Ярослав Коваль - Пылающий Север

— Твои соотечественники тоже стараются беречь природу?

— Как же можно иначе? Она нас кормит и даёт приют. Кто же уничтожает собственный кров?

— Поэтому ваши маги и не стали палить лес?

— Леса, поля, луга, реки и озёра — всё то, что нас окружает — не должны страдать от нашей руки. Это закон.

— Табу?

— Что? Да, отчасти. Жечь лес, палить луга, посевы, огороды — табу. А у вас разве по-другому?

— Ну… Так же. В первую очередь потому, что этот мир уже довольно давно не знает межгосударственных войн. Была тут двадцать лет назад одна гражданская. Но довольно вегетарианская. Сравнительно, конечно.

— Это правильно, — одобрил Акыль. — Надо же, мы о вас, получается, судили преждевременно. По тебе-то получается, что вы — вполне нормальный народ. — И не успел я, заинтересовавшись, развить тему, как мой собеседник критически посмотрел в небо и заявил: — Давай продолжим, что ли? А то скоро станет слишком жарко. Ну?

— Ладно, — с ленцой согласился я, помахав своим спутникам. Предложить разойтись с миром мне сперва в голову не пришло, а потом уже показалось неуместным. Раз начал, надо доиграть до конца и посмотреть, как их традиции обыгрывают окончание поединка. Конечно, это полное безрассудство, которое может стоить мне жизни или тяжёлого ранения, но… Преодолеть соблазн и стеснение не удалось.

Однако ничего особо интересного не последовало. Помахав оружием ещё с полчаса, мы разошлись, и запыхавшийся, но довольный Акыль предложил заканчивать вничью. Я высказался всецело за, в ответ на что мне вручили подарок — окованный серебром питьевой рог на цепочке. Мне пришлось отделываться поясным ножом, потому что ничего другого более подходящего при себе не имелось. Как ни странно, ответный подарок очень понравился, мой новый знакомец отошёл, с удовольствием разглядывая ножны и рукоятку.

А я вернулся в лес.

— Та-ак, — протянул, разглядывая лица своих телохранителей. — Стоит ли даже просто время тратить на то, чтоб попросить вас не ставить никого в известность о случившемся?

— А смысл? — помедлив, спросил Ашад. — Обычные бойцы будут хвастаться и обсуждать этот поединок между собой. Так что весть живо разнесётся. И все обитатели Серта всё равно узнают.

— Хм… А чем хвастаться-то?

— Своим лордом, конечно. Простым-то людям ведь устав не писан. В смысле, командный устав.

Я оценил тактичность, с которой телохранитель напомнил мне, что моё поведение не вяжется с представлениями о положенном. А также намекнул, что у стремления искать у солдат популярности подобными легкомысленными выходками есть оборотная сторона. Пожалуй, никто не мог бы сформулировать это мягче.

— Ладно. Но Аканшу я расскажу сам.

— Начальнику личной охраны милорда тоже?

— Нет, ему доложись ты. Хочу верить в твою объективность.

— Благодарю за доверие, милорд.

Я ждал сурового выговора от своего друга, но к моему удивлению Аканш отреагировал на новость довольно-таки спокойно. Правда, сначала выдал великолепный в своей безмолвной эмоциональности взгляд, но мигом взял себя в руки, даже рассмеялся.

— Ты решил возродить традиции первых королей? Ты, конечно, не знаешь толком нашу историю, но был у нас и такой — уже полулегендарный — период. Тогда королевства были крохотные — в Серте их уместилось бы больше десятка, а то и двух — и постоянно воевали между собой. Когда храм Пантеона набрал силу, он объявил, что по волеизъявлению богов только та война может считаться правильной и богоугодной, которая предваряется поединком двух королей на виду у бойцов той и другой стороны. Войн на время поубавилось.

— На время?

— Да. Потом король Архипелага (теперь это Йошемгаль и прилегающие острова) сделал очень богатый взнос в один из главных храмов и пообещал больше, если верховный священнослужитель сделает дополнение к прежнему закону. Разрешит королям выставлять своих представителей. Король Архипелага был хром на одну ногу, горбат и очень толст. Мечом он не владел, зато располагал огромными богатствами, нажитыми на морской торговле, на жемчуге и шёлке. Богатствами, которые позволяли нанять большую армию.

— Позволь, догадаюсь. Оценив богатый вклад, боги согласились сделать такое послабление?

— Примерно, — усмехнулся Аканш. — Но та традиция довольно быстро забылась. Воинам непосредственно перед боем всегда есть чем себя занять, вместо того чтоб развлекаться гладиаторскими играми. Кстати, гладиаторские игры оттуда и пошли. Сперва они имели обрядовое значение. В особенности для тех королей, которые не могли или не желали выставлять большую армию и тратить средства на то, чтоб доставить её на границу, кормить-поить в пути и сыграть несколько разорительных сражений. В мелких спорах за луга или поймы рек обходились играми.

— Дело хорошее. Только если бы мы с этим парнем решили играть до конца, неизвестно, кто бы победил.

— Он был так хорош?

— Очень хорош.

— Лучше милорда?

— Примерно на моём уровне. Или я — на его. Я понял это уже в ходе поединка, а не до, так что не стоит обвинять меня в безрассудстве.

— Но почему же тогда милорд возобновил бой после перерыва? Почему было его не прервать?

— Потому что ещё раньше я понял, что парень не хотел меня убивать.

— Что же тогда он хотел? Чего добивался? Прощупать наших бойцов? Оценить их уровень?

— Он хотел поразвлечься поединком. И соблюсти традицию кочевников. Всего-то.

— Мог и передумать после того, как увидел браслеты милорда.

— Ты всерьёз считаешь, что он знает аристократические опознавательные знаки Империи? Не смеши меня. Даже у пленных всегда есть чем поинтересоваться, помимо геральдики. Никакие детали не могли навести его на мысль, что я и есть верховный правитель этой земли.

Аканш оглянулся, чтоб убедиться, что нас никто не подслушает.

— Ты ему представился, Серге.

— Ну и? Думаешь, он в курсе, как зовут местного лорда? Но даже если и. Это имперцам известно, что я привёз своё имя из далёкого мира. Чужакам ничего об этом не известно. Они могут решить, что я просто тёзка. Тем более ожидать, что многие из обывателей называют своих детей в честь лорда, очень даже можно.

— Это да. В честь тебя уже не одна тысяча мальчишек названа. Но ты представился как Сергей. А наши зовут тебя Серге.

— Какова вероятность, что он может это знать? Нулевая. Что узнает позднее? Конечно, узнает. Например, от тех же пленников. Но чем мне это повредит? Я больше не отвечу на подобный вызов.

— Уверен?

— А зачем мне это? Всё, что мог узнать таким образом, я уже узнал. И есть кое-что интересное. Например, что тактика выжженной земли с их стороны нам не грозит. Для наших «гостей» земля священна. Хорошая новость.

— Он мог тебе соврать.