Ольга Силаева - Кровь королей

Рилл вздохнул.

- Мне бы хотелось его пощадить. Но я провел ритуал, связавший меня с моими детьми, на плите, на которой был заключен договор. Никому не разорвать эту связь. Никому.

Он протянул к ней руку. Дора вдруг ощутила, как льется по волосам вода. Еще секунда, другая - и она станет мокрой до нитки.

- Уходи, - мягко сказал Рилл. - Чем дольше ты тут остаешься, тем труднее будет вернуться. Твоя кровь мертва. Это не твое, Равель. Уже не твое.

- Но мой брат здесь!

- Да. Мы встретимся с ним за этой дверью, и его воля уступит моей. Так суждено.

Дора прикусила губу.

- Что-то здесь не так, - сказала она. - Ты слишком уверен в себе. А в прошлом сне ты говорил Шейре, что не справишься без нее!

Рилл развел руками.

- Слабость. Обычная человеческая слабость. Иди, Равель. Просыпайся.

- Мой брат здесь. Я не уйду.

Ее отец пожал плечами.

- Как знаешь. Если тебе не дорога жизнь, иди за мной. Но я предпочел бы видеть единственную дочь живой и здоровой.

Рилл повернулся и исчез за колонной. Скрипнула дверь из темного дерева, и Дора осталась одна посреди зала. Дождь становился сильнее с каждой секундой: платье липло к ногам, по волосам и пальцам лилась вода. Струи ливня барабанили по полу, по углам зала растекались лужи, и девушка поняла: если идти за Риллом, то сейчас.

Она подбежала к двери и потянула ее на себя.

Ветер ударил ей в лицо: Дора стояла у подножия горы. Ливень хлестал в глаза, и девушка едва удерживалась на месте: юбку рвало из ее рук, как парус.

К столбу на вершине был привязан человек. Тучи над его головой темнели на глазах, словно собираясь поразить пленника молнией. Дора вгляделась и узнала брата.

- Рез, я здесь!

Она бросилась наверх, прикрывая руками голову. Ветер колотил по мокрым запястьям, она не видела дороги, то и дело натыкаясь на кусты, но свернутая кольцами тропа не подвела: задыхаясь, вся в пыли и дождевой воде, Дора оказалась на вершине.

У столба стояли двое. Плащи скрывали их фигуры, капюшоны прятали их лица, но Дора узнала отца - и женщину, стоящую рядом с ним.

- Так ты все-таки с ним, Шейра?

Женщина покачала головой. Подол белого платья выглядывал из-под плаща.

- Я наблюдаю. Ты же видишь.

- Рез, - позвала Дора. - Ты слышишь меня?

Рез не шевельнулся.

- Он проиграл поединок, - спокойно сказал тот, в котором Дора узнала отца. - Принца Реза больше нет.

Дора стремительно обернулась к нему.

- Тогда почему ты все еще не в его теле?

- Я выиграл, но ритуал еще не закончен. Отойди.

- Нет!

- Отойди, Равель, - повысил голос Рилл.

Дора шагнула вперед. Ветер хлопал ее юбкой, как открытой дверью. Здесь дождь лил громче: приходилось кричать.

- Я никуда не пойду! Я...

Дождь вдруг плеснул ей в лицо солеными брызгами. На губах остался вкус крови.

- Что...

Она оказались в каменном зале. Посреди комнаты стояла мраморная плита. Над распятым на ней Резом стоял король Рилл в надвинутом на глаза капюшоне. В его руке тускло поблескивал нож.

Дора шевельнулась и поняла, что скована. Подняв голову, она увидела, что ее руки скреплены у стены железными кандалами.

- Отпусти ее, - послышался женский голос.

В углу зала стояла Шейра. Белое платье колыхалось на полуобнаженной груди. Несколько секунд король и его любовница смотрели друг другу в глаза.

