Вера Чиркова - Портрет прекрасной принцессы

— А сколько всего человек ночует во дворце? — осведомился, словно невзначай.

— Кроме принцесс? Да немного, я и Клата, еще две ночные горничные, старый лекарь и мажордом. Элессит все шутит, что нас как раз по одному на принцессу.

— А Элессит у нас кто?

— Так ты же с ней вроде познакомился?! — Изумленная Дили даже оглянулась в сторону беседки. — Это старшая принцесса.

И единственная, кто носит это звание вполне законно, мог бы добавить я, но снова вспомнил, что отныне моя кличка — Молчун. Хотя разве не может оттаять сердце увечного моряка в чисто женском обществе?

— Мы случайно столкнулись, — объяснил я гувернантке, стараясь говорить ровно, — и познакомиться не успели.

— Обидела, — не поверила моему объяснению Дили, — да ты не обращай внимания. Она со всеми чужими так, не хочет, чтоб смотрели жалостливо. А как привыкнет, еще и подружитесь.

— Кто из слуг служит тут больше двадцати лет? — незаметно хмыкнув, спросил я, проигнорировав это заявление, вряд ли принцессе нужна дружба простого моряка.

— Так, кроме горничных, все мы тут жили еще до того несчастья, — вздохнула гувернантка, неназойливо помогая мне преодолевать широкие мраморные ступени перед входом, явно рассчитанные на многолюдные торжественные церемонии по приему знатных гостей. Вот только, думаю, давненько не видели эти ступени ничего подобного.

— Дили! — оглушающе зазвенел девичий голосок, едва мы успели шагнуть в сумрачную прохладу просторного приемного зала. — Ну где же ты пропала? Она снова пришила кружева неправильно, можешь полюбоваться! Ой… а кто это?

— Я новый учитель по обороне, — вежливо и громко произношу в сторону выходящего в зал балкончика, на котором светлеет девичий силуэт.

Рассмотреть ее поподробнее не удается, глаза еще не привыкли к сумраку после гуляния под солнцем, хотя и наполовину закрытому низкими облаками, но все же по-весеннему яркому.

— Дили, и ты нам ничего не сказала! — обиженно выпалила девушка и вихрем умчалась прочь.

— Эни, Нила, Тина! Нам наняли учителя! И он уже пришел! — звенел где-то в глубине залов второго этажа ее ликующий голосок, пока Дили почти силой торопливо тащила меня в противоположную сторону.

— Пошли быстрее, в комнаты прислуги им заходить запрещено!

И только в этот момент я с оглушающей ясностью осознал, на что именно согласился.

Дверь в коридорчик, ведущий в комнаты для прислуги, находилась в тупичке за кухней, и, едва она захлопнулась за нами, тетушка Дили заметно успокоилась. Видимо, это и был рубеж, пересекать который не позволено принцессам.

Несколько ступенек вниз, и снова длинный коридор. С правой его стороны двери располагались со строгой размеренностью, а с левой как-то хаотично.

— Вот это женская умывальня, вот это мужская, а вначале были двери в кладовые и вход в винный подвал, запомнишь? — без устали выдавала пояснения Дили, бодро шагая впереди меня. — Спальни справа, твоя дверь седьмая по счету, в шестой живет горничная, восьмая пока свободна. Если не хочешь считать, попроси Макквина, это наш лекарь, он тебе нарисует что-нибудь на двери. Видишь ромашку? Это моя дверь.

— А почему именно лекарь этим занимается? — не удержался я от вполне закономерного вопроса.

— Так от скуки же! Девочки наши, хвала добрым духам, все здоровенькие, а он вообще рисовать любит. В хорошую погоду его только на морской лестнице и можно найти. Ну а вот и твоя комната, это постель, тут сундук для вещей, я тебе туда рубашек чистых положила, а в шкаф теплый плащ и камзол повесила. Вечерами бывает прохладно. Иди умываться, а я поищу Макквина, он в это время далеко не уходит.

Я внимательно окинул взглядом комнату, пытаясь, по привычке, сразу оценить все ее достоинства и недостатки, и нашел, что в этот раз мне относительно повезло. Подоконник хоть и находился на уровне моей груди, зато снаружи всего на пару ладоней возвышался над проходящей под стенами мозаичной отмосткой из обломков мрамора. И это, вкупе со свободно открывающимися створками, давало возможность при надобности совершать ночные прогулки совершенно незаметно для окружающих. И хотя я пока не знаю, куда и зачем мне понадобится гулять, сама возможность уходить потихоньку не могла не радовать.

Лекарь Макквин, по-видимому, действительно был где-то поблизости, вернувшись из умывальни, я обнаружил его возле дверей своего очередного логова. О том, что худощавый мужчина среднего роста в старомодном камзоле и с почти белыми волосами, связанными черной лентой в хвост, лекарь, догадаться оказалось проще простого. На белых отворотах простой рубахи явственно виднелись разноцветные пятнышки краски, Дили определенно оторвала его от любимого занятия.

— Входи, там не заперто, — приветливо кивнул я художнику и следом за ним вошел в спальню.

— Тебе нарисовать что-нибудь на двери? — были первые слова, оброненные им после стандартных фраз знакомства.

Пока разматывал полоски полотна и ловко бинтовал мне ногу, щедро вымазав ее мазью с довольно приятным запахом, лекарь упорно молчал. Даже не поинтересовался, откуда у меня такие раны. И вдруг ни с того ни с сего такое щедрое предложение. Я собрался сказать, что не стоит, раз на всех дверях есть рисунки, то отличить мою проще простого, нужно только запомнить изображение, украшающее соседнюю.

Однако, подчиняясь внезапно проснувшейся интуиции, сказал совершенно другое.

— Если тебе нетрудно, я был