Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия

Угрозы сильфиды возымели действие мгновенное и неожиданное. Ума у лесовицы было не слишком много, но магических сил, на беду, достаточно, чтобы видеть Астрал. Обнаружив, какое кошмарное чудовище угнездилось в её родных ветвях, насмерть перепуганная дева истошно взвизгнула, красиво взмахнула руками, потеряла равновесие и лёгкой пушинкой полетела вниз. Туда, куда никому не хотелось.

Она вошла в воду почти без брызг, выныривая, задела труп, закричала отчаянно, закружилась в водовороте…

Этого зрелища благородное сердце поэта вынести не могло. Он выхватил нож, одним удивительно ловким движением рассёк свою привязь и самоотверженно устремился на спасение дамы. Позабыв, однако, об одной маленькой детали – плавать он не умел. Ну, не то чтобы совсем – если бы комуто пришло в голову устроить состязание между УлльБрианом, и, скажем, топором, победил бы, несомненно, УлльБриан. Но для спасения утопающих умения его было явно недостаточно.

– Куда, ненормальный?! – взревел Рагнар, прекрасно осведомлённый о способностях кузена. – Потонешь, а мне отвечать?! – он обрался сигануть следом, но второпях выронил нож, стал рвать ремни руками, но добротная, Оттонской выделки кожа не поддавалась…

Меж тем и дама, и её неудачный спасатель начинали пускать пузыри…

– Да сделайте же чтонибудь, ради всех богов!!! – в отчаянии взмолился рыцарь, судорожно нащупывая ускользающую пряжку. – Спасите этого урода! Как я стану тётке в глаза смотреть?!

Что после этого оставалось Хельги? Ему была глубоко безразлична участь скандальной лесовицы, да и УлльБриана, что греха таить. Но он единственный оставался непривязанным, не был дамой и плавал как акула.

– Только ради тебя! – он всучил Рагнару свой дневник. – Храни пуще жизни! – и нырнул.

А когда вынырнул, волоча за шиворот обмякшего УлльБриана, то нос к носу столкнулся с Аоленом. Эльф тоже не мог оставить даму в беде. А потом всех четверых ещё раз притопила тяжёлая туша. Это Рагнар, наконец, избавился от своих пут.

– Тебято куда демоны понесли?! – отплёвываясь, ругался Хельги. – И без тебя прекрасно справились бы! Дневник мой где?! Самое ценное тебе доверили, а ты!

– У Ильзы! – поспешил успокоить рыцарь.

– Берегу пуще глаза! – гордо заверила та.

– Ну, всё! Доигрались! Теперь они у нас непременно простудятся! Заболеют и умрут! – каркал Орвуд, глядя на лязгающую зубами компанию утопленников и их спасителей.

Опасения гнома были вполне оправданы – сидя на дубу, костёр не разведёшь, не обсохнешь. И ходьбой не согреешься… А сырой ветер свистал в ветвях удалым разбойничьим посвистом, забирался под мокрые одежды. Холод становился невыносимым. УлльБриан, буквально минуту назад истерическивзбудораженный, сникал на глазах, становился сонным и вялым. Именно так люди и замерзают…

Сотник Энкалетте поняла – пора брать ситуацию в свои руки, спасать положение.

– Ну вот что, красавица, – она наотмашь хлестнула полуобморочную деву по щеке, – ты это купание устроила, тебе и расплачиваться! Отворяй своё дерево, нам надо согреться!

– Да уж! Тебе это необходимо в первую очередь! – хихикнула Меридит.

– Мне, в отличие от некоторых бесчувственных особ, свойственно проявлять заботу о ближних! – с достоинством парировала сильфида.

Тут от удара, от возмущения ли, очнулась лесовица.

– Нет! – вскричала она раненой птицей. – Не бывать этому! Чужая нога не ступит в моём доме!

– Ах вот как?! – отступать дочь сенатора Валериания была не намерена. Рагнар, поддерживавший полуобморочную деву, и глазом не успел моргнуть, как Энка уцепила её за шиворот и рывком сдёрнула с ветки! Несчастная повисла в воздухе, маленькие босые ножки её едва не касались воды. – Не хочешь выразить благодарность за спасение – отправляйся обратно!

– С ума сошла?! – вскричал Аолен. – Ты же её уронишь!

Сильфида мстительно усмехнулась.

– Ясно, уроню! У меня уже вся рука затекла! Того гляди, пальцы разожмутся!.. Ну что, бросаю? О, смотрика, прямо на покойника плюхнешься!

– Нет!!! – сдалась бедняжка, подчиняясь грубой силе. – Я проведу вас в свой дом! Только пощади!

Это был ярчайший пример действия принципа разделённого пространства. Лесовице удалось разместить внутри обычного древесного ствола довольно просторное жилое помещение, с кладовой в придачу. Обставлено оно было просто, но не без изящества. Из мебели имелись большой старинный ларь, современный столик на гнутых ножках, украшенный искусной резьбой, и кованая кровать под шёлковым сехальским покрывалом цвета моржовой кости. Пол, стены, потолок – всё было деревянным, вернее, древесным. По сути дела, дом располагался в гигантском дупле, не имеющем входного отверстия – хозяйка проникала внутрь сквозь стены. Солнечный свет в комнату не попадал никогда, но под потолком висел шар, светился приятным для глаз матовым светом. Огонь в маленьком очаге тоже был магическим, бездымным. Хельги невольно поморщился – одежда на таком будет сто лет сохнуть.

– А мы никуда не торопимся! – угадала его мысли Энка. – Лично я не ворона, чтобы на ветвях сидеть. Переждём здесь, пока разлив не кончится.

– Пустили козла в огород! – заметила Меридит.

А лесовица всхлипнула, закрыла личико руками и обречённо затихла в углу. Только острые ушки нервно подрагивали, да из груди, время от времени, вырывался сдавленный, жалобный писк – таким манером бедняжка стонала.

– Давайте спать! – предложил Рагнар. – Один демон, делать нечего!

Так они и поступили. А когда проснулись – увидели совсем иную картину. Лесовица вылезла из своего угла. Теперь они с УлльБрианом сидели за столиком, поедали варенье и любезничали напропалую! РОверин читал стихи, дева восхищённо внимала – полное взаимопонимание и гармония!

– Ни хр… себе, что делается! А как же пастушка?! – возмутился Рагнар.

Собеседники разом обернулись.

– Но мы же просто разговариваем! – воскликнули в один голос.

– Знаю я такие разговоры! Сначала стишки, варенье всякое. А потом у моей снохи рога вырастут! И что ты за человек?! – напустился он на кузена. – То морганы, то лесовица! Так и глядит налево, так и глядит!

Обвинение было таким неожиданным и несправедливым, что УлльБриан задохнулся и не нашёл, что ответить. Спасибо, Энка вступилась.

– А ты что за человек?! Во всём видишь одни пороки! Сидят два существа, целомудренно едят варенье – а ты уже готов обвинить их в разврате! Извращенец!