Наталья Корнева - Ювелир. Тень Серафима

- Предложите им сдаться.

- На каких условиях?

Правитель удивленно посмотрел на приближенного. Сегодня тот не уставал досаждать ему своей непонятливостью.

- На милость победителя. Никаких договоренностей. Никаких гарантий. И десять минут на раздумья.

С этими словами лорд растворился в воздухе.

Уцелевшие маги приняли решение принять это, безусловно, заманчивое предложение. Их оставалось не более двух десятков, но это были лучшие из лучших. Возглавляла процессию Луцилла, единственная женщина среди осажденных. Она же, по совместительству, являлась предводителем заговорщиков Ламиума, вступивших в сговор в Ледумом.

Маги вышли по своей воле и были способны оказать сопротивление. Предупреждающим жестом Луцилла остановила метнувшихся было к ним бойцов, не давая тем скрутить своих товарищей. Взгляд её быстро нашел ступившего на чужую землю правителя Ледума. Тот стоял в тени цветущих деревьев и с неподдельным интересом наблюдал за происходящим. Женщина сделала несколько шагов в его направлении, всем своим видом демонстрируя намерение вступить в переговоры.

Лорд Эдвард сделал движение рукой, позволяя чародейке подойти ближе. Посмотрим, что там. Если снова скучные мольбы о помиловании или однообразные проклятья и обвинения, он будет очень разочарован.

Луцилла приблизилась еще немного и, оставаясь на почтительном расстоянии, грациозно опустилась на колени. В руках ее был усыпанный драгоценностями футляр с символическими золотыми ключами от города, подобный которому имелся у каждого лорда. Этот футляр женщина протянула лорду и возложила к его ногам, а сама простерлась ниц, лбом касаясь пола.

- Приветствую тебя, повелитель Ледума, - невозмутимо произнесла она. - Город Ламиум принадлежит тебе.

Правитель с любопытством посмотрел на женщину. Неброская одежда делала её похожей на прислугу, и только серьги из розового золота с крупными эвклазами с лихвой опровергали это первое впечатление. Редкие минералы чистого нежно-голубого цвета горделиво сверкали в ушах, завораживая совершенным стеклянным блеском. Они же говорили лорду еще о двух немаловажных деталях: Луцилла была малоопытным, но при этом очень сильным магом.

Вывод этот сделать было несложно. В Бреонии отсутствовали учреждения, которые могли дать хоть какую-то магическую грамотность. Более того, сведения о минералах считались тайными, а потому в большинстве случаев маги вслепую продвигались по извилистому пути познания, полагаясь лишь на интуицию и данные, полученные исключительно опытным путем. Такой ценный опыт чрезвычайно редко передавался ученику и обычно перекочевывал на страницы особых книг, которые береглись, как зеница ока. Такие книги, личные гримуары заклинателей, существовали в единственном экземпляре и ценились на вес золота, да что там, гораздо выше. За ними велась постоянная, непрекращающаяся охота.

Но каждый искатель знаний довольно скоро обнаруживал определенные закономерности в практике и пользовался ими, подводя теоретическую базу или нет. Тело человека пронизывали энергетические каналы, которые находили выход в кончиках пальцев рук. По этой причине наиболее рационально для мага было надевать кольца: минералы, имеющие прямой контакт с пальцами, использовались легче и действеннее всего. Почти столь же эффективны были браслеты на запястьях и предплечьях. Следующими наиболее активными зонами являлись макушка головы и центр груди - средоточие ментальной и сердечной энергий. Именно по этой причине большой популярностью среди магов пользовались разнообразные диадемы и медальоны. Как видно, уши в перечисленные удобные зоны не входили, а потому манипулировать камнями в них было довольно затруднительно. В прежние времена лорд Эдвард также экспериментировал с серьгами, но быстро отказался от этой затеи - минералы зарекомендовали себя крайне плохо, поддаваясь управлению так, как если бы вообще не имели контакта с энергетическим полем человека. Если же так происходило, камни не находились под полным контролем и другой, более сильный маг мог подчинить их себе, перехватив инициативу. К примеру, если два мага хотели использовать камень, находящийся за пределами досягаемости, им приходилось бороться за его внимание.

Всё это говорило о том, что Луцилла имеет весьма скромный опыт в теории и практике магии, раз не пришла до сих пор к таким основополагающим выводам. В то же время, женщина не испытывала дискомфорта в управлении столь неудачно расположенными камнями, а значит, природная сила её была велика.

Внешности чародейки не доставало контрастов, наличие которых считалось обязательных признаком аристократической красоты. Хотя женщина и имела благородное происхождение, лицо её было слишком невыразительным для столь высокого статуса, к тому же, лишенным должного ухода, который мог бы смягчить недостатки. Луцилла была внучатой племянницей лорда Доминика, и о чистоте её крови говорил глубокий черный цвет волос. Но, к сожалению, пронзительные ведьминские глаза также оказались черными, и сам тон кожи был несколько темнее, чем полагалось. Тяжелые линии нижней челюсти и чересчур массивный подбородок окончательно хоронили девичьи мечты о красоте и хрупкости. Единственным элементом ритуального раскраса была густо-алая вертикальная полоса, пересекавшая лоб - смелый символ отступничества. Мятеж был ей к лицу.

По правде сказать, лорд еще не определился, как поступить с лидером повстанцев, намереваясь принять решение на месте, в зависимости от обстоятельств. Несмотря на внешнюю простоту, Луцилла показалась ему особенной. Коротко остриженные волосы её были растрепаны и, по-видимому, никогда не знали укладки. Женщина была похожа на галчонка - маленького, взъерошенного, но чертовски упрямого. Перед лицом человека, от воли которого зависела её жизнь, ей удалось сохранить спокойное достоинство, лишенное страха или высокомерия. Один-единственный взгляд бросила она на правителя, но его было достаточно для лорда Эдварда, чтобы прочесть, что в этих глазах нет ненависти. То, что он увидел в них, вполне подходило для будущей правительницы - ум и готовность подчиниться могуществу Ледума. Похоже, Луцилла с самого начала предполагала такое развитие событий, но для достижения своих целей оказалась готова пойти на риск и неминуемо высокие жертвы. Правитель Ледума высоко ценил таких вассалов - способных, самостоятельных и, что немаловажно, знающих своё место. Ламиуму всё равно требовался новый лорд-защитник, и лучшей кандидатуры, по-видимому, не найти. Луцилла молода, хорошо осведомлена о положении дел в городе и к тому же находится в кровном родстве с погибшим Домиником.