Павел Буркин - Полночь мира (=Пепел Сколена)

Жаль только, редкий алк погибает, не захватив нескольких повстанцев. Командовать из-за чужих спин не выйдет. Того и гляди вспыхнет паника - и все будет кончено еще до подхода рыцарей. Эгинар решительно вынес добытый на Севере меч из ножен, отпихнул нескольких юнцов с самодельными копьями из кос - и оказался лицом к лицу с кряжистым алком. Удар меча... нет, обманка, вперед вылетает рука с кинжалом... надо уклониться, но вроде как ты успеваешь. О, достал! Нет, приятель, это не ты достал, это тебя достали, а ты уже никого не достанешь... Выдернув лезвие из глубокой кровоточащей раны, Эгинар как раз поспевает помочь упавшему старику-ополченцу: меч сносит алку голову, она падает в окровавленную траву. А на него уже накатывается на диво слаженная парочка, уже успевшая обагрить меч и кистень сколенской кровью. Эти будут поопаснее первых, один наверняка будет отвлекать, а другой бить. Ничего, в легионной молодости, на Севере, и похуже приходилось.

... Теперь уже рубка кипела по всей поляне. Кое-где сколенцы еще пятились, но и алки не могли не видеть: первая атака захлебнулась. Ни сколенцы, ни их враги не могли сдвинуться ни на шаг. Рубились на месте, одни за Великий Сколен, другие за Великую Алкию. Одни за прошлую Империю, другие за будущее королевство. У воинов Эгинара это получалось все лучше и лучше: сколенцы сделали шаг вперед, другой, третий... Фаланга защитников Империи выстрелила длинным клином, острием которого стал Эгинар. Она неумолимо пробивалась на юго-запад - к бродам и обозу.

Но что же Амори, пытался сообразить Эгинар? Неужто позволит своей армии истечь кровью, разбираясь с какими-то смердами? Неужели у короля алкского, уже отведавшего вкус побед, не припасено ничего про запас? И где, Ирлиф и его Темные их побери, рыцари Сколена? Как бы было здорово, если б они ударили навстречу ополченцам, в тыл алкам, рассекая стену щитов и копий. Но нет рыцарей, и остается отчаянно прорубать путь к спасению, все дальше продвигаясь по заваленной трупами тропе навстречу свободе, навстречу обозу и спасению. Значит, надо превозмочь свинцовую усталость и бить уляпанным кровью мечом снова и снова. Потому что тебя, Эгинар ван Андрам, здесь, на острие атаки, никто не заменит.

- А твоим ребяткам, Тьерри, особое задание.

Амори был доволен. Это была его задумка, осуществленная еще в те времена, когда он лишь готовился отложиться от Империи. Юный король знал, что ее не одобрят рыцари: они не понимают, чем война отличается от турнира, а государство - от их вотчин. На войне никто не будет судить победителя, если победитель щедр к своим людям и бережет их жизни, а побежденных никто не спрашивает. Задумка была проста, как топор: гибель вождя и падение знамени, летящие в спину стрелы и дым над обозом могут обратить в бегство даже сильное войско. А избивать бегущих легче и безопаснее, чем рубиться со стоящим насмерть противником. Одна меткая стрела сделает то, что не в силах сотворить сотни мечей. Можно и измотать противника еще до боя, безнаказанно расстреливая марширующих и прячась за деревьями. А можно выбить нескольких щитоносцев и копьеносцев, открывая брешь для удара рыцарского клина. А можно...

Инструмент получался универсальным. А что рыцари с их Кодексом меча против - так это их проблемы. На войне надо побеждать, а не играть в благородство. Если к этому не готов - не стоит и начинать войну. А если готов... Кто осудит победителей? А вот в побежденного кинет грязь любой ублюдок, причем не за награду даже, а за похвалу победителя. Мертвого медведя может грызть любой шакал...

Когда тайная королевская затея стала явной, вою оказалось еще больше ожидаемого: даже из тех, кто помогал Амори отделиться от Сколена, нашлись желающие повесить "бесчестного короля". На некоторых пришлось охотиться тем же стрелкам, иных обвинили в измене и конфисковали владения. Остальные продолжали возмущаться... до первого настоящего боя. Помнится, тогда двадцать рыцарей обратили в бегство полтысячи белхалгов - но только потому, что лихие лучники застрелили их командира и четырех сотников в самом начале. У рыцарей обошлось вообще без потерь, и желающих кричать как-то поубавилось.

- Слушаю, мой король, - по-уставному приложив кулак к груди, произнес пятидесятник лучников. - Выполним все, что в человеческих силах.

"Я и правда - его король, - подумалось Амори. А он - мой лучник". По приказу Амори ожидавший повешения разбойник Тьерри был помилован, а потом таинственно "исчез" из камеры. Помнится, тогда ему предложили на выбор: вернуться в тюрьму и, как бежавшему, лишиться королевской амнистии. Либо - отработать волю сполна и к старости стать бароном, а то и графом. Он выбрал последнее и начал честно отрабатывать: кулаками, а где надо - и ножом вколачивал в бывших каторжников премудрости стрельбы из лука. Не вылезал со стрельбища сам и не давал им, пока девять стрел из десяти с двухсот шагов не начинали лететь в цель. Нерадивых избивал, да так, что содрогались повидавшие всякого уголовники.

Месяц спустя все пятьдесят вояк стреляли сносно, через два месяца уже хорошо. Ну, а сейчас, когда королевские лучники поучаствовали в боях, им можно поручать действительно серьезное. Скажем, застрелить в плотной толпе строго определенного человека. Сейчас этот человек храбро и небезуспешно рубился на окровавленном поле, пробиваясь по самой кромке Кровавых болот. Молодец.

- Увидите, кто там командует - стреляйте. - Амори был строг в общении, никакого панибратства и поблажек - зато еще ни разу не задолжал обещанное. Впрочем, и не забыл ни одной провинности. - Рядовых и младших командиров бить только после выполнения задания. За убитого сотника плачу двадцать золотых, за пятидесятника - десять, за десятника - пять, и по золотому за каждого ополченца.

- А за рыцарей наценка будет? - нагло поинтересовался Тьерри. Но это была позволенная наглость, ничего иного Амори не ждал.

- Ага. Сегодня - в десять раз. Только вам не встретится ни одного, они уже далеко.

- А если...

- Нет, сегодня у них не будет ни поддержки конницы, ни командующего, вдобавок они измотаны и голодны. Без вас бы обошлись, но не охота терять людей.

- Как прикажете, ваше величество, - ухмыльнулся Тьерри и растаял во мгле.

...Болото со зловещим названием Кровавое сразу же понравилось лучникам. Осока, камыши - превосходное укрытие, и совсем немного мест, где можно пройти. Держи их под прицелом - и можно обрушить на врага стальной шквал, прицельно вгоняя стрелы в головы идущих. Тут несколько хороших стрелков остановят полк. Из незаметных ухоронок как на ладони видна поляна, вражеский строй будет простреливаться насквозь. Правда, и до своих будет недалеко. Надо стрелять осторожно, чтобы не зацепило алков. Мойфельда и Раббаса пошлем вон на те березы: оттуда удобно стрелять сколенцам в правый, неприкрытый щитом бок. Сам Тьерри расположился за небольшим бугорком: по пояс в ржавой болотной воде, но сейчас тепло, можно потерпеть. Зато попасть в него самого можно только со спины, а за спиной непроходимая топь.