Павел Кузнецов - Удачная охота

При звуке имени Киры меня буквально обожгло образом её темперамента. По сравнению с ней Виктория и Стася выглядели просто образцами спокойствия. Эта альта словно пылала, соединяя в себе заряд невероятной силы характера, жертвенности, любви к альтам и ненависти к людям. Где-то на задворках всех этих основных характеристик её личности проступали рассудительность, ум и умение обуздывать свои чувства, тяга и любовь к интриге, которые я впервые почувствовал в своей суженной. Ко мне она также не питала особой любви, относилась с явно различимой настороженностью, к чему её подталкивала всепожирающие ненависть и презрение к людям. — «В отличие от Стаси, эта после пощёчины ещё бы и морду мне набила», — мелькнула на краю сознания весёлая мысль.

— Зря вы так, Кира, люди бывают разные, — не смог я удержаться от реплики под впечатлением от её эмоций.

— Вы правы, Вереск, лично вас я бы уnотребила без удовольствия, и не стала бы перед смертью мучить, — ответила мне дама, проявив совершеннейшую непрошибаемость.

«Она ещё молода, милый, этот максимализм со временем пройдёт, и она поймёт степень своих заблуждений. Моя задача — побыстрее и наиболее безболезненно провести её дорогой понимания», — пришла мне ободряющая мысль от возлюбленной.

«Значит, тебе придётся первое время охранять меня от таких вот молодых и наивных созданий, пока я сам не смогу от них отбиться?» — поинтересовался я, начиная смотреть на альт под новым углом зрения.

«Нет. Люди её слишком сильно обидели, я потом тебе расскажу. Большинство альт относится к ним иначе, умея различать плохих и хороших людей, относясь к чистым душой с уважением», — поспешила меня успокоить Виктория.

Почему-то меня очень задело такое отношение альты к моей персоне. Какое-то оно было… не как к брату, а как к недоразвитой зверушке, что ли. То, что меня, боевого офицера, альты шпыняют, как кутёнка, не нравилось мне с самого начала, но до этого они хотя бы делали это с уважением, с шуткой, относясь, как к младшему брату. Эта дама сразу вызвала во мне антипатию, первым делом начав знакомство с презрительного оскорбления в мой адрес, как на эмоциональном, так и на словесном уровне.

— Простите, миледи, если бы вы были мужчиной, я бы за такие слова и эмоции в мой адрес вызвал бы вас на дуэль, — спокойно довёл я до сведения альты.

В Кирии после моих слов закипела подлинная ярость: ещё бы, букашка посмела кусаться! Она наклонилась ко мне и холодно произнесла:

— Не провоцируй меня, мальчик. Если бы не Виктория, мы бы с тобой говорили по-другому.

— Если полагаешь, что наедине я испугаюсь сказать тебе в глаза то, что думаю, то ты ошибаешься, — холодная ярость во мне не уступала по яркости гневу альты, и слова получались вкрадчивыми, чёткими и тихими.

Виктория и Стассианна сначала растерялись. Они не ожидали, что копящиеся в нас обоих чувства, адресованные не столько друг другу, сколько негативной составляющей рас друг друга, выплеснутся вот так, при первом же знакомстве. Однако моя возлюбленная быстро взяла себя в руки, в её взгляде появился оттенок металла, холодный разум быстро расставил всё по полочкам, и уже отвёл всем участникам событий место на шахматной доске очередной интриги.

— На его скоростях, — произнесла Виктория безапелляционным тоном, заглядывая в глаза Кире. Та ответила вопросительным и несколько недоумённым взглядом.

— Если будете драться, то ты будешь биться на его скоростях. Он не один раз доказал своим поведением, что достоин уважения со стороны альт, а значит, ты не посмеешь пойти против наших обычаев из-за своей ненависти, — мыслеобразом же связующая передала Кирии все случаи особенно достойного поведения своего избранника, сделав особый акцент на сражении с орками, участии в защите чести дамы, и проявленное уважение к интересам альт во время дуэли с эр Альянти. После этого беловолосая несколько иначе взглянула на меня, хотя её ненависть никуда не делась.

Завершив свою мысль, моя Виктория, действительно оказавшаяся на деле весьма характерной дамой, направилась прочь из зала, утаскивая за собой попытавшуюся вмешаться Стасю. Наблюдая за удаляющимися альтами, я впервые увидел, что альтовскую косу можно использовать и для транспортировки этих потрясающих созданий, как я давно и хотел в мыслях попробовать. Именно за косу тащила упирающуюся Стассианну связующая, не обращая никакого внимания на ожесточённые протесты оружейницы. Так что мы очень быстро остались наедине с беловолосой фурией.

— Ну, вот мы и наедине. Ты точно не собираешься последовать за возлюбленной? — не столько с издёвкой, сколько с любопытством поинтересовалась женщина. В этот момент я почувствовал, что при всём своём гоноре, альта остаётся женщиной, со всеми свойственными ей любопытством и непосредственностью. От этого понимания мне стало весело.

— Скажи, Кира, а ты когда-нибудь видела, как живут гвардейцы императора в северных гарнизонах? — мне тоже было любопытно, хотелось при любом исходе донести до неё немного здравого смысла. Возможно, во мне играла офицерская привычка воспитывать новобранцев, а может быть я просто хотел расставить все точки над «и» перед своей возможной смертью. Я давно заметил, что перед дуэлью начинаешь задумываться о прожитой жизни, стараешься всё упорядочить и выработать план на будущее в случае победы.

— Нет. Жизнь в ваших гарнизонах на границе с альтами была мне глубоко противна, не думаю, что на севере я встретила бы что-то другое, — женщина тоже была не прочь поговорить.

— Я спрашиваю это потому, что ты ведёшь себя, как тот молодой эр Альянти на площади. Он не нюхал ещё пота и крови по-настоящему, поэтому считал себя выше императорских воинов, не желая понимать, что без них он — никто. Маг в бою без воина — смертник. Так и альты, насколько я могу судить, вынуждены жить среди людей и уважать их, пусть и не всех. Иначе бы вы не смогли выжить в человеческом по преимуществу мире. Если бы у вас не было поддержки среди людей, поддержки того же Императора в моей Веронской империи, вся ваша скорость и сила, даже вкупе с артефактами, не позволили бы находиться на человеческой территории и решать здесь свои дела.

— Ха! Не рассказывай мне очевидные вещи. Я сама могла бы тебе многое рассказать, альты по всему миру стравливают между собой людей, стремясь не дать им набрать слишком много силы. Только не говори мне, что наша политика на ваше сдерживание требует проявлять к вам уважение! — женщине стало весело, она смотрела на меня, как на мальчишку, которому самому требуется объяснять прописные истины.

— Значит, цель альт — причинить как можно больше вреда людям? — я продолжал рассуждать, оперируя всем, что знал об этих созданиях.