Сергей Крускоп - Дыхание дракона

Ивона перевела дыхание. Мир постепенно переставал кружиться перед глазами и обретал четкость, насколько это было возможно в наступившей темноте.

— Созывайте людей, — сказал Сивер священнику, — они потребуются для подстраховки. Женщину нужно срочно вытаскивать оттуда.

Спустя четверть часа уже с полторы дюжины селян, вооруженных смоляными факелами, топорами и вилами, собрались возле заколоченных дверей храма. Двое мужиков споро отдирали от дверей доски.

- Ив, — спросил Сивер, — ты хорошо видишь в темноте?

— Ну, вообще… да, довольно неплохо, как мне кажется.

— Сможешь его отвлечь чем-нибудь? Каким-нибудь простеньким заклинанием?

— А почему простеньким? — немного обиделась Ивона.

— Потому что, — сказал не заметивший этого Сивер, следивший за процессом вскрытия дверей, — храмы обычно охраняет от враждебной магии какой-нибудь артефакт, на языке церковников — священная реликвия. И применять внутри храма боевые заклинания может быть небезопасно.

— Хорошо, попробую.

Они стояли возле дверей, когда с тех упала последняя удерживающая створки тесина.

Вурдалак явно ждал гостей к ужину, ориентируясь на треск отдираемых досок.

— Не суйся вперед! — гаркнул наемник, но Ивона уже сделала шаг внутрь. И увидела в темноте храма обращенную в ее сторону разверстую пасть зверя. Девушка успела только послать в этот оскал простое силовое заклинание. Вурдалак затормозил, рявкнул и звучно щелкнул челюстями.

— Темнотень здесь! — констатировал Сивер, смачно выругавшись.

Ивона бросила в воздух пульсар, который повис в полутора саженях над полом, озаряя внутренность храма тусклым желтым светом. В этом свете вурдалак, верно оценив силы противников, с воем кинулся на девушку. Ивона отступила, споткнулась обо что-то и, охнув, шлепнулась на пол. Под грозно-испуганный окрик Сивера вурдалак лязгнул зубами и, перепрыгнув через распростертую на полу магичку, бросился к дверям. Стоявшие в дверном проеме мужики мигом шарахнулись в стороны, забыв про зажатые в руках топоры и вилы. Зверь победно рыкнул — и остановился в прыжке, словно ударившись о невидимую стену. Ивона, успевшая сесть, увидела мгновенно вспыхнувшую сетку магических разрядов. Рев вурдалака перешел в озадаченный взвизг, зверь отлетел назад, и тут же отчетливо свистнул меч. Звериный визг оборвался.

Мужики с факелами наконец-то вошли внутрь храма вслед за богослужителем, и в помещении стало светло. Ивона поднялась с пола, с запоздалой брезгливостью обнаружив, что споткнулась об обглоданный человеческий таз. Кто-то из селян недоверчиво тыкал вилами в распластанного на полу вурдалака.

Сивер, воткнув окровавленный меч в доски пола, вместе со священником и одним из селян помог молодой женщине спуститься на пол с верха иконостаса. Вернее было бы сказать, снял ее оттуда — женщина была явно не в себе и едва могла двигаться, истощенная голодом и страхом.

- Это просто чудо, что она жива, — проговорил священник. — Должно быть, она успела забраться наверх, где зверь ее не достал.

— Вурдалак укусил ее дважды, — покачал головой Сивер. — Но, вероятно, она в это время была без сознания и не вызвала в нем жажду убийства. Так что это действительно чудо. Во всяком случае, я такого никогда не видел.

Ивона подошла взглянуть на несчастную, уложенную на импровизированные носилки.

— Госпожа маг, — обратился к ней богослужитель, — вы можете ей как-то помочь?

— Я не целитель, — отозвалась Ивона. — У меня есть пара эликсиров, позволяющих быстро восстановить силы после истощения, я их вам оставлю. Но от укуса никакого средства не существует, я уже говорила.

— Она все еще в сознании, — сказал наемник, — не впала в мнимую смерть, предшествующую обращению в зверя. Так что шансы у нее есть.

— Я побуду с ней, — священник выпрямился, на шаг отойдя от носилок, — поддержу — хотя бы морально. А если что…. Господин Сивер, как быстрее убить вурдалака?

— Как и любое другое существо: ни серебра, ни осины, ни огня не нужно.

Ивона спала остаток ночи как убитая, после снотворного эликсира провалившись в черное небытие без снов. Чему была в глубине души рада.

Только когда на следующее утро Костенцы скрылись за поворотом тракта, она решилась заговорить с Сивером, пребывавшим в состоянии мрачной задумчивости.

— Сивер, — спросила она, — а почему вурдалак не смог вырваться из храма?

— Потому же, почему его сородичи не могут попасть внутрь. Храм охраняет какая-то священная реликвия: она, в частности, не дает войти туда нежити, проклятым, ликантропам и вурдалакам. Этого же занесли внутрь, когда он еще был человеком. И он оказался в ловушке — селяне уже могли бы дверь не только не заколачивать, но и не закрывать.

Они какое-то время ехали молча рядом с подводами, посматривая по сторонам. Шуршали мелкие птички в придорожных кустах, отыскивая себе завтрак, цвели желтые огоньки ястребинок, а вот несколько галок что-то нашли на дороге, стремительно расклевали и разлетелись. И ничто не напоминало о странных и страшных существах, выходящих на промысел ночью.

— А интересная была штука с летучей мышью, — вдруг нарушил молчание Сивер. — Раньше такого не видел, хоть и вожу знакомство с магами.

— Ага, — согласилась Ивона, — интересная. Я несколько раз пробовала это заклинание на тех мышах, что у нас в замке живут, — никакого эффекта. Так что я раньше такого тоже не видела.

Сивер согнал с лица мрачное выражение и звякнул висевшим на поясе кошелем.

— Считай, это твой первый гонорар, — сказал он, — Суховерхов же с тобой еще не расплатился. А здесь половина твоя. У меня к тебе деловое предложение: учитывая размеры суммы, прогулять ее в Турвине.

Ивона пристально поглядела на наемника.

— Я серьезно подумаю над этим предложением, — ответила она.

Человек сидел за столом и писал. Был он худ, немолод и в прошлом черноволос, сейчас же седые пряди все активнее распространялись по голове, явно собираясь захватить всю доступную территорию. Но человеку было не до происходивших на его скальпе событий, он лишь время от времени досадливо убирал с лица мешавшую прядь волос, не интересуясь ее цветом. Облачен он был в черное одеяние неясного покроя и фартук из хорошо выделанной кожи, прожженный в нескольких местах и расцвеченный странными разводами. Одеяние и фартук в сочетании с сурово-сосредоточенным бородатым лицом позволяли заподозрить человека в принадлежности к магической или алхимической братии, а может быть, и к обеим. Остро отточенное перо в его руке стремительно металось по пергаменту, иногда на мгновение замирая, чтобы затем с новой силой устремиться вперед.