Абрахам Меррит - Лик в бездне

— Там, — Хаон указал на дворец, — твоя цель. Там живут Мать… и Суарра.

Отверстие закрылось. Хаон опустил занавес и повел Грейдона обратно к возвышению.

— Ты все видел, — сказал он. — То, чего ты не видел, — это препятствия, лежащие между Дворцом, дорога к которому кажется такой близкой и безопасной, и нами. Город хорошо охраняется, и все, кто его охраняют, — люди Ластру. Мы не сможем добраться до Дворца, не будучи схваченными множество раз. Поэтому оставь всякую надежду, что тебе втихомолку, без чьей-либо помощи, удастся достичь Матери. Тебя до этого неизбежно заполучит Ластру. По древнему закону тебе придется поплатиться за это жизнью.

Но может случиться так, что, если ты смело войдешь в город, показывая в качестве пропуска браслет и его именем требуя свидания с Матерью… может быть, тебе без затруднений удастся достичь цели. Может случиться так, что Ластру, приведенный в замешательство тем, что тебе удалось пройти мимо Посланников, не понимающий, какая здесь тайна и как тебе удалось достичь Ю-Атланчи, не посмеет убить тебя, но и не допустит к Матери.

— Скорее всего, он сделает вот что, — проворчал Ригер, — поскольку, кем бы Ластру ни был, он не дурак. Он тебя очень тепло приветствует, выведает у тебя все и будет откладывать встречу под тем предлогом, что Мать следует подготовить к твоему визиту… Вероятно, усыпит тебя каким-нибудь наркотиком, подмешанным в питье, и, пока ты спишь, посоветуется с Повелителем Тьмы, что с тобой делать дальше. Не думаю, что таким путем ты когда-нибудь доберешься до Матери.

Ропот согласия прошел по Братству. И в знак согласия кивнул Хаон.

— Однако ему придется оценить меру риска, — сказал он. — Если вы отвергаете этот план, встает вопрос о нашей помощи. Честно говоря, Грейдон, она может быть не слишком большой. Тех, кто еще жив из Старой Расы, осталось немного. По всей вероятности, нас — две тысячи. Здесь насчитывается едва ли сотня. Но тех, кто за нас в городе, — около трехсот, может, немного больше… Там они принесут нам больше пользы, чем если бы находились здесь. Из оставшихся — полтысячи Созидателей снов. Ничто земное их не касается. Остальные — с Ластру, едины с ним в делах и в развлечениях. Последователи, в той или иной степени, Повелителя Тьмы.

Мы не в том положении, чтобы в открытую схватиться с Ластру. Он повелевает Ксинли, как охотничьими сворами, так и теми, которые предназначены для езды… А последние так же ужасны, как и Ксинли-охотники. Через Повелителя Тьмы он повелевает урдами, человеко-ящерами.

Наше оружие против них — мечи и пики, луки и стрелы, боевые палицы. Некогда у нас было оружие иного рода — громовое, пламенное, испускающее молнии и убивающее всех, на кого оно было направлено. Летучие тени, особый вид огня, пожирающий все живое. И другие необычные смертоносные приспособления. Но, как рассказывают легенды, после одной войны это оружие было взято и спрятано в одной из пещер, чтобы мы никогда не могли его использовать. Либо оно было уничтожено. В любом случае у нас его нет.

Я говорю это, Грейдон, — с небольшой ноткой горечи добавил Хаон, — чтобы объяснить тебе, почему мы не берем тебя за руку и не идем церемониальным маршем к Белому Дворцу. Если бы у нас был хоть один из видов того старого оружия…

— Если бы оно у нас было, мы бы именно так с тобою и маршировали! — загрохотал Ригер. — Если оно все еще существует, Мать знает, где оно находится. Поэтому ты обязан добраться к ней и убедить ее позволить нам получить это оружие. Клянусь адом, если Повелитель Тьмы — это Властелин Зла, тогда Адене следует больше позаботиться о собственной безопасности! Он, может быть, тоже знает, где оно спрятано!

— Вот что мы можем сделать, Грейдон, — продолжал Хаон. — Мы можем договориться с нашими друзьями в городе, где тебя спрятать, если нам удастся тайно доставить тебя туда. После этого нам придется придумать, как попасть во Дворец. Если Ластру попытается схватить тебя, это будет означать открытую войну между ним и Матерью, что, честно говоря, в наших интересах. Опасность в том, что тебя обнаружат до того, как ты доберешься к Матери. Тем не менее, уверяю тебя, что у тебя больше шансов добраться к ней с нашей помощью, чем без нас!

— Верно, — ответил Грейдон. — Но так это или нет, Хаон, что-то говорит мне, что наши судьбы переплелись. Что если я выиграю — это для вас надежда. И для всех тех, кто хотел бы увидеть, как жизнь в Ю-Атланчи меняется. В любом случае, если вы меня примете, я свяжу свою судьбу с вашей.

Лицо Хаона просветлело. Он пожал руку Грейдону. А Ригер в это время что-то бормотал и колотил Грейдона по плечу. И над Братством поднялся гул голосов одобрения. Внезапно сквозь этот шум пробился голос Дорины, томный и нежный:

— Но мне кажется, что вы упустили простейшее решение всей этой проблемы. Несомненно, Грейдон оказался здесь из-за Суарры в не меньшей степени, чем из-за Матери. И несомненно, Суарра заинтересована в нем. А Суарра — любимица Матери. Ну и… надо тайно сообщить Суарре, что Грейдон вернулся, и пусть она скажет, где она с ним встретится. Затем, встретившись, пусть скажет, как лучше всего он сможет добраться к Адене.

Грейдон заметил, что Ригер смотрит на нее с подозрением. Но Хаон радостно воспринял предложение, и Братство, после небольшого обсуждения, совет одобрило.

И было решено немедленно послать к Суарре вестника, чтобы он сказал ей, что Грейдон — здесь. В доказательство этого Грейдон по совету Ригера написал письмо. Одну строчку:

Клянусь твоим пером “караивенкос”, лежащим у моего сердца, это — правда.

Это, и ничего больше. Местом встречи, также по предложению Ригера, была назначена первая пещера в ряду колоссов, та, что ближе всего находилась к большому водопаду.

— Никто не остановит ее или не спросит, куда она направляется, — убеждал Ригер. — Она может сказать, что послана с какой-то целью Матерью. Никто не осмелится помешать — и зачем бы? Она и прежде посещала пещеры. Хорошо бы, чтобы встреча состоялась после наступления сумерек, скажем, в пять часов. Я и еще полдюжины будет достаточно, чтобы охранять Грейдона. Я знаю дорогу, где опасность, что нас обнаружат, невелика.

Так и решили. Подготовили послание Суарре, и гонец, один из индейцев, отбыл. Грейдон полностью так и не понял, как послание достигнет Суарры. Он пришел к смутному выводу, что оно передано другим индейцам, о которых не знают, что они враждебны властям, и так далее, пока оно не попадет к эмерам — служителям и телохранителям Дворца, не обязанным никому хранить верность, за исключением Матери и Повелителя Глупости. Они проследят, чтобы Суарра получила послание.

Этот день Грейдон провел с Хаоном и его Братством. И нашел, что они веселы и умны, что они восхитительные товарищи и женщины обладают опасным очарованием. Странно, Дорина уделяла ему заметное внимание, однако ревность Хаона пропала. Как и Хаона, ее интересовало все, связанное со смертью! И эту часть вечера, проведенную с ней рядом, Грейдон нашел не такой уж веселой. Наконец она затихла надолго, а потом сказала: