Евгений Щепетнов - Монах. Боль победы

Напасть на подъезде к месту? Придётся убить всех охранников. Людей придётся убивать? Так это не люди, это охранники на работе, и уж на то пошло — они выполняют свою работу, на которую подписались. И он не виноват в их смерти — нечего было трогать Шанти. И вообще — они оказались не в то время, не в том месте.

После рассмотрения всех вариантов, остался один — на подъезде. Он не мог дать врагу ни малейшего шанса. Дополнительного шанса в виде толпы престарелых безумных старейшин. Солдат он как-нибудь перебьёт, а вот старейшин — вряд ли. Когда они прилетят? Он мог лишь догадываться, а на ошибку у него нет права.

Придя к этому выводу, Андрей встал, и побежал назад, к тому месту, где дорога, идущая к маяку, отходила от центрального тракта. Там было одно очень удобное место — дорога спускалась в лощину, густо заросшую деревьями, растущими по обочине. Если кто-то крылатый-огромный соберётся там полетать — деревья не дадут ему это сделать. Некоторые экземпляры лесных гигантов достигали толщины двух обхватов, а в кустах под ними трудно заметить засевшего диверсанта, тем более что путь просто-таки утопал в большущих лопухах, напоминавших земной конский щавель. Только высота здешнего была под два метра. Настоящие тропические растения. Вот тут Андрей и собрался дать бой.

Он знал, что будет тяжко, но верил в успех предприятия. Иначе быть не могло, потому что… не могло. Это было бы нехорошо, несправедливо. Неправильно.

И лишь одна мысль мучила его постоянно — вот он освободил Шанти, а дальше? Она весит полторы тонны, и передвигаться сама не может. Сумеет ли она сделаться маленькой, чтобы он мог её унести? Если они её вконец изувечили, и драконья способность к метаморфозе исчезла — тогда всё. Конец. И скорее всего — ему тоже конец. Он ведь Шанти не оставит, попытается её увезти… и как следствие — его прикончат прилетевшие на Совет старейшины.

Ну что сказать — значит судьба. Значит — так тому и быть. Делай то, что нужно, и будь что будет — так вроде сказал кто-то из великих? Или не великих. Неважно.

Андрей разделся, зарядил пистолеты, разложил патроны по карманам куртки, набросав их россыпью, несколько штук положил рядом на землю, положил на куртку заряженные «стволы» и уселся на землю, впадая в ступор ожидания, отбросив все мысли, кроме одной — убить, и остаться в живых. Как когда-то…

Караван показался через час. По крайней мере, так показалось Андрею. Но вполне может быть, что он ошибался — то состояние, в котором находился во время ожидания было сродни забытью — сознание плавает, витает в воздухе, отключенное за ненадобностью, работает только сторожевой пункт, который должен подать сигнал — когда потребуется.

Вначале появились передовые всадники — они отодвигали нависшие над дорогой огромные лапы лопухов, а потом показалась упряжка, тащившая клетку.

Андрей, как тень, скользнул со своего места, перекинувшись в Зверя, максимально отдав своему второму «Я» управление над телом, оставив лишь одну задачу — убить всех, кто вокруг клетки и не дать убить себя.

Зверь бесшумно спустился к обочине, дождался, когда отряд приблизится на расстояние десяти метров, и выскочив на дорогу, издал жуткий, протяжный рёв-вой, тот, которого напугался даже хозяин леса — медведь. Если уж медведь попятился от этого рёва, если в округе разбежалась вся дичь, включая старого, видавшего виды огромного секача, что говорить о лошадях, которые и волка-то настоящего не видали? А тут ещё запах Зверя, бросившийся в ноздри и на генетическом уровне заставивший лошадей вспомнить те времена, когда они скакали по прерии громадным косяков свободных лошадей, и их проследовала стая зверей.

Лошади взвились на дыбы — часть из них просто выкинула всадников из сёдел и ускакала, хрипя и выпучивая глаза, часть понесла удержавшихся на спине ездоков, убегая от этого воплощённого ужаса возникшего на дороге.

Кони, которые были запряжены в телегу с клеткой, тоже попытались бежать, разворачивая повозку поперёк дорогу, и Андрею пришлось их убить, перерезав глотки. Теперь они бились на дороге, заливая её кровью, смешивающейся с дождевыми лужами.

Лошади, несущие двух драконов, понесли, и Даранаяс с Хевессанором, удержавшись в сёдлах, долго не могли их остановить, когда же остановили, вернули назад — возле клетки всё почти завершилось.

Те, кто был выброшен из сёдел, и те, кто шёл пешим строем, пожалели, что когда-то пошли на службу к своему хозяину. Их наняли для войны, для охраны, для того, чтобы убивать и защищать — людей, и от людей. Но это чудовище не было человеком. Это был демон, вырвавшийся из ада.

Первое, что сделал Зверь, он пронёсся вдоль каравана. Те, кто попадался ему на дороге, умерли, или были искалечены так, что не могли принимать участия в драке. Да и какое участие? Люди парализованы страхом, и всё, что они хотели, это спастись от неминуемой смерти. Но поздно. Последнее, что оставалось у них в глазах — оскаленная пасть чудовища, с горящими жёлтыми глазами.

Удар лапы! Разбитая голова. Рывок зубами — из бедра вырван кусок мяса, размером с несколько кулаков, хлещет кровь и человек падает, ещё не зная, что он труп.

Чтобы расправиться с конвоем, у Андрея ушло секунд двадцать. Мало кто пришёл в себя настолько, что попытался взяться за оружие, настолько ужас обуял этих солдат.

Стойкое сопротивление оказал лишь один — это был оборотень из Стаи Гортаса. Он успел перекинуться, и схватился с Андреем со всей своей отчаянной силой, вместо того, чтобы просто убежать. Он никогда ещё не сталкивался в битве с другими оборотнями, всё, что ему доводилось — убивать людей ночной порой, проносясь по улицам города. Он ошибся. Нужно было бежать, бежать куда подальше от этого разъярённого чудовища, шансов у него не было никаких. Ведь Андрей бился за своего друга, за всех, кто стоял за ним — любимую, друзей, детей, за весь мир, и у него не было права проиграть. И он не проиграл.

Два оборотня столкнулись грудь в грудь, взрёвывая, и осыпая противника ударами. В секунду схватки они наносили не менее пяти ударов каждый, полосуя противника стальными когтями и зубами. Однако — Андрей был точнее, сильнее и опытнее. Через пару секунд его зубы сомкнулись на шее противника, та хрустнула перекушенными позвонками и голова чудовища беспомощно повисла на мышцах и сухожилиях.

Отбросив труп, Андрей пробежал по дороге туда-сюда, добивая тех, кто спрятался и был ранен, потом сорвал ткань с клетки и посмотрел на её содержимое.

Состояние Шанти было ужасным. На её боках зияли глубокие раны, порезы, воспалившиеся и покрытые густой кровью, гребень на голове разорван в клочья, хвост сломан и торчал под углом девяносто градусов, губа разорвана и в ране виднелись белые зубы, окрашенные кровью.