Ульрике Швайкерт - Наследники ночи. Смертельная схватка

Тро наследников вопросительно посмотрели на Малколма, но он лишь пожал плечами и посоветовал им выяснить это заранее.

— Почему нельзя просто сказать, да или нет?! — возмутился Таммо. — Это сэкономило бы нам уйму времени.

— Да я и сам не знаю, — признался Малколм. — Давайте сходим в библиотеку и попытаемся в этом разобраться.

Юным вампирам повезло, и они сразу же наткнулись на Винсента, который согласился им помочь, хотя ради этого ему пришлось оторваться от чтения нового романа о вампирах. Слуга приобрел его совсем недавно в одном из книжных магазинчиков Лондона. С легким сожалением Винсент закрыл книгу и осторожно, словно что-то очень хрупкое, положил ее в небольшой деревянный ящичек, стоявший на столе, а затем взмахом руки пригласил наследников проследовать за ним в соседнюю комнату.

Проведя своим детским пальчиком вдоль плотного ряда книг, слуга вытащил две из них и протянул Алисе.

— В той, которая потолще, вы найдете множество сведений о полиции Лондона. А тоненькая черная рассказывает об успехах и неудачах Скотленд-Ярда, который, если мне не изменяет память, был создан в 1829 году.

Наследники поблагодарили Винсента, и он продолжил чтение романа. Алиса принялась изучать первую книгу, в то время как Таммо и Фернанд со скучающим видом оглядывались по сторонам. Малколм тоже не спешил помогать наследнице в поисках нужной информации, а вот Мария Луиза, к огромному удивлению Алисы, взяла в руки книгу о Скотленд-Ярде и начала с равнодушным видом перелистывать страницы.

— Послушайте, — сказала Фамалия. — Это интересно.

Фернанд и Таммо переглянулись. На лицах вампиров было написано: не все, что считает интересным Алиса, является таким на самом деле. И все же они милостиво повернулись к наследнице клана Фамалия и попытались изобразить на физиономиях выражение глубокой заинтересованности.

Алиса, от которой не укрылись мысли друзей, недовольно нахмурила брови.

— Я постараюсь быть краткой.

— Какая предупредительность! — усмехнулся Фернанд. — Покорнейше благодарим.

Таммо и Пирас снова переглянулись. Алиса заметила, что уголки их ртов подрагивают от смеха, и быстро опустила взгляд в открытую книгу.

— До 1739 года единственными судьями в Англии были мировые судьи, работавшие бесплатно. Им подчинялись так называемые констебли, заданием которых было арестовывать преступников и приводить их в дом мирового судьи для вынесения приговора. Обязанности констеблей по очереди выполняло все мужское население общины. Тот, кто не хотел служить констеблем, мог нанять представителя, который выполнял эту работу вместо него.

— Прекрасная система! — с сарказмом воскликнула Мария Луиза.

Алиса очень удивилась, поняв, что венка слушает ее рассказ.

— Нужно отметить, что лондонцы были о констеблях невысокого мнения. Они называли этих стражей правопорядка «Чарли» и осыпали их насмешками. Затем появились так называемые «вороловы». Вороловом мог объявить себя каждый, кто задержал подозреваемого и привел его в дом мирового судьи. Если подозреваемого признавали виновным, «воролов» получал денежное вознаграждение, размер которого зависел от меры наказания, назначенной судьей, — чем строже она была, тем больше денег доставалось «воролову».

Алиса пробежала глазами следующую страницу.

— Дай-ка угадаю. Многие «добропорядочные» горожане были не против увеличить свои доходы таким несложным способом, — предположил Фернанд.

— Да, — кивнула Алиса. — Это стало своего рода спортом. Молодых людей подбивали на преступления, а затем тащили их к судье, чтобы получить гонорар. В результате все больше констеблей и «вороловов» объединялись с преступниками и делили награбленное. А к судье приводили ни в чем не повинных людей. Самым известным «вороловом» был Джонатан Уайльд. Говорят, он отправил на виселицу более сотни уличных воров. У него было собственное бюро в Лондоне и прекрасный загородный дом. Он занимался тем, что возвращал ворованные вещи законным владельцам, и заработал на этом приличное состояние.

— И при этом наверняка был хорошо знаком с ворами и скупщиками краденого, — сказал Фернанд.

Алиса кивнула.

— Да, говорят, он был первым, кто организовал преступный мир Лондона. И все же спустя много лет мошенничество Уайльда было раскрыто и его казнили в Тайберне.

Таммо со знающим видом закивал головой.

— Это деревня, которая раньше находилась примерно на углу нынешнего Гайд-парка, возле Мраморной арки. Мы недавно там были. Одно разочарование. От виселицы ничего не осталось.

Алиса строго взглянула на брата.

— Что? — спросил он. — Лучше переходи к сути дела. Какая нам разница, что было давным-давно? Наш Суини начал убивать своих клиентов более пятидесяти лет спустя.

Алиса пролистнула еще пару страниц и продолжила:

— В общем, слушайте. В этой книге говорится, что шумное дело Джонатана Уайльда, слушание которого проходило в 1739 году, повлекло за собой создание «официальных судебных инстанций». Но означает, что мировые судьи больше не могли судить обвиняемых у себя дома. Вскоре был открыт знаменитый полицейский суд на Боу-стрит. Своей известностью суд был обязан основавшему его полковнику Томасу де Вейлу и преемнику де Вейла — писателю Генри Филдингу.

— Писателю? Мне не послышалось? — спросил Таммо. — Жители Лондона доверили борьбу с преступниками какому-то писателю?

Алиса провела пальцем по странице.

— Да, здесь так написано. Я не ошиблась.

Таммо покрутил пальцем у виска.

— Они все с приветом, эти лондонцы.

Алиса кивнула и продолжила:

— Как бы там ни было, этот Филдинг создал из своих констеблей первое полицейское подразделение Лондона. С него входило пятнадцать мужчин, которых называли «ищейками с Боу-стрит».

Филдинг ввел так называемые «розыскные списки» и, похоже, добился больших успехов. Однако «ищейки» тоже получали денежное вознаграждение за пойманных преступников, что стало причиной возрождения старых недоразумений.

— Вот как? Думаешь, мы сможем найти документы по делу Суини на Боу-стрит? — спросил Фернанд, но Алиса его не услышали.

— Удивительно! Вы только послушайте. В начале нашего века Лондон был крупнейшим городом мира, но также городом с самым высоким уровнем преступности. Несколько сотен банд промышляли на берегах Темзы. Половина всех судовых грузов так и не достигала места назначения. По оценкам некоторых экспертов, тридцать тысяч лондонцев — большинство из которых обитали в восточных районах города — зарабатывали на жизнь грабежами. Еще несколько тысяч горожан занимались уличным воровством. Самым юным ворам не было и пяти лет, однако они уже были тщательно обучены уловкам этого ремесла.