Павел Марушкин - Зимние убийцы

— Его помощники, полагаю, — Хеллисентис пожал плечами. — В любом случае, это не столь уж важно. Они уже отсюда не выйдут.

— Вы так полагаете? — хмыкнул я. — Ну, а если одному из этих подон… Э-э, ваших единоверцев захочется рассказать обо всём полиции? Или вы всецело им доверяете?

— Все присутствующие прошли инициацию, — многозначительно поднял палец Даго. — Мы все повязаны, Эдуар; не пытайтесь отыскать слабое звено. Его здесь попросту нет.

Вот оно что… Я по-новому взглянул на эту компанию. Не зрители, пришедшие пощекотать нервы запретным зрелищем, нет. Убийцы. Богатые, знатные, высокопоставленные… Каждый из них хотя бы единожды принес кровавую жертву; не обороняясь, не в пылу гнева — расчетливо и хладнокровно… Мне вдруг чертовски захотелось разрядить пистолет в одну из этих сытых рож.

— Ну, а с трупами вы что будете делать? Полиция сейчас стоит на ушах… Тела иногда находят, знаете ли.

— О! — мерзко осклабился Хеллисентис. — Это самое забавное, Монтескрипт! Тел не найдут… Позвольте представить вам моих маленьких друзей.

Он взялся за ткань и потянул. Кисея с тихим шорохом соскользнула на каменный пол. Я был не так уж неправ, подумав о кристалле. Именно кристалл послужил прообразом данной конструкции: грани из металлического уголка и стеклянные плоскости. За стеклом, почти на всю высоту прозрачной клетки, возвышалось нечто трудноописуемое. Сперва я принял это за окаменевший ствол какого-то экзотического растения, потом на ум пришли кораллы и раковины. Немыслимым образом скрученная, бугрящаяся узлами и выступами колонна, источенная сотнями овальных отверстий. Цвет этой штуки менялся от шоколадного до мутно-белого; то тут, то там просвечивали прожилки всех оттенков янтаря.

Внутри клетки-кристалла наблюдалось движение — того рода, что вызывает невольную дрожь ещё до того, как вы осознаете, что же именно видите. Тварей было бессчетное множество: шурша хитиновыми панцирями, они выползали из отверстий в колонне, садились на стекло, расправляли крылья…

— Князья преисподней, что это? — охнул Стефан.

— Аспиды, о бедный незнакомец. Всего лишь аспиды, — Хеллисентис явно был доволен произведенным впечатлением. — Для наших широт это экзотика, да и в жарких краях их гнездовья встречаются редко… У моих тварюшек есть два замечательных качества: они ядовиты и плотоядны. Это единственные насекомые, охотящиеся на крупных животных. Загоняют их всем роем и пускают в ход жала. Обгладывают тела начисто за пару-тройку дней; а потом принимаются за кости. Их жилище слеплено в основном из костной муки, скрепленной секретом слюнных желез… Великолепное зрелище, не правда ли? Настоящее произведение искусства! Знали бы вы, каких трудов мне стоило отыскать колонию, доставить сюда и акклиматизировать! Бедняжки теплолюбивы, знаете ли…

Аспиды… Я когда-то читал о них — и помнится, ещё порадовался, что нас разделяет полмира. Эти создания обитали в жарких экваториальных джунглях, причем туземцы искренне ненавидели их, по возможности уничтожая найденные гнездовья на месте. Представьте себе помесь паука-птицеяда, шершня и сольпуги — причем от каждой твари взяты наиболее омерзительные черты. Крапчатые тела, покрытые длинной редкой щетиной, отвратительно-белесые брюшки, скрывающие сочащийся ядом стилет, мощные мандибулы… Вдобавок, повадками аспиды напоминали саранчу — только саранчу плотоядную. Омерзительные инсекты. Неудивительно, что адепты чистого Зла в восторге от них.

— Для девушки у меня особое предложение, — Даго галантно поклонился Лидди. — Чертовски хочется испробовать эту штуковину в деле, — он показал посох. — Всё, что мне требуется — ваше согласие; смерть в криобиозе абсолютно безболезненна… А вот вашим спутникам, к сожалению, я не могу этого предложить. Один из них испытает на себе что-нибудь из моей коллекции… ну, а другому придется отправиться к аспидам живьём. И я даже знаю, кому, — он гнусно подмигнул мне. — Как, Монтескрипт, готовы напоследок повеселить нашу компанию?

— Зачем вы это делаете, Даго?

— Чтобы стать ближе к моему Богу, — улыбнулся Хеллисентис. — Ага, вот и зомби…

Закутанные в серые саваны фигуры медленно спускались по лестнице. Лидди тихонько заскулила от страха: у местных особое отношение к живым мертвецам. Должно быть, девчонка уже чувствовала себя одной ногой в могиле.

— В клетке аспидов есть переходной тамбур, но эти твари всякий раз умудряются ужалить кого-то, — пояснил Даго. — А зомби всё равно: они боли не чувствуют… Ладно, мальчики, подготовьте наших гостей. Юная дама, полагаю, мы договорились — вы у нас на закуску…

Их слишком много, мелькнуло у меня в голове. Больше десятка головорезов на нас троих; а сам Хеллисентис предусмотрительно держится в отдалении — я даже не смогу толком взять его на прицел… В руках наших тюремщиков появились массивные дубинки. Щелкнули замки; прутья решетки поползли вверх. И в тот же миг ко мне пришло озарение.

Я сказал Даго правду: я не религиозен. Христианские воззрения всегда были для меня абстракцией, а цветистые истории Старой веры — не более чем красивыми сказками. Но если Бог действительно существует, то он — внутри нас самих; и редко, очень редко мы прислушиваемся к тихому голосу, идущему из глубин души…

Пистолет я держал наготове, за спиной, в якобы связанных руках. Стоило решетке подняться, как я шагнул вперед, одновременно вскидывая оружие, взвел курок — и плавно нажал на спуск. Тыгуа мог мною гордиться: я сделал всё так быстро, что никто ничего не успел понять.

Это был момент истины: осечка означала смерть, медленную и мучительную… Но мне повезло. Хлопнул выстрел. Звон разлетающегося на куски стекла показался мне дивной музыкой. Одна из граней кристалла перестала существовать. На краткий миг всё замерло: оторопелые физиономии гостей, расширенные зрачки Даго, кулак Стефана, летящий в скулу охранника…

Аспиды вырвались на свободу. Их крылья издавали треск — того же вызывающего оскомину тембра, что и перемкнувшие провода. Раздались панические крики, спустя мгновение сменившиеся истошными воплями боли: твари пустили в ход жала. Я ткнул дымящимся стволом пистолета в лицо ближайшему головорезу, лягнул ногой в живот другого и бросился к Даго. Хеллисентис катался по полу, вопя и судорожно пытаясь стряхнуть облепивших его аспидов: он стоял ближе всех к клетке, за что и поплатился. Насекомые, придавленные его тушей, смачно лопались. Я пнул негодяя в голову, подобрал упавший посох и устремился к лестнице. Стефан и Лидди не теряли времени даром: они уже успели подняться на пару маршей. Нам повезло ещё раз: уличная одежда спасала от жал и укусов, в то время как изысканные костюмы поклонников Зла оказались никудышней защитой. Твари были на удивление агрессивны — то ли от голода, то ли в силу собственной хищной натуры. Они набрасывались на всё, что движется. Прошло несколько секунд, прежде чем присутствующие сообразили, что оставаться здесь — себе дороже, и ломанулись следом. Но мы к тому времени уже добрались до верха лестницы. Было бы замечательно подпереть чем-нибудь дверь и оставить поклонников Зла наедине с одним из его воплощений — но время поджимало.