Джо Аберкромби - Герои

— Мне только в радость, — солгала она. — В конце концов, вы были таким добрым другом Хэлу. — Всего лишь легонько напомнила, что она, блин, ожидает, что тот не перестанет им быть.

— Хэла легко полюбить.

— И разве ж не за что?

Они проехали пикет, четверых солдат в промокших плащах. Наконечники копий блестят при свете фонарей офицеров Мида. За ними больше народу — сгружают с вьючных лошадей свалявшиеся тюки, с трудом натягивают палатки — мокрый холст хлещет по лицам. У протекающего навеса невесело ёжилась очередь, вцепившись в оловянные миски, кубышки и кружки всех сортов. Там раздавали провиант.

— Хлеба нет? — спросил один.

— В уставе сказано — мука есть приемлемая замена, — ответил квартирмейстер, с угрюмой точностью отмеряя щепотку на весах.

— Приемлемая для кого? Где прикажете нам её печь?

— Можешь испечь её на своей толстой жопе, вот что я… Ох, умоляю простить меня, миледи, — хватая себя за чуб, пока Финри ехала мимо. Как будто зрелище без нужды голодавших не причиняло никаких неудобств, а вот со словом «жопа» её чувствительной душе не совладать.

Что с первого взгляда выглядело бугорком на пологом подножии взгорья, оказалось покрытой обвислым плющом древней постройкой, чем-то средним между сараем и хижиной, и, возможно, служившей и тем и тем. Мид спешился со всей пышностью королевы в день коронации, и цепочкой повёл своих офицеров в узкий проём, оставив полковника Бринта упорядочить очередь. Поэтому Финри удалось проскочить одной из первых.

Мокроголовые офицеры плотно набились в пропахшую сыростью и овечьей шерстью каморку с торчащими балками. На совещании стоял дух королевских похорон. Все соперничали, кто примет наиболее скорбный вид, в то же время бойко шурша, чем в перспективе можно будет поживиться. Генерал Миттерик, остервенело хмурясь в усы, расположился у стены необработанного камня. Он просунул руку под мундир промеж двух пуговиц, так, что остался торчать большой палец — как бы позируя для портрета, причем невыносимо шикарного. В тени неподалёку, Финри заметила бесстрастную глыбу — лицо Бермера дан Горста — и приветливо улыбнулась. В ответ тот едва кивнул головой.

Отец Финри, стоя перед величественной картой, резкими и чёткими движениями намечал позиции. Она ощутила тепло нахлынувшей гордости — как всегда, видя отца за работой. Он был просто образцом командира. Когда он их заметил, то прервался, чтобы пожать Миду руку. Поймал взгляд Финри и совсем слегка ей улыбнулся.

— Лорд-губернатор Мид, должен поблагодарить вас за быстроту вашего продвижения на север. — При том, что если бы его милость выбирала маршрут, они до сих пор бы гадали в какой север стороне.

— Лорд-маршал Крой, — приветствовал губернатор безо всякого рвения. Их отношения — вопрос щекотливый. В собственной провинции, Инглии, Мид был первым, после верховной власти, но так как лорд-маршал наделялся королевскими полномочиями, в военное время отец Финри стоял выше губернатора.

— Вам, должно быть, было мучительно оставлять Оллензанд, но вы нужны нам здесь.

— Вижу, — сказал Мид с характерным недовольством. — Я понимаю, здесь серьёзнейшее…

— Джентльмены! — Толкотня офицеров у двери прекратилась, уступая кому-то дорогу. — Должен извиниться за позднее прибытие, дороги забиты напрочь. — Коренастый лысый человек вынырнул из толпы, отряхивая отвороты потёртого дорожного плаща и обрызгивая каплями всех стоящих рядом. Ему помогал единственный слуга, кудрявый парень с корзинкой в руке, но Финри считала своей обязанностью знать каждое лицо в правительстве Его величества, каждого члена Открытого и Закрытого советов и тончайшие градации их влияния, поэтому недостаток пышности не одурачил её ни на миг. Короче, на пенсии он, по своим словам, или нет, но Байяз, Первый из магов, стоял выше всех.

— Лорд Байяз. — Отец занялся представлениями. — Это лорд-губернатор Мид, из Инглии, командующий третьей дивизией Его величества.

Первый из магов как-то сумел одновременно пожать тому руку и полностью его проигнорировать.

— Я знал вашего брата. Хороший человек, большая потеря.

Мид попытался заговорить. Увы, Байяза отвлёк слуга, в это самое время доставший из корзины чашку.

— Ах! Чай! Когда у вас в руке чашка чая, ничто на свете уже не кажется столь ужасным! Кто-нибудь ещё желает? — Желающих не нашлось. Большинство признавало чай антипатриотичной гуркской модой, наряду с изменнической завивкой усов. — Что, никто?

— Я бы с удовольствием, чашечку. — Финри плавно проскользнула перед лордом-губернатором, вынудив того отступить на шаг. — В такую погоду — отличная вещь. — Она терпеть не могла чай, но с радостью выпила бы океан за возможность перекинуться словом с одним из самых могущественных людей Союза.

Байяз пробежал глазами по её лицу, будто хозяина ломбарда попросили наскоро оценить роскошные фамильные драгоценности. Отец Финри с некоторой неохотой прочистил горло.

— Это моя дочь…

— Финри дан Брок, ну конечно же. Поздравляю с замужеством.

Она скрыла удивление.

— Вы превосходно осведомлены, лорд Байяз. Я бы даже подумала — излишне, для такой мелочи. — Она пропустила мимо ушей утвердительный кашель откуда-то со стороны Мида.

— Для осмотрительного человека не бывает мелочей, — заметил маг. — Знание, в конце-то концов, корень всего могущества. Ваш муж должно быть выдающийся мужчина, раз покрыл тень измены своей семьи.

— Так и есть, — не дрогнув, сказала она. — Он нисколько не пошёл по стопам своего отца.

— Чудесно. — Байяз улыбался по-прежнему, только его глаза отвердели, как камни. — Мне бы страсть как не хотелось причинять вам боль зрелищем его казни. — Неловкая тишина. Она бросила взгляд на полковника Бринта, затем на лорда-губернатора Мида, гадая, вступится ли хоть как-то кто-нибудь из них за Хэла, в награду за его безграничную верность. У Бринта хватило благородства хотя бы выглядеть виноватым. Мид же определённо сиял от удовольствия.

— Вам не найти более преданного воина во всей армии Его величества, — сумела проскрипеть она.

— Я в полном восторге. Преданность — замечательное свойство армии. Как и победа. — Баяз обвёл созванных офицеров суровым взором. — Сегодня не лучший день, джентльмены. Далеко-далеко не лучший.

— Генерал Челенгорм прыгнул выше головы, — без спросу и без сочувствия заявил Миттерик. Такое поведение полностью характеризовало его, как человека. — Он, будь я проклят, ни за что не должен был так растягивать силы…

— Генерал Челенгорм действовал по моему приказу, — отрубил маршал Крой, заставляя Миттерика погрузиться в сердитое молчанье. — Мы переоценили себя, да. И северяне захватили нас врасплох…