Алексей Головин - Стезёю вечного Заката

Воином двигала бездумная злоба, а это не лучший помощник в бою с опытным противником. Замах был широк и небрежен, будто ратник собрался отогнать мечом муху. Непростительно было бы этим не воспользоваться, и Зоклас не заставил себя приглашать дважды. Магвой скользнул навстречу противнику, ныряя под начавшееся рубящее движение, и схватил того за кисть руки, сомкнутую на рукояти меча. Затем резко развернулся всем корпусом и одновременно потянул захваченную руку в сторону и вниз. Риаджангский ратник потерял равновесие и, перевалившись через бедро Зокласа, для того и подставленное, упал в траву. А магвой продолжил круговое движение и обеими руками потянул меч противника под крестовину. Пальцы упавшего воина разжались, отдавая Зокласу ценный трофей.

— Ишачий выродок! — зарычал ратник, вскакивая с земли и одновременно уклоняясь от кругового рубящего удара, который Зоклас не мешкая нанёс отобранным клинком.

Смелости сему воителю было всё же не занимать: он и не думал отступать, а выхватил из-за голенища сапога боевой нож и принял атакующую стойку, цепко следя за магвоем.

Зоклас застыл напротив, глядя ему прямо в глаза. Магвою почему-то не хотелось убивать этого ратника, хотя, пожалуй, он не смог бы внятно объяснить самому себе причину внезапного приступа милосердия. Наверное, сказалось то, что совсем недавно Зоклас испытал на себе все прелести роли использованной вещи, ранее исправно служившей хозяевам, а затем выброшенной за ненадобностью. Когда-то Зоклас не раздумывая прикончил бы любого вражеского ратника, сделал бы это во имя родины, ради своего воинского долга. А сейчас? Личной ненависти ко всем подряд риаджангцам он не питал, да и с этим вражеским офицером сошёлся не на поле брани. Так чего же..?

— Оставь мне коня и уходи! — вновь на чистом риаджангском проговорил Зоклас, не желая выдавать в себе иностранца. — Иди, или убью!

Ратник оказался далеко не дураком.

— У тебя рожа мадженца! — выплюнул он, перехватывая нож обратным хватом. — Я потерпел поражение от ваших ублюдков, напавших под Джатригом подло и тайно. Я потерял весь свой отряд! И этого не прощу! Буду убивать вас всех, пока не перебью или не сдохну.

— Второе вероятнее, — бесцветно сказал Зоклас, поняв, что ничего другого в этой ситуации уже не остаётся. Ему стало грустно…

Воин Риаджанга прянул вперёд, подныривая под вскинутый меч магвоя и нанося быстрый удар ножом в область печени. Тело Зокласа само распознало это движение противника и отреагировало так, как привыкло за годы долгих сложных тренировок. В Магармусе хорошо учили искусству «быстрого духа», состоявшему в умении начать и закончить схватку одним хитрым ударом клинка. Зоклас перетёк в низкую стойку и, крутнув меч быстрым движением кисти, ударил снизу-вверх. Острая сталь рассекла руку риаджангца, сжимавшую нож, и чиркнула по виску, мгновенно обрывая пульсацию жизни. Ратник рухнул в траву лицом вниз и затих навсегда.

Зоклас повёл взглядом и увидел смотрящую на него Сальниру, выехавшую из-за деревьев. В глазах девушки светилось такое понимание и сопереживание, будто она абсолютно точно прочувствовала то смятение, сомнение, которое вдруг прокралось в душу магвоя. Зокласа удивило, насколько Просветлённая понимала его. И стало приятно…

Риаджангца он наспех похоронил под деревьями, забросав землёй и осыпавшейся хвоей; устраивать сейчас погребальный костёр, как того требовал воинский обычай почти всех стран Накельты, было некогда. Зоклас возблагодарил силы Дня, что они послали эту встречу с одиноким всадником, бежавшим из Джатрига. Было бы куда хуже напороться на целый отступающий отряд…

Теперь магвой был при коне и оружии. Меч и впрямь оказался отличным. Правда, существенно длиннее, чем личные мечи магвоев, к которым они привыкали в Магармусе. Но капитан неплохо обращался и с таким: Старшие мастера исповедовали идею о том, что каждый магвой должен хорошо владеть всем, что подвернётся под руку в качестве оружия. Бывало, учеников Магармуса заставляли целыми днями отрабатывать приёмы боя с крестьянской мотыгой или доской, отломанной от бортика телеги-сеновоза. И некоторым подобные навыки иногда спасали жизнь.

Скорость их с Сальнирой передвижения существенно возросла. Меланг демонстративно скакал на полкорпуса впереди чёрного жеребца, чтобы тот знал своё место и даже не пытался тягаться с единорогами. Магвой и Просветлённая решили оставить реку позади и продвигаться на северо-восток. За несколько часов они трижды видели небольшие группы горожан, везущих на телегах небогатый скарб. В свете сказанного покойным офицером о нападении на Джатриг несложно было догадаться, что это беженцы, покинувшие захваченный город. Зокласу и Сальнире всякий раз удавалось миновать этих людей стороной или затаиться и переждать, пока они пройдут мимо. А в голове магвоя всё яростнее вертелась мысль: в Джатриге свои!

Сальнира, казалось, понимала его без слов. Всё чаще девушка смотрела на суровое задумчивое лицо магвоя и вздыхала, прекрасно видя его метания. Наконец, когда они остановились на ночлег на берегу маленького озерца, искупались и разложили костёр, не выдержав, сказала:

— Если должен — иди! Оставь, мы с Мелангом справимся. В конце концов, вскоре я смогу снова набрать достаточно сил, чтобы попытаться открыть Иной путь и уйти в Заоблачный край. Думаю, у меня получится…

Зоклас улыбнулся, одновременно грустно и тепло:

— Я же сказал, что тебя не оставлю. Мы вместе попали в эту переделку, вместе выбрались и вместе, я обещаю, доберёмся до безопасных мест. А потом уже будем решать, кому куда идти… — он помолчал немного и добавил: — А Джатриг… Мы уже обсуждали это, и ты всё правильно поняла. Готов поспорить, что Мастер-визор отдал приказ о моей поимке, а то и убийстве на месте. Отбиваться от своих, лишать их жизни, чтоб спасти собственную, мне бы не хотелось. Нет, путь в Мадженси мне закрыт, во всяком случае — на какое-то время…

Сальнира вдруг протянула руку и погладила его по небритой щеке:

— Спасибо, — тихо сказала она. — На самом деле, без тебя мне было бы намного хуже…

Она смотрела на него так… Зоклас понял значение этого взгляда, ощутил всем телом и душой. Мягко взяв руку девушки в свою, он придвинулся ближе и спросил:

— А твой единорог тебя завтра не покинет?

Смысл вопроса был предельно ясен, и Сальнира ответила, не отводя глаз:

— Нет, это сказки. Единорог продолжает верно служить Просветлённой, если она теряет девственность с мужчиной, которого любит…

Зоклас поцеловал слегка дрожащую девушку так нежно, как, пожалуй, ещё никого не целовал. Здесь и сейчас, в его жизни, полностью перевёрнутой и едва не утратившей всякий смысл, Сальнира вдруг стала единственным светлым огоньком, манящим и согревающим, но нуждающимся в защите от холодных ветров судьбы.