- Моя дочь останется скованной, пока не проснется, - коротко сказал он.

- Рез, - позвала Дора. - Рез, ты меня слышишь? Рез!

- Он тебя не слышит. А если и услышит, не ответит.

Король Рилл склонился к сыну и сделал на его руках надрезы чуть ниже локтя. Потом сделал сложный жест, и алые нити поднялись в воздух, на глазах обретая форму. Дора рванулась вперед, но железные оковы держали крепко.

- Бесполезно, - сказал Рилл. - Ритуал свершится все равно. Смирись.

- Рез! - крикнула Дора. - Ты можешь двигаться! Выбирайся отсюда!

Шейра едва слышно вздохнула, но не сказала ничего.

- Вспомни нас, обитель, море! Вспомни, как клены горят осенью! У тебя есть семья, сестра, королевство! Рез, просыпайся!

Дора выпаливала фразу за фразой, уже плохо понимая, что она говорит. Голова кружилась все сильнее: запах жарких ягод забивал ноздри.

- Помнишь ночь под дверями библиотеки? А как мы считали звезды, помнишь?

Пальцы лежащего на плите юноши дернулись.

- Рез, проснись! Ты сможешь!

Рилл застыл с ножом в руках. Кровавый знак горел все ярче. Пальцы Реза с усилием собрались в кулак. Рилл отшатнулся от мраморной плиты.

По потолку побежали трещины. Мелкие камешки забарабанили по полу, стены начали трескаться. В воздухе повисла пыль.

- Рез! - из последних сил крикнула Дора.

Рез изогнулся на плите. Алый знак вспыхнул ярким пламенем, но за мгновение до этого юноша страшно закричал и проткнул кровавый символ кулаком.

...Дора очнулась на полу. Хрис со встревоженным видом склонился над Резом.

- Жив, - с облегчением сказал он. - И, кажется, цел.

Шейра, белая как полотно, сидела рядом, держа юношу за руку. Ее колотило.

Дора поднесла руки к вискам. В ее ушах все еще звенел крик брата.

Путешественники выстроились у ворот. Совсем близко, через луг, переливалось лазурью море. Легкий бриз перебирал волосы, в небе над лагуной носились чайки. Но искупаться этим утром им было не суждено: рядом ждали оседланные лошади.

Шейра обернулась к Листу.

- Мы едем в лагерь самозванки, - сказала она.

- Я уже догадался, - в тон ей ответил Лист. - Хотите перевербовать армию?

- С помощью Реза мы можем почти все, - пожала плечами Шейра. - Пока мальчик в полной силе, он способен на любые чудеса.

- И эти чудеса убедят людей, что самозванка - не Равель?

Губы Шейры изогнулись в горькой улыбке.

- Когда-то мы с отцом Реза гуляли по холмам ранней весной, - сказала она. - Еще не стаял снег. Я искала в проталинах подснежники и не глядела на короля, а Рилл... он любил смотреть в мои глаза. Тогда он просто взмахнул рукой, и снег стал таять. Всюду, куда хватало глаз, росла зеленая трава. И одуванчики... и ранние маки.

Она замолчала. Ясен положил руку ей на плечо.

- Подснежников не было, - глухо сказала Шейра. - Но я поверила в него. В тот день я бы поверила во что угодно.

Лист кивнул.

- Значит, будем надеяться, что армия самозванки тоже поверит. Мы тебе нужны?

- Да, но позже. Встретимся в столице. Я пришлю гонца.

- Мы будем готовы.

Рассветные лучи золотили стену. Дора подняла голову: камни переливались в лучах трех солнц, и казалось, что стена выложена из кусочков жидкого серебра.

- Жалеешь, что мы уезжаем отсюда? - спросил Рез.

Юноша стоял рядом с ней. Чуть побледневший после вчерашнего, он держался спокойно и твердо. Слишком твердо для того, кто должен был погибнуть несколько часов назад, подумала Дора.