Энтони Пирс - Заклинание для хамелеона

— Честера? Мне показалось, твоего друга зовут Кромби.

— Честер — кентавр. Кромби — грифон. А еще есть волшебник Хамфри и…

— Волшебник! — воскликнула она с уважением, — И вы все ищете источник магии?

— Да. Это хочет узнать король.

— И король тоже с вами?

— Нет, — ответил Бинк и на миг почувствовал раздражение, — король поручил поиски мне. Но у нас возникли трудности, мы потеряли друг друга и…

— Я думаю, будет лучше, если я покажу тебе, где есть вода, — решила Самоцветик, — И пища. Вы, наверное, еще и голодны.

— Ага, — сказал Бинк и попытался схватить ее, — А мы с удовольствием взамен…

— О нет! — закричала она, отскакивая от него с соблазнительным подрагиванием всей своей анатомии и запахом дыма от ореховых дров. — Нет, пока ты не выпьешь противоядие.

Вот так-то.

— Мне действительно надо вернуться к Честеру, — сказал Бинк, — Он будет волноваться.

Она на время задумалась.

— Бинк, мне очень жаль, что все так получилось. Приводи своих друзей, и я их накормлю. Но потом вам на самом деле придется уйти.

— Хорошо, — сказан Бинк, медленно направляясь к дыре в стене.

— Не сюда! — закричала она. — Обойди вокруг по обычным проходам.

— Но я не знаю дороги! У меня нет огня. Я должен вернуться обратно по веревке.

— Ни в коем случае!

Она подхватила свой волшебный фонарь, точно такой же, какой Бинк нашел висящим в проходе, и твердо взяла Бинка за руку:

— Я знаю все пещеры в округе. Я найду для тебя твоего друга.

Бинк испытывал удовольствие от того, что его ведут. Даже без любовного зелья он находил в Самоцветике определенные достоинства. Она вовсе не одна из тех пустоголовых нимф, которых обычно связывают с морской пеной или лесными курочками; у нее были и целеустремленность, и достоинство, и чувство долга. Несомненно, это ответственная работа по укрытию драгоценностей так повлияла на нее. И все же, несмотря на любовный напиток, ему рядом с ней делать нечего! Как только его друг будет накормлен, Бинк должен ее покинуть. Бинк задумался о том, как долго действует любовный напиток. Некоторые заклинания были временными, другие не теряли силы всю жизнь.

Они начали кружить по пересекающимся тоннелям и очень скоро нашли Честера, все еще ожидавшего Бинка возле пролома в стене.

— А вот и мы! — окликнул его Бинк.

Честер подпрыгнул так, что все его четыре копыта оторвались от земли.

— Бинк! — воскликнул он. — Что случилось? Кто эта нимфа?

— Честер — Самоцветик. Самоцветик — Честер, — представил их друг другу Бинк, — Я…— Он замялся.

— Он выпил любовный напиток, — весело сказала Самоцветик.

Кентавр сделал такой жест, будто вырвал два клока из своей гривы:

— Таинственный враг опять нанес удар!

Об этом Бинк не подумал. Конечно же, это самое разумное объяснение тому, что произошло! Талант Бинка его не предал, но и не защитил от нефизической угрозы. Итак, враг заработал еще одно очко. Как Бинк сможет продолжать поиски источника магии, если его сердце будет привязано к этим пещерам?

Но ведь его сердце привязано и к дому, к Хамелеоше. И это одна из причин, почему он отправился на поиски. Так что… ему придется с этим смириться.

— Если мы снова соединимся с волшебником и Кромби, может быть, Кромби сумеет показать, где находится противоядие, — сказал Бинк.

— А где остальные твои друзья? — спросила Самоцветик.

— Они в пузырьке, — объяснил Бинк. — Но мы можем связаться с ними с помощью осколка волшебного зеркала. Я сейчас представлю тебя им. — И он полез в карман за осколком зеркала. Но его рука ничего не нашла, — Ой, я потерял осколок! — Он вывернул карман. В кармане была дыра: острые края осколка проделали дыру, и осколок исчез из кармана. — Ну, как-нибудь мы их все же найдем, — ошарашенно проговорил он. — Мы не отступимся, пока не сделаем этого.

— Похоже, так будет лучше всего, — мрачно согласился Честер, — Однако нам придется взять с собой и нимфу.

— Почему? — спросил Бинк, испытывая противоречивые чувства.

— При снятии заклинания должен присутствовать и объект, на который направлены чары; эти противоядия действуют именно таким образом. Ты влюбился в первую женщину, встретившуюся тебе после того, как ты отведал любовного напитка, и должен разлюбить ее в той же последовательности.

— Я не могу пойти с вами! — запротестовала Самоцветик, но взглянула на Честера так, словно хотела прокатиться на его спине. — У меня уйма работы.

— А сколько ты наработаешь, если Бинк останется здесь? — спросил Честер.

Она всплеснула руками, чисто женским жестом выражая свое отчаяние:

— Идем в мое жилище. Мы обсудим это потом.

Жилище нимфы оказалось таким же милым, как и она сама.

Самоцветик жила в нескольких пещерах, полностью убранных коврами — ковер простирался по полу, закрывал стены и потолок, и все это цельным полотном, если не считать круглого отверстия для входа. Здесь не было ни стульев, ни стола, ни кровати; казалось, нимфа может с одинаковым комфортом рассесться или разлечься где угодно.

— Надо что-то придумать с твоей одеждой, — сказала она Бинку.

Бинк посмотрел на себя. Его одежда после купания в водовороте и озере высохла прямо на нем и сейчас зияла большими прорехами.

— Но это все, что у меня есть, — сказал он с сожалением.

— Ты можешь ее вычистить и высушить, — сказала она, — Иди в будуар и положи вещи в очиститель. Это не займет много времени.

Бинк зашел в указанную комнату и задернул занавеску. Он нашел очиститель; это было устройство, напоминающее очаг, расположенный в алькове, через него проходил теплый воздух, обвевая его шорты и рубашку. Бинк поместил свою одежду в очиститель и подошел к углублению вроде миски, через которое пробегал ручеек воды. Оно располагалось под отполированной до блеска каменной стеной. Зеркало. Женское тщеславие всегда требует зеркала!

Увидев в зеркале свое отражение, Бинк ужаснулся — он сам был еще грязнее, чем его одежда. Волосы спутались и прилипли ко лбу. Появилась борода — в своей начальной уродливой фазе. Когда он пролезал через пролом в стене, на его лицо и тело налипла земля. Он выглядел совсем как юный огр. Ничего удивительного, что нимфа испугалась, увидев его в первый раз!

Он побрился острым лезвием своего меча; чтобы побриться и подровнять бакенбарды подобающим образом, у него не было специальной волшебной щетки. Затем он сполоснул и причесал волосы. Он обнаружил свою одежду сухой, чистой и выглаженной — очевидно, этим занимался не только теплый воздух. Порванный рукав был настолько тщательно зашит, что отсутствие в нем лоскутка казалось преднамеренным. Он подумал, что в этих пещерах, наверно, циркулирует магическая пыль, которая и расширяет возможности таких устройств, как очиститель. У нимфы, кажется, имеется много волшебных приспособлений для удобства, и жизнь у нее вполне комфортабельная. К такому образу жизни будет легко привыкнуть…