Николай Чугунов - Слово на удачу

Мало-помалу на листе бумаги проявлялись развалины башни, почти исчезнувшие под густой порослью. Небо над руинами налилось лазурью пополам с лавандой, а трава у подножия запестрела лимоном, изумрудом и спаржей.

Наконец, набросок был закончен, и Хельга опустилась на пол рядом с мольбертом. Выходило неплохо — намного лучше, чем она могла надеяться после столь длинного перерыва. Впрочем, девушку что-то беспокоило. Приглядевшись, она вдруг поняла — картина была неверной! И она точно знала, где именно.

Утро застало Хельгу у мольберта. Угол комнаты был завален смятыми набросками — раз за разом все ближе к идеалу, но все еще бесконечно далеко. Последний лист стоял на подставке, весь изрисованный, до последнего кусочка. Девушка, полностью обессиленная, сидела рядом на полу.

На рисунке виднелись странные, нечеловеческие руины в центре гигантской воронки. Поблизости от них виднелся крохотный, словно кукольный городок — только по тому, что рядом с домиками стояли крохотные человечки, можно было оценить размеры руин.

На краю воронки, спрятавшись за низенькими кустиками, стояли двое. Девушка смотрела на руины, а парень, скинув рюкзак на землю, что-то в нем искал.

— Артем! — едва слышно выдохнула девушка. Совет врача оказался невероятно действенным.

Артем сидел над разворошенным рюкзаком, пытаясь припомнить, куда он засунул бинокль. Его спутница, акробатка из местного шапито, в таких приспособлениях не нуждалась: похоже, частичка эльфийской крови обеспечила ее отличным зрением.

— Что-нибудь видишь?

— Археологов, — черноволосая девушка, укутанная в слишком просторную для нее куртку, сморщила очаровательный носик. — Носятся туда-сюда. Предлагаю подождать темноты.

— Ты не акробатка, верно? — парень наконец осмелился задать давно напрашивавшийся вопрос.

— Не только акробатка, — девушка на миг отвлеклась от созерцания лагеря и руин. — Не думаю, что тебе стоит знать больше.

— А я думаю именно так.

Девушка пожала плечами.

— Рей! Зачем тебе этот артефакт? Только не говори, что ты их собираешь.

— Представь, что собираю. Так будет проще для всех.

— Ты меня впутываешь в какую-то темную игру.

— Ты сам захотел.

— Я чувствовал себя обязанным.

Девушка снова пожала плечами.

— Я иду назад.

— Тогда я больше не буду тебе помогать.

— Думаю, проживу как-нибудь.

— А твоя подруга? Ты уже не хочешь ей помочь.

— Справлюсь сам.

— Эй, — девушка подскочила к парню, — Ну, не дуйся, прошу! Честно помогу — чем хочешь поклянусь.

Артем постарался вспомнить наиболее заветные клятвы, о которых ему довелось слышать за месяц долгожданной свободы.

— Семью соцветиями, духами предков и силой потомков.

Рей на секунду замерла, обдумывая услышанное.

— Где ты это услышал?

— Джок так клялся, когда думал, что его никто не видел.

Девушка неслышно выругалась. Ей отчаянно захотелось узнать — что же подвигло ее ревнивого дружка дать настолько серьезную клятву.

— Ладно, — медленно протянула она. — Клянусь семью соцветиями, духами предков и силой потомков: я помогу тебе в твоих поисках и начинаниях.

— Найдешь нам путь домой, — торопливо добавил Артем. Он уже знал: клятвы лучше всего формировать максимально конкретно — тогда будет меньше поводов для уверток.

— И найду вам путь домой — взамен на твою верную помощь. Да будет так.

В воздухе на секунду повис ослепительно белый шарик, мигом позже исчезнувший без следа. Рей с удивлением воззрилась на это — она ожидала, что появятся два шарика, по числу сторон.

— Что-то не так? — поинтересовался Артем.

Девушка, прикрыв глаза, сделала пару пассов и снова выругалась: характерная золотистая сеточка клятвы намертво слилась с ее аурой, в то время, как у Артема, такое ощущение, ауры не было вовсе. Это все выглядело странно, очень странно — похоже, на ее спутника не действовали обычные чары. К сожалению, у Рей отчаянно не хватало знаний, чтобы разобраться с этим подробнее.

— Пока не знаю, — отозвалась акробатка, поднимаясь на ноги. — Не хотелось бы неприятных сюрпризов.

— Для меня весь ваш мир — неприятный сюрприз, — буркнул парень. Он уловил недовольство девушки, и ему это не понравилось. — Ладно, что ты там говорила — дождемся ночи?

Руины в свете убывающей луны выглядели простым нагромождением камней. Рей, дождавшись, пока в домиках погаснут все огни, подхватила с земли рюкзак и принялась спускаться по склону.

— Думаю, артефакт спрятан где-то в башне, — девушка ткнула рукой в сторону центрального здания.

— А почему не в домиках? — трава оказалась скользкой, и Артему приходилось спускаться очень медленно. — Если это действительно экспедиция — вряд ли они оставили все свои находки там, где нашли. И что это за артефакт?

— Без понятия, — девушка на минуту замерла, связывая распущенные волосы в пучок. — Это просто артефакт — мне этого достаточно. А тебе?

— Мне интересно, что это за штука. И почему ты решила, что его прячут именно в руинах?

— Мне так сказали. Артем, давай прекратим эту беседу, и мне не придется тебе врать.

Раскисшая от недавнего дождя земля липла к сапогам, постепенно превращая обувь в подобие глиняной посуды. Рей скосила взгляд на изящные сапожки, перемазанные грязью и снова наморщила носик. Ей не нравились эти руины, ей давно не нравилась политика Тайного Двора и уже с полгода осточертела работа акробатки. Последней каплей стал скандал между директором цирка и ее партнером по номеру: оба имели на нее определенные виды, и ни один не хотел уступать сопернику. Девушка чувствовала: еще немного, и ревность выльется в кровавую драму — а ей отчаянно этого не хотелось.

С другой стороны, найденный артефакт мог послужить отличным поводом для бегства: его следовало срочно доставить в Тайный Двор, а там, глядишь, и почетная отставка! Шпионские дела, которыми Рей занималась с двенадцати лет, к тридцати уже успели осточертеть — тем более после того, как ей открытым текстом заявили: ее видят только в роли успешного полевого агента, не более.

Парень, не смотря на всю свою "странность", был чистым — даже более чистым, чем большинство людей, с которыми ей довелось сталкиваться. Даже четырехмесячное заключение, сведения о котором пришлось вытягивать из Артема чуть ли не клещами, не смогло этого изменить — и Рей признала: с ним было очень приятно общаться. Именно из-за его искренности: черное он считал черным, белое — белым, и не склонен был подстраиваться под окружающих даже для своей пользы.

— Тут темно, как… — парень добавил что-то на незнакомом языке. — Пора фонарик доставать.

— Заметят, — девушка сжала ладони в чашку, на секунду замерла, и из сложенных рук брызнул луч света. В его свете раскоп выглядел залитым утренним солнцем, вдобавок, сфера его действия оказалась строго ограничена: стоило Артему отойти на пару шагов назад, как все вокруг снова потонуло во тьме.