Энтони Пирс - Заклинание для хамелеона

— Дай я залезу туда, — сказал Бинк, — и если мне удастся набрать пригоршню…

— Просто на всякий случай, — сказал кентавр, взяв свою веревку и обвязав ее вокруг пояса Бинка — Мы не знаем, что нас ожидает там, в темноте. Если ты провалишься в какую-нибудь дыру, я тебя вытащу.

— Хорошо, — согласился Бинк, — Давай я возьму волшебный фонарь.

Он протиснулся в дыру. Когда он пролез через завал, то оказался в более просторной пещере неправильной формы, дно которой под небольшим уклоном уходило куда-то в темноту. Звук текущей воды исходил из темноты.

Бинк начал осторожными шагами пробираться вперед, таща за собой веревку. Соблазняющий звук струящейся воды становился все громче. Двигаясь на этот звук, Бинк добрался до расщелины на дне пещеры. Он поднес к расщелине фонарь. Теперь наконец внизу стал виден отблеск ручейка. Бинк попытался дотянуться до воды и коснулся ее, как раз когда его плечо уперлось в стену.

Но как поднять воду наверх? После недолгих размышлений Бинк отодрал от уже и так порванной одежды лоскут и опустил его в воду. Он дал лоскуту основательно набухнуть, а потом вытащил его наверх.

Пока он этим занимался, вдали послышалось пение, Бинк тревожно замер. Неужели донные прокляторы добрались сюда? Нет, это маловероятно, они водяные жители, а не пещерные, к тому же, по собственному признанию владельца поместья, они совсем не представляли, что делается под ними, в этих местах. Это, наверно, кто-то из пещерных обитателей. Может быть, владелец этого волшебного фонаря.

К тому времени, когда Бинк поднес лоскут, с которого капала вода, ко рту, пение слышалось уже совсем близко. Почувствовался запах свежих цветов. Бинк сунул намокший конец лоскута в рот и начал сосать. Холодная чистая влага наполнила рот. Это была самая вкусная вода, какую он когда-либо пробовал!

Затем случилось нечто странное. Бинк ощутил приступ головокружения, но не вызывающий тошноту, нет, а необычайно приятный. Он почувствовал себя живым, полным сил, согретым теплотой человеческого духа. Воистину чудесная вода!

Он опять опустил лоскут в расщелину и набрал воды для Чсстера. Не самый удобный способ напиться, но все же лучше, чем ничего. Пока Бинк лежал, набирая воду, он опять услышал пение. Пела нимфа, голос у нее был несовершенным, но молодым, приятным и радостным. По телу Бинка пробежала волнующая дрожь.

Бинк вытащил тряпку и положил ее на дно пещеры. Затем взял фонарь и направился на звук пения. Голос исходил из той части пещеры, которая лежала за расщелиной. Вскоре веревка натянулась. Он отвязал ее, бросил на пол и пошел дальше.

Теперь он увидел луч света, пробивавшийся из трещины в стене. Певица находилась в помещении, расположенном за этой стеной. Бинк встал на колени и приложил глаз к трещине.

Нимфа сидела на серебряном стульчике, роясь в бочонке, набитом драгоценными камнями. Камни отбрасывали разноцветные блики на стены пещеры. Эго была самая что ни на есть настоящая нимфа — длинные голые ноги, крохотная юбчонка, едва прикрывавшая ягодицы, гибкая талия, полная грудь, а на лице огромные наивные глаза. Ее волосы сверкали не хуже бочонка с драгоценными камнями. Бинк и раньше много раз видел таких нимф — каждая из них связана с каким-нибудь деревом, скалой, озером, ручьем, горой, но все они настолько на одно лицо, что их красота примелькалась. Казалось, какой-то волшебник установил идеал женской красоты и разбросал его для украшения по всем землям Ксанфа, привязав каждую нимфу к определенному месту так, чтобы их расселение было равномерным, Поэтому в нимфе нет ничего особенного. А вот драгоценные камни, наоборот, были небывалым сокровищем.

И все же Бинк только мельком взглянул на камни. Его взгляд не отрывался от нимфы. Она — он это почувствовал — была само очарование.

«Что я делаю?» — спросил он себя. И это в то время, когда Честер жнет его с водой! Ему здесь совершенно не место! Но вместо ответа он лишь страстно вздохнул.

Нимфа услышана его. Она встревоженно подняла глаза, оборвала свою немудреную мелодию, но увидеть Бинка не смогла. Нимфа недоуменно тряхнула своими девичьими кудрями и вернулась к прерванному занятию, очевидно решив, что вздох ей померещился.

— Да я здесь, — закричал Бинк, к собственному удивлению, — за стеной я!

Она издала короткий мелодичный визг, вскочила и убежала. Бочонок опрокинулся, и драгоценные камни разлетелись по всему полу.

— Подожди! Не убегай! — крикнул Бинк.

Он с такой силой ударил в стену кулаком, что та треснула. Бинк отломал несколько кусков, расширил лаз и спрыгнул в комнату. Он поскользнулся на нескольких жемчужинах, но, немного протанцевав, удержал равновесие.

Теперь он замер и прислушался. В пещере стоял странный запах — запах, напоминающий дыхание нападающего дракона, который чувствует его жертва в тот момент, когда он ее настигает. Бинк беспокойно огляделся, но дракона нигде не было видно. Вокруг стояла тишина. Почему он не слышит, как бежит нимфа?

После недолгих раздумий Бинк понял. Нимфа могла испугаться и побежать, но она вряд ли оставит без присмотра свои сокровища. Очевидно, она забежала за первый же угол и теперь наблюдает за ним из своего укрытия.

— Пожалуйста, мадемуазель, — позвал Бинк, — я не желаю тебе ничего плохого. Я только хочу…

«Обнять тебя, целовать тебя…»

Пораженный, он на полном ходу остановил свои мысли. Он же женатый человек! Что он делает, преследуя незнакомую нимфу? Он должен вернуться к Честеру, принести ему воды…

И опять он затормозил свои мысли. О нет!

Однако он почти не сомневался в своих внезапных эмоциях. Он испил из источника и влюбился в первую же девушку, которую встретил. Это, наверное, был Источник любви!

Но как его талант допустил такое?

Ответ был до боли прост. Лучше бы Бинк об этом и не думал. Его таланту безразличны его чувства или чувства других. Его талант защищал его физически — его личное благополучие. Он, наверное, решил, что его жена, Хамелеоша, представляет для него какую-то угрозу, и поэтому нашел для него другую любовь. Его не удовлетворила их временная разлука, вот он и решил сделать ее постоянной.

— Я на это не согласен! — закричал Бинк. — Я люблю Хамелеошу!

И это было правдой. Любовные напитки не отменяют уже существующих отношений. Но теперь Бинк любил еще и нимфу, и вот нимфа-то сейчас была намного доступней.

Неужели у него появились разногласия с его талантом? У Бинка были этические нормы — у таланта их не было; Бинк был цивилизованным созданием — талант был примитивен. Тогда кто же должен взять верх?

Он боролся, но преодолеть действие Источника любви не мог. Если бы Бинк только предвидел, к чему клонит его талант, он бы отказался от этого и не пил из источника, но теперь он пал жертвой внезапной страсти. Хорошо, он разберется со своим талантом в свое время.