Елена Никольская - Змей подколодный

Так, отпихивая упиравшиеся руками и ногами дурные предчувствия, Никита добрался до входа в замок, поклонился на всякий случай каменным львам, сидящим по обе стороны лестницы, и постучал молоточком по медной табличке. Дверь немедленно распахнулась. В дверях стоял здоровенный мальчишка — такому только хулиганов в "Ералаше" играть! Чулочки и бриджики с подвязками смотрелись на нём совершенно идиотически. Никита открыл рот, чтобы поздороваться и произнести заготовленную речь, но абориген успел первым: развёл в стороны руки и сладко улыбнулся:

— Как долго мы ждали тебя, дорогая сестричка!.. Ой!.. — Он сузил и без того маленькие глазки и злобно спросил: — Это ещё чего? Ты кто такой?

— Здравствуйте, — сказал Никита. — Я здесь случайно. Ваш… э-э… пейзаж нарисован на… То есть, я хотел сказать, что заблудился. Не могли бы вы…

— Вильям! — заорал абориген, обернувшись в дом.

— Мне бы только добраться до ближайшего населённого…

Рядом с аборигеном появился второй — с прилизанными длинными волосами и тоже в бриджиках. Смазливый донельзя. Рожа приторней, чем сироп от кашля. Сразу ясно: типичная сволочь. Никита подобрался и поздоровался повторно. Аборигены переглянулись.

— Это не она.

— Вижу, — сказал Вильям.

— Пнуть его?

— Погоди, Валентин. Пусть дед посмотрит. В конце концов, он же пришёл как положено.

— И ничего не как положено! Мы ведь должны быть на лугу!

— Вот если дед узнает, что мы не на лугу были… — угрожающе начал Вильям.

— Я-то не скажу, — хмыкнул Валентин и кивнул на Никиту: — Он скажет.

— А кто ему поверит? Эд уже вернулся.

— Ур-род! — с чувством сказал Валентин и схватил Никиту за рукав. — Пойдём… МАЛЬЧИК!

Он втянул Никиту в сумрачный огромный холл и захлопнул дверь. В глубине холла была лестница, а по лестнице спускалась девушка в пышном платье. Девушка тащила за собой третьего мальчишку; мальчишка тащился покорно, пытаясь по дороге завязать одной рукой шейный платок.

— Вильям! — крикнула девушка. — Кто это с вами?

Она выпустила мальчишку (тот немедленно уселся на ступеньку и продолжил борьбу с платком) и, подбежав к Никите, топнула ногой:

— Где вы его взяли?!

— Сам пришёл! — огрызнулся Вильям. — Крисси, давай скажем, что мы на лугу его встретили! Ведь всем попадёт из-за этого сони!

— Спал в конюшне! Голый! — прошипела девушка, тыча пальцем в лестницу. — Вонючка! Вонючка! Сурок безмозглый!

— А ты, можно подумать, птичка райская! — отозвался третий мальчишка. — Если мне душно в перине! Пылищу выбей!

— Дебил! Хоть бы сегодня!.. Ты ещё получишь вечером! Вот погоди!.. — Девушка обернулась к Вильяму. — Ведите этого к дедушке! В конце концов, он и на лугу бы девчонкой не был, верно? Ничего не понимаю!..

Никита тоже ничего не понимал, но сопротивляться было бы просто глупо. Он поднялся вместе со всей компанией на второй этаж, вертя головой по сторонам. Ничего интересного не наблюдалось: мрачно и сыро. Тоненько подвывал сквозняк. Даже настеленные и навешанные всюду ковры не спасали.

Никиту втолкнули в зал (немногим меньше холла). Посреди зала стоял овальный трапезный стол — человек на пятьдесят. В углу горел камин. У камина стояло кресло, а в кресле сидел кто-то маленький, укрытый пледом. Никиту подвели поближе, и девушка отчаянно сказала:

— Дедушка! Вот! Мальчики привели! На лугу!..

Сидевший в кресле оказался старичком с редкой седой бородкой. На голове ночной колпак. Выпростав из-под пледа руку, старичок извлёк изо рта длиннючую изогнутую трубку и расплылся в улыбке на пол-лица.

— Так-так! Значит, Джейн, наконец, прибыла!

"Странно, — подумал Никита. — Я где-то это уже слышал. Или читал?.."

Старичок тем временем замолчал и вытянул губы.

— Не понял, — сказал он.

— Мальчики изловили её за лесом, дедушка, — печально сказала девушка. — Его.

Старичок встал и обошёл вокруг Никиты. Никита благоразумно молчал и, скашивая глаза, старичка оглядывал. Шёлковый халат… вышитые домашние туфли… трубка эта… И трое мальчишек… Как он сказал — "Джейн"? Ужасная догадка посетила Никиту, и он робко обратился к девушке:

— Простите, пожалуйста, вас не Кристиной зовут?

Девушка кивнула. По спине у Никиты побежали мурашки, и он продолжил:

— А это ваши братья? Вильям, Валентин и…

— Эверард, — с ненавистью сказал Вильям, указав на проспавшего мальчишку.

— Ой, мама!.. — прошептал Никита.

— Ну вот что, — решительно сказал старичок. — Я человек старый, слепой… почти… — Он обвёл внуков свирепым взглядом и рявкнул: — А вы мне не указка!

— Да, дедушка, — упавшим голосом сказала Кристина.

Старичок уселся в кресло и деланно захихикал.

— Приветствуем тебя, дорогая! — сказал он нежно. — Ты, крошка, будешь у нас младшенькой. Хе, хе. Моей самой младшенькой прапраправнучкой.

— Это вы мне? — спросил Никита. — Благодарю, конечно, но я…

Старичок выпятил подбородок:

— Капризы? У нас тут капризничать не разрешается! Да! Никаких капризов, понятно? Хе!

— Но я…

Старичок погрозил Никите пальцем и сказал полушёпотом:

— Молчи лучше, мерзавец! Хе! Да! — Он пожевал губами и заговорил громким елейным голоском: — Располагайся, душенька! Садись к огоньку! Выпьешь чаю или вишнёвой наливки?

— Сударь, — убедительно сказал Никита. — Я прекрасно вас понимаю, но я не Джейн. Сожалею, но я здесь совершенно случайно. Я живу…

— Теперь ты живёшь здесь! — угрюмо сообщила Кристина. — Тебя все будут баловать, и ты… И ты…

— Ты будешь нашей любимой крошкой! — подхватил старичок. — Нашим золотком! Ты никогда не вернёшься домой! Вильям!

— Никогда! — хором сказали братья. Они казались жутко недовольными, особенно Валентин. Валентин смотрел на Никиту не отрываясь, и в глазах у него светилось обещание.

— Но я не Джейн! — сказал Никита.

— Это мы сейчас исправим, — сказал старичок. — Это, деточка, минутное дело. Кристина!

— Да, дедушка?

— Дай мальчикам своё розовое платье!

— Конечно, дедушка, — с сомнением сказала Кристина. — Но разве…

— Молчать! Вильям!

— Да, дедушка!

— Возьмите у Крисси платье и переоденьте вашу новую сестричку! Быстро! И чтобы я ни слова больше не слышал, что он… что она!..

— Да, дедушка! — сказал Вильям и прищурился на Никиту. Валентин захихикал и схватил "сестричку" за локоть, а Эверард — он, кажется, был младше всех, ровесник Никите (а остальные года на два-три постарше), — радостно захлопал в ладоши.

— Да вы с ума сошли! — заорал Никита, вырываясь. Но вырываться оказалось совсем непросто, да и Вильям с Эверардом бросились брату на помощь. Никиту быстро скрутили и потащили прочь из зала, а мерзкий старикашка выкрикивал вслед:

— Душенька! Дорогуша! Ты разбила наше Блюдо! Домой ни-ни! Золотко наше! И никаких капризов! Хе! Хе!