Виталий Момотюк - Посмертие. Второй шанс

Тем временем шаман снова набил трубку зельем, раскурил её и пустил по кругу. Снова освежающая ледяная струя пронеслась по сознанию.

— Мы услышали тебя, Греф, — заговорил Коргар, когда трубка вернулась к своему владельцу, — Мы будем сражаться. Ты видел Убийц, видел их лагерь. Ты хотел этого сражения. Теперь говори как нам, как сражаться с этим врагом.

Греф уже догадался, как подобает воину вести себя в подобных ситуациях. Поэтому он не стал сразу выкладывать свои мысли, а сделал вид, что задумался на несколько секунд.

— Убийцы верить, что мы боятся их. Они так много убивать людей, что не ожидать сражения. Мы атаковать. Пока идёт дождь. Только так сейчас можно победить их. Но атаковать хитро. Я говорить, что видеть и что думать. Вы решать. Я думать, что нужно ждать Волки и сражаться вместе. Тогда мало людей погибать, а Убийцы погибать все. Вы слышать меня? Понимать?

— Мы понимаем тебя, Греф, — ответил ему Коргар, и воины кивнули, подтверждая его слова, — Ты был храбрым воинов, когда на наши земли пришли хиддим. И ты был умным воином. Мы слушаем тебя. Говори.

Греф разровнял ладонью остывший пепел, подобрал щепку и начал рисовать схему.

— Убийцы стоять лагерь на берег озера… — начал он рассказывать придвинувшимся поближе воинам свой план сражения.

На это раз на встречу с Волками отправились только Греф и Язима. Времени было мало, и оборотень решительно отказался от «свиты» — она бы его попросту задерживала. А сейчас ему требовалась скорость.

По той же причине он не стал дожидаться вечера, а выступил в путь ещё днём, за долго до обеда. Греф, после затянувшегося до глубокой ночи совета и последовавшего за ним разговора с Моран, позволил себе только несколько часов отдыха, предчувствуя, что подобная роскошь в ближайшие сутки, а то и двое, ему не светит. Кроме того, ещё больше чем ему, отдых требовался его помощнице.

Погода пока всё ещё удерживала Крылатых Убийц на земле. Но уже появились признаки того, что долго такая ситуация не продержится. В сплошном покрывале серых облаков начали то ту, то там, появляться разрывы, сквозь которые лились потоки яркого солнечного света. Да и сам дождь уже моросил постоянно, а периодически выплескивался на лес очередными порциями влаги. Только в той стороне, где располагался лагерь остроухих пришельцев, всё ещё темнели тяжёлые грозовые облака. Греф не поленился и взобрался на вершину одного из лессовых великанов, чтобы рассмотреть всё более подробно. Свинцовые тучи низко нависали над этим участком леса, но звуков грома и вспышек молний уже практически не наблюдалось. «Намёк понятен», — подумал Греф, и заторопился вниз к поджидающей его Язиме, — «С атакой следует поторопиться, иначе всё пойдёт прахом».

— Что ты увидел? — заметила женщина его встревоженный вид.

— Нам надо торопиться, — ответил он ей и, не теряя ни секунды, изменил свой образ.

Дорога к укрытому лагерю Волков была теперь известна. Греф сразу же набрал приличную скорость, стараясь только не мчаться по зарослям местного колючего кустарника. Лично ему они ничем не грозили, но женщине, которая изо всех сил старалась удержаться на его спине, подобные «прелести пути» были совершенно ни к чему.

Но всё равно к лагерю Волков они добрались быстро: солнце ещё только начало клониться к закату. Греф заблаговременно сменил облик, но оказалось, что зря. Никто не вышел их встречать, и только два оборотня проводили их к стоянке, не показываясь, впрочем, на глаза. На месте их встретили два воина и проводили к Угрулу, который сидел на шкуре и разглядывал рассыпанные перед собой мелкие плоские кости. На желтоватой их поверхности были нанесены заковыристые знаки.

— Хотеть видеть свой будущее? — спросил шамана Греф, после того, как они обменялись скупыми приветствиями.

— Моя судьба меня не интересует.

— Что интересовать?

— Судьба племени. Но духи скрывают грядущее. Я уже несколько раз бросал кости, но смысл их повествования каждый раз ускользает от меня.

— Твои кости молчат? — удивилась Язима.

— Кости не могут молчать, — сухо ответил Угрул, — Но в их речи нет смысла. Я вижу, что нашего племени больше нет. Но я нигде не вижу его смерти. Племя не умирает, но и не живёт в грядущем. Я этого не понимаю. Я впервые не понимаю речи костей, и от этого мне становится страшно.

— Сегодня кости не говорить — говорить завтра. Говорить в другой день. Оставь их. Говорить о деле. Твои воины здесь?

— Тебе так не терпится начать сражение? Да, сюда пришли все, кто услышал мои слова и успел прийти. Я дал слово, и я готов идти с тобой, но… — палец шамана уставился прямо на Грефа, — Я должен знать три вещи, иначе с тобой пойду только я один, а воины вернутся к семьям.

— Говори. Я отвечать.

— Ты уверен в победе?

— Да.

— Много воинов вашего племени идёт в битву?

— Все, кто слышать меня.

Угрул улыбнулся, услышав ответ. Греф даже удивился, что этот человек, оказывается, умеет так по–человечески улыбаться. Это совсем не вязалось со всеми этими шкурами, клыками и мрачным взглядом.

— Если мы победим в битве, воины твоего племени дадут нам и нашим семьям уйти?

— Да, — коротко ответил Греф.

— Ты уверен в этом?

— Да. Вы уходить. Но я хотеть говорить с тобой после битвы.

— О чём?

— Мы говорить потом.

Угрул мрачно улыбнулся.

— Понимаю. Ты уверен в победе. Но ты не уверен в том, что и ты, и я уцелеем в этой битве. Хорошо, если мы будем живы — мы поговорим. Ты пришёл раньше, чем я ожидал тебя увидеть. Почему? Здесь ещё не собрались все воины.

— Не ждать. Нужно идти. Сейчас.

— Что случилось?

— Дождь, — Греф указал рукой на светлеющие облака, — Он не идти завтра.

— Я понял тебя, — шаман сгрёб кости в кожаный мешочек и встал со шкуры, — Ты прав: если Убийцы снова окажутся в небе, то нам не победить. Значит, сражаться будем ночью?

— Перед рассвет. Ты вести воины и звери к тому месту, где погибать твои люди, — Греф кивнул на Язиму, — Она знает где. Я приводить туда воинов. Мы там встречаться. Убийцы близко от этот место. Мы ждать утро и нападать.

— Когда мы должны там встретиться?

— Середина ночи.

— Я понял. Я знаю, где был лагерь погибшего клана. Когда взойдёт вторая луна, мы будем там.

— Я уходить. Язима остаться с тобой. Она говорить с тобой, — Греф обернулся к женщине, — Так надо. Я спешить. С тобой трудно бежать.

— Она придёт с нами, — не дал Язиме и рта раскрыть Угрул, — Иди и не беспокойся за неё.

Греф кивнул и быстрым шагом направился в лес. За его спиной шаман Угрул начал подзывать к себе воинов и отдавать им приказы.

Когда фигура необычного вестника племени Быков скрылась в лесу, Угрул повернулся к своей соплеменнице.