Евгений Щепетнов - Монах. Боль победы

— Всех! Я отучу их грабить трупы!

— Понял. Исполняю. — Фёдор отдал салют, и пошёл к группе командиров, стоящих неподалёку и ожидающих, когда он закончит разговор.

Андрей, Шанти и Зоран пошли во дворец, мимо гвардейцев, внимательно осматривающих прохожих. При приближении Андрея они взяли на караул, он кивнул им головой и быстро пошёл по галереям и переходам дворца.

— Сюда! — Шанти поймала «брата» за рукав, и направила в зал рядом с кухней, похожий на тот, в котором Антана и Олра приняли свой бой.

Стол был уставлен разнообразной едой, и Андрей почувствовал страшный голод. Его организм оборотня не мог долго быть без пищи.

Несколько минут они молча насыщались, притом Шанти не отставала от своего друга, поглощая еду, как грузчик после тяжелого дня. Зоран искоса поглядывал на неё, не зная, как с ней общаться после того, как узнал тайну девушки. Потом осторожно спросил:

— А драконы едят так же, как люди? Такую же еду?

— Не совсем. Иногда — болтунов, которые мешают им насыщаться после трудного дня. Извини, Зоран, мне не до тебя. И настроение не то, и устала я очень — с рассвета опыляла город.

— А мать где? — прожевав, спросил Андрей.

— Полетела на охоту. Она не любит человеческую еду, считает её пресной и невкусной.

— А ты? — вклинился Зоран — любишь?

— Ммммм… опять? Люблю! Отстань! Андрей, что собираешься делать в ближайшее время? Я же вижу, ты усиленно что-то обдумываешь? Зачем тебе допрос чужаков? Что задумал?

— Допрос? Ну допрос сам по себе нужен — это же просто. Зоран, зачем нам допрос?

— Чтобы узнать, откуда они прибыли и нет ли опасности повторного нашествия, само собой! — с самодовольной ноткой пояснил парень — сейчас их допрашивают, потом и мы подключимся.

— Верно — кивнул головой Андрей — подключимся. Вы знаете, ребята, какая штука получается… вот смотрите — предводительствует нашествием дракониха. Чужаки явно знают эту тварь, я видел, как они её приветствовали. В войске присутствуют исчадья-жрецы, отправляющие души умерших Сагану. Тот есть — они подчиняются драконихе, так получается? Это что же, как же — исчадья в подчинении у драконов? Каким образом? Как так получилось? Вот это нам и нужно выяснить. Вначале найти тех среди чужаков, что знают о системе их власти, знают что-то об исчадьях, а потом — я поговорю с самими исчадьями.

— Не боитесь, что они вас проклянут? — осторожно осведомился Зоран — или убьют словом? Говорили — они массу народа положили, пока наши не поняли, что всех в красных халатах надо убивать издалека, и лучше из-за угла!

— Не боюсь — бросил Андрей, невольно прикоснувшись к своему крестику, спрятанному на груди.

— А почему вы считаете, что они расскажут вам о сотрудничестве с драконами?

— Ему — расскажут — хмыкнула Шанти и посмотрела на Андрея со смесью любви и страха — я сама бы ему всё выложила, что знаю, и что не знаю. Только глянь он на меня таким взглядом…

— Кхе-кхе — закашлялся Зоран, и слуга, возникший позади, подлил ему в высокий хрустальный стакан жёлтого напитка с запахом цветов — благодарю. Я поел, господа. Пойду на улицу, подожду вас. Вы же недолго? Я с вами пойду на допрос.

— А надо? К исчадьям я тебя не возьму — ты же не хочешь покрыться чумными нарывами? А допрос бойцов удовольствия тебе не доставит. Чего хорошего в этом? Зачем тебе такое зрелище?

— Всё равно пойду. Может я что-то подскажу…

— Да что ты подскажешь — хмыкнула Шанти — подсказчик… иди на улицу, жди, мы пообедаем и придём.

Андрей молча кивнул головой, и углубился в еду, не замечая вкуса того, что ел. Шанти тоже молчала, слуга ушёл, убрав грязные тарелки со стола. Тишину в зале не нарушало ничего, кроме скрипа ножа по тарелке, да бульканья наливаемой из хрустального кувшина жидкости.

Потом Шанти неожиданно сказала:

— Я тебя никогда не оставлю, слышишь?

Андрей помолчал, посмотрел в глаза своей названной сестре и с вымученной улыбкой, ответил:

— Надеюсь. Очень на это надеюсь.

Шанти порывисто вскочила, подбежала к Андрею и неловко ткнувшись ему в губы, крепко поцеловала, оставив на его коже неуловимый запах цветов и каких-то притираний. Потом повернулась, и вытерев глаза, выбежала из залы в коридор. Её шаги простучали по паркетному полу и затихли где-то вдали.

Андрей вздохнул, отложил вилку, и откинувшись на спинку кресла долго сидел, прикрыв глаза. Затем сделал над собой усилие, встал, и вышел в коридор.

— Успехи есть?

— Кое-что узнали. Говорят — шли под предводительством короля Дрогана. Он сказал, что здесь жирные мягкотелые жители, совсем не воины. Что взять их будет легко.

— Про ту, что бегала по стене спросил?

— Обижаешь! Само собой спросил. Королева это. Ты догадался — они её прекрасно знают.

— А то, что она дракониха — знают?

— Нет. Сами удивлены. Просто потрясены. Не врут, точно. Андрей, что будем с ними делать?

— С кем? С захватчиками? А что ты предлагаешь? Убить всех?

— А что ещё делать? Но муторно как-то…

— А то, что они тут творили — не муторно?

Андрей помолчал, и внимательно посмотрел на связанных, стоящих у столбов чужаков. Их русые волосы были длинны, и заплетены в тонкие косички, лица обветренны и жёстки, как камень. Люди крупные, ширококостные, мускулистые. На лицах ни тени страха, лишь угрюмая готовность принять свою судьбу.

— Спроси их — жить хотят? — негромко сказал Андрей, и посмотрел на человека в чёрной рясе, сидевшего на табуретке возле очага пыточной. Священник сказал певучую фразу, на которую четверо пленников ответили смехом и улыбками. Потом один из них ответил, и переводчик выдал:

— Говорят — вы смешной. Кто же не хочет жить. Вот только как жить.

— Спроси — согласны ли они пойти служить мне, воинами, на моих условиях, или предпочтут умереть?

У священника вытянулось лицо, но он послушно перевёл. Пленники посерьёзнели, потом один из них, видимо старший, ответил, переводчик сказал:

— Говорит, а как вы можете нам верить, после того, что мы тут творили?

— Спроси, первое — почему они тут это творили. Второе — как сделать так, чтобы я мог им верить.

Священник перевёл, и старший довольно долго что-то говорил. Потом умолк и вопросительно посмотрел на Андрея.

— Он говорит, что им приказали всех нас убить. Король. И Жрецы. Что им нужно было освободить землю для настоящих воинов, сильных и непобедимых. Для них. Говорит — что каждый воин оказывается в чертогах богов, погибая на поле битвы с оружием в руках. Если он умирает без оружия — он не попадёт к богам. Язычники проклятые! Надо их всех убить!

— Переводи, не говори ничего лишнего, отсебятины — жёстко сказал Андрей — дальше!

— Ну вот — если они умрут без оружия в руках, не на поле битвы — то окажутся в ледяном мире, где их вморозят в вечный лёд, и демоны будут на них мочиться. Тьфу! Проклятые дикари! Будут мочиться огненной мочой и эти дикари будут вечно мучиться от боли и холода. Они могут дать клятву, которую не преступят. Иначе тоже попадут в лёд. Но — они дали клятву своему королю. И пока он жив — преступить эту клятву не могут. Иначе опять окажутся в своём ледяном сортире, даже если умрут на поле боя с оружием в руках.