Джеймс Клеменс - Звезда ведьмы

Каст подошел к правому борту. Темное море усеивали боевые парусники. Наверху, над мачтами, проплывали корабли элв’инов, словно огромные черные грозовые тучи с багровеющими килями. Издалека донесся трубный клич дракона. Поблизости мягко звенели струны лютни и какой-то моряк пел о потерянной любви.

Воин облокотился о релинг. Скоро все закончится. Он покачал головой. Все их старания — не больше чем видимость. Главная война начнется совсем в другом месте, далеко отсюда.

Неважно, какое зло Темный Властелин приготовил напоследок для этого мира, но явится оно не здесь, не среди странных морей. Их предстоящая битва — всего лишь маневр, попытка отвлечь врага от истинной атаки.

Каст не смел даже посмотреть на восток, где за горами прятался маленький городишко — Уинтерфелл. Это не его сражение.

Взамен он сосредоточился на северном направлении, где на горизонте полыхали багровые огни и медленно вырастала мрачная тень.

Тень, которую называли Блэкхолл.

Незадолго до рассвета, когда другие еще кутались в одеяла, лежа на земляном полу, Тол’чак сидел у родового очага.

Он смотрел на огонь, радуясь тихим мгновениям перед наступлением суетливого дня. В пещере царила умиротворяющая тишина. Никто не кричал, никто не звал, никто не требовал уделить ему особое внимание.

Едва взойдет солнце, все переменится. Как новый духовный вождь, он отвечал за все кланы. Бремя столь же тяжкое, как и камень в сумке у бедра. Пальцы огра невольно потянулись к замшевому мешочку.

Сердце-камень все еще оставалось черным, с тех пор как соприкоснулось с кровью темного стража Вира’ни. Потому-то Тол’чак опасался подносить ключ к Вратам Духов в глубине горы. Нельзя, чтобы порча распространилась на арку из сердце-камня. А значит, он не мог открыть Врата и посоветоваться с Сисакофой. Минуло уже много дней, но последние слова древней ведьмы звучали в его ушах: «Врата Духов следует охранять… Ты станешь их стражем».

Но что еще он мог сделать? Он объединил кланы, искоренил предательство Ку’укла. Но среди его народа по-прежнему не было спокойствия. Огры не отличаются легким нравом и доброжелательностью. Что ни день, среди них вспыхивали ссоры и стычки.

Кто-то должен указать им путь, и глаза соплеменников обращались к Тол’чаку. А что он мог? Куда ему вести свой народ?

Услышав торопливые шаги, он обернулся и увидел Могвида. Меняющий обличья мчался через пещеру к очагу. Он привыкал к ночной жизни и каждый вечер набирался храбрости, чтобы отходить все дальше от друзей.

Судя по бледному лицу, оборотень чего-то испугался.

— Корабль! — выкрикнул запыхавшийся Могвид.

Тол’чак встал, нахмурился. Оборотень махнул рукой, указывая на выход из пещеры.

— Корабль элв’инов! Прибыл с юга!

Его крики разбудили остальных. Отбросив одеяло, вскочил на ноги Магнам.

— Корабль Джеррика? — спросил д’варф, протирая глаза. — Тот, что мы спрятали?

— Нет. Этот гораздо больше. Может, его послали, чтобы нас спасти?

— Наверное, это корабль из А’лоа Глен. Ворон доставил им письмо от Кассы Дар. — Джастон сел, держа на руках болотное дитя. Девочка тоже проснулась и расправила крылья.

Тол’чак надеялся, что он прав. С помощью болотного ребенка они рассказали Кассе Дар обо всем, что здесь происходило, и она отправила ворона в А’лоа Глен с подробным докладом. Но до сих пор никакого ответа они не получали.

— Не думаю, что судно могло так быстро добраться сюда с острова, — возразил Магнам. — Прошло всего несколько дней.

— Но это же элв’инский корабль! — Могвид едва не плясал от радости. — Идем, посмотрим! Огры, которые спали снаружи, насмерть перепуганы!

Тол’чак схватил плащ и жестом показал Могвиду, чтобы тот шел впереди. Им в самом деле следовало поторопиться. Вид летающего корабля мог повергнуть кланы в панику.

Предводительствуемые оборотнем, Тол’чак и Магнам поспешили наружу. Но на пороге пещеры меняющий обличья рухнул со стоном, будто ноги внезапно отказали ему.

Тол’чак протянул могучую руку, предлагая помощь, но си’лура вскочил сам, расправил плечи, пригладил волосы и удивленно посмотрел на огра.

— Что случилось?

— Расскажи Фардейлу о корабле, — вздохнув, кивнул Магнаму Тол’чак, потом протиснулся мимо ничего не понимающего оборотня и посмотрел на поднимающееся солнце.

Рассвет. Близнецы вновь поменялись местами.

Долина озарялась множеством походных костров. Собравшиеся огры вбили в грязь траву на лугах, и теперь местность выглядела так, как будто с одного из склонов Клыка Севера сошел каменный оползень. Тревожные крики уже неслись по долине от края до края. Мужчины огры тыкали пальцами в небо на юге. Женщины испуганно поскуливали.

Тол’чак глянул поверх голов собратьев. Ночь все еще властвовала над западным краем небес, но высокие утесы Клыка уже купались в солнечном свете. Он без труда различил приближающийся с юга воздушный корабль. В предрассветных сумерках его киль алел от стихийной магии, а раздутые паруса подсвечивались фонарями на снастях. Судно обогнуло край утеса, и солнечные лучи мягко заиграли на отполированной темной древесине корпуса.

Огры закричали громче.

Из толпы вышел Хун’шва, глава клана Токтала.

— Что за новые демоны грозят нам нападением? — военный вождь клана сжимал в руке дубину и был готов к схватке.

— Я надеюсь, что это друзья, — ответил Тол’чак. — Союзники.

Хун’шва с нескрываемым подозрением глянул на корабль, мчащийся над долиной.

— Разыщи всех клановых вождей, — приказал Тол’чак. — Передай, что на этот корабль нападать нельзя.

— Будет исполнено, — Хун’шва неохотно кивнул, а после потрусил вниз по склону, громким криком сзывая предводителей кланов.

К Тол’чаку подошел Джастон. Крылатая девочка жалась к его колену и сосала большой палец, безмятежно поглядывая вверх.

— Хорошенький, — пробормотала она, не вынимая палец изо рта.

— Я отправлю дитя на корабль, — сказал Джастон. — Касса Дар разъяснит им, где мы и что делаем.

Тол’чак кивнул и, зажмурив один глаз, продолжал следить за кораблем. Когда судно элв’инов приблизилось, стала видна огромная стая птиц, сопровождавшая его, как будто поднявшись из раскинувшихся ниже лесов. С каждым вздохом их становилось все больше. Казалось, сейчас они заполнят все небо.

— Что это за птицы? — проговорил Магнам, высказав вслух мучивший Тол’чака вопрос.

Но ответил ему Фардейл, протиснувшийся между ними и оттолкнувший Джастона. Он поднял удивленное лицо, выдохнув:

— Это си’лура!

— Что ты говоришь? — повернулся Тол’чак.

— Орлы и ястребы… — оборотень указал рукой на небо. — Это мой народ!