совершал магические пассы, подумал Иванушка (И ошибся — Адалет нашаривал без так непредусмотрительно выключенного света свой посох, прислоненный к столу то ли где-то слева, то ли справа, то ли спереди) — и беленый бок печи вспыхнул светом и красками.

Царевич ахнул.

— Да это же наш дворец!..

— Следующий проситель! — распахнул двери старший писарь Евсейка, и еле успел отпрыгнуть.

В зал аудиенций величественной поступью человека, привыкшего потрясать престолы и выбивать из-под миров точку опоры легким мановением руки, вошел приземистый упитанный старичок с белой, с золотыми прядями застрявшей соломы бородой до колен. Что-то неуловимое выдавало внимательному глазу в нем волшебника: то ли высокий светящийся ажурный посох слоновой кости, то ли отчаянно немодная остроконечная шляпа с вислыми, как блин, полями (Хотя, такие эпитеты, как «антикварная», или даже «ископаемая», были бы к ней более применимы), то ли мешковатый, отчаянно измятый балахон неопределенного цвета и размера, но с таинственными символами и звездами из серебристой парчи, не менее таинственно сохранившимися в самых неожиданных местах.

А еще придирчивый наблюдатель мог подметить, что величавость и торжественность момента слегка портила хромота гостя (Проистекающая, не исключено, от правого сапога, надетого на левую ногу. Или наоборот).

Вошедший был ни кто иной, как Адалет.

— Шляпу сними, шляпу!.. — зашипел ему вслед распорядитель, но, по-видимому, старик был не только хром, но и глух (Конечно, можно было предположить, что он еще и был слеп…), потому что призыв потакать придворному этикету показательно проигнорировал.

— Сбылось!!!.. — не сводя пронзительного взора с монарха, громогласно объявил Адалет из видения, забыв, кроме того, остановиться у четко обозначенной линии просителей в трех метрах от трона и проделав путь вдвое больше разрешенного протоколом и службой безопасности. — Я увидел!.. Я вычислил!.. И теперь я абсолютно…

Старик вдруг настороженно насупил брови, вытащил из кармана записную книжку, грифель и, не обращая внимания на застывшего на троне царя и схватившихся за головы бояр, яростно углубился в какие-то расчеты.

Стражник у дверей перехватил взгляд венценосца, сделал многозначительный хватательно-выбрасывательный жест рукой и вопросительно уставился в ожидании санкции на применение силы.

Василий сморщился, как от зубной боли. Зловеще покосившись на Евсейку, он окинул пылающим взором погруженного в мир точных наук гостя, потом инициативного караульного, заработавшего себе сегодня, похоже, именной серебряный рубль и продвижение по службе, и совсем собрался уже кивнуть, как страница блокнота закончилась.

Посетитель осуждающе уставился на исписанный плотным мелким почерком лист, нахмурился, повертел записную книжку в руках и сердито сунул ее мимо кармана. Следом за ней последовал карандаш.

— Кхм… Я, кажется, отвлекся?.. — перевел он хмурый взгляд с носков своих сапог на царя. — О чем я говорил?

— Ты собирался уходить, — озарила Василия военная хитрость.

— Да?.. Хм… уже?.. — озадаченно поморгал Адалет, нерешительно пожал плечами, но развернулся.

А потом развернулся еще раз.

— Э-э-э, нет, — въедливо молвил он, и для убедительности потряс коротким толстеньким пальцем перед своим носом.

Царский вздох облегчения застрял на полпути.

Челобитчик сдвинул брови, отчего стало похоже, будто он выглядывает на лукоморского монарха из-под опушки лохматой шапки, и приблизился к трону еще на шаг, невзначай раздавив каблуком карандаш и оставив след сбитых подковок на исписанной загадочными знаками, цифрами и формулами странице посеянного минуту назад блокнота.

— Что это у вас тут валяется? Тоже мне, дворец!.. — недовольно зыркнул он на остатки пишущих принадлежностей на мозаичном полу, но тут же забыл про них, потому что взгляд его упал на самодержца всея Лукоморья, не сводящего с него настороженно прищуренных очей.

— Я хочу срочно сообщить благородному монарху Лукоморья важнейшую для всех живущих на Белом Свете новость, — торжественно и без всяких переходов объявил маг, и вдруг трубно взревел: — Свершилось страшное!!!..

Писарчук за столиком подпрыгнул и сломал в пальцах перо.

Визитер не удостоил его и секундой внимания.

— Пришла беда, откуда не ждали!.. — дрожащим от переполняющего его урагана чувств голосом продекламировал чародей. — Я прочел по бегу звезд, полету птиц, пресмыканию гадов и внутренностям насекомых! Я завершил расшифровку тайных пророчеств на панцирях гадальных черепах и иероглифов судьбы на священных питонах! Я проверил свои изыскания по всем законам герменевтики, экзегетики, гносеологии, криптологии и софистики, включая пятый закон Кантемира, последний парадокс Вал Веносты и первый параллакс Малакши, и теперь мне стало абсолютно точно известно, когда и где стряхнет тысячелетнее заклятье и восстанет пожиратель душ Гаурдак! Промедление смерти подобно, ибо опоздай мы хоть на день — и мрак поглотит землю безвозвратно, обрушится небо на землю, и обуёт… обует… обуяет…обуит… и охватит ужас народы, и править станут глад и мор! И посему мы безотлагательно должны…