Вера Чиркова - Портрет прекрасной принцессы

— Лорд Антор решил, что принцессам неплохо бы уметь защищаться, — отстраненно сообщила в никуда Клата, не поднимая глаз от раскрытой книги.

Непонятно, когда она успела вновь распахнуть свой фолиант, ведь всего пару минут назад очень живо интересовалась тестоделием.

— А мне не нужно уметь защищаться? — горько усмехнулась горбунья и порывисто повернула к двери.

Ее нужно остановить любой ценой, понял я, увидев, как резко поскучнели взгляды всех присутствующих, и очертя голову ринулся спасать положение.

— Лично я считаю, что вам, наоборот, это необходимо больше, чем другим, — невозмутимо бросил я ей в спину, чувствуя, как на пару мгновений замерло от напряжения сердце.

И когда она застыла всего в одном шаге от двери, облегченно перевел дух. Уф, такое ощущение, словно от шайки бандитов сейчас отбился.

— Почему же тогда меня не позвали? — еще неуверенно поинтересовалась она, но в глубине выразительных глаз уже стремительно таяли остатки недоверия и обиды.

— Я как раз собирался попросить Веника сходить за вами, — объявил так твердо, что сам готов был поверить в эти слова.

— Кто такой Веник? — делая несмелый шаг к столу, заинтересованно подняла бровь Элессит.

— Меня так на корабле звали, — со вздохом облегчения признался капитан и, видимо вспомнив, кто его выдал, едко добавил: — А вот Тая звали Молчуном.

— Так с кем там было разговаривать?! — пренебрежительно фыркнул я в ответ и с преувеличенной печалью вздохнул. — Двадцать мужчин — и ни одной принцессы.

Личики девушек засветились польщенными улыбками, гнетущее напряжение схлынуло, как волна с прибрежных камней, и я немного расслабился. Но в счет, который собирался предъявить Гийому, мстительно внес еще несколько пунктов.

— А зачем вам тесто? — остановившись возле моего места, робко поинтересовалась горбунья, поглядывая, как я тискаю произведенный Тиной продукт.

— Я собираюсь научить вас владению метательным оружием. Но в первый день ни одному ученику не дают в руки боевое оружие. К утру я сделаю парочку учебных дротиков, а пока мы будем бросать тесто. Я видел в приемном зале подходящее для тренировок место.

— А почему нам нельзя сразу ножиком? Хотя бы кухонным, — капризно надула губки Ести.

— Потому что мне очень жаль ваши пальчики, боевое оружие очень острое, порежетесь. А кухонный нож вообще не приспособлен для метания. Да и стены мы им попортим. Так что сегодня бросаем шарики из теста. Сейчас я покажу, как их делать.

— А у меня нет теста, — снова помрачнела Элессит, но к этому я уже успел подготовиться.

— Как это нету, — сделал самое оскорбленное выражение лица, на какое способен, и поднял лежащую перед ней тарелку, — а это что?

— Это… мне? А как же ты? — Робкая надежда, проступившая сквозь тающее недоверие, лучше любых лекций доказала, как ошибочны бывают первые впечатления и несправедливы поспешные суждения.

— А я уже давно не режу оружием своих рук, — бесшабашно улыбнулся я в ответ, — потому сделал это тесто специально для вас.

И по благодарной улыбке, робкой тенью скользнувшей по бледным губам, понял: между нами наконец-то окончательно установился мир.

— Мы тоже каждый день держим в руках ножи и давно ничего не режем, — трогая пальчиком упругую поверхность заготовки для снарядов, строптиво пробурчала одна из близняшек.

— Я покажу вам разницу, — покладисто согласился я, с самого начала точно зная, что без наглядной демонстрации не обойтись, — дайте мне ваш самый острый кухонный нож.

— Тот, которым Мира картошку чистит. — Неугомонная Леса тут же оказалась возле шкафчика.

— Крепко зажми его в руке и держи над столом. — Вручив нож недоверчиво прищурившейся Ести, я взял из вазы томно желтеющую грушу прошлогоднего урожая.

Зрители перестали возить по столу куски теста и замерли в ожидании моих действий. А я просто поднял грушу на уровень плеч и уронил на нож. Груша предсказуемо чиркнула по ножу матовым боком и, получив легкую царапину, тяжело шлепнулась на скатерть.

— Теперь твоя очередь бросать, — галантно подал несчастный фрукт принцессе и неуловимым жестом выхватил пару ножей.

— Ух ты, — впервые за все время подал голос мажордом, — ловко.

— Бросай, — держа ножи накрест, резко скомандовал помощнице, и она от неожиданности выпустила из рук приговоренный к четвертованию плод.

Груша, пролетев сквозь ножи как через пустое место, ударилась об стол и, после секундного интригующего промедления, лениво развалилась на четыре части.

Этому маленькому фокусу научил меня один из учителей, и вся соль в том, что его никогда нельзя повторять. Иначе кто-нибудь глазастый обязательно засечет, как я точно подвел перекрестье ножей под сочный снаряд и едва заметно, но молниеносно двинул ими в разные стороны.

Потому-то, пока принцессы восхищенно изучали ровные грани четвертинок, я тщательно вытер салфеткой свое оружие и непреклонно убрал на место.

— Теперь о тесте. — Стремясь погасить появившееся в глазах учениц разочарование, вызванное исчезновением моих ножей, я спросил: — Кто уже сделал шарик и может дать мне на минутку?

— Я, — протянула липкий кусочек Тина.

— Спасибо. — Пару раз смяв тесто в пальцах, подкинул, чтобы почувствовать его вес, и без замаха швырнул в стену.

— Бум! — возмущенно отозвался на такую фамильярность начищенный до блеска медный котел, приобретший сероватую нашлепку в самой середине днища.

— А! — понимающе протянула Леса, и ее шарик немедля сбил с полки серебряное блюдо.

— Стоп! — поднял я руки, останавливая загоревшиеся азартом глаза юных принцесс. — Я же сказал, что тренироваться вы будете в зале. Положите свое тесто на тарелки и несите туда. Ваше высочество, вам помочь?

— Нет, спасибо, я хочу сама. — Элессит подхватила мой маленький подарок и вслед за сестрами поспешно устремилась к двери.

Похоже, не так уж много у них подвижных развлечений, если они пришли в такой восторг от простой детской игры в бросалки, вздохнул я, подбирая с пола отвалившиеся комки теста. И поковылял вдогонку за принцессами, спасать парадные портреты герцогских предков от неэстетичных нашлепок. Пока не все тесто осело на стенах и барельефах, мне нужно показать ученицам несколько простых приемов правильного кидания различных предметов. Очень нужная для женщин наука, если вдуматься.

— Ложись, я сам стяну твой сапог, — ворчал Макквин, запирая за собой дверь. — Разве, можно так относиться к своим ранам? И тем более не стоит потакать детским капризам. Ну вот, взгляни, вся повязка в крови.

Я, конечно, благодарен лекарю за то, что он суровым окриком прекратил тренировку, превратившуюся в веселую забаву, перед кажущейся простотой которой не устояла даже меланхоличная Клата. К тому времени тесто приобрело темно-серый цвет, а мрамор на стене, в которую мы бросали мягкие снаряды, получил дополнительные разводы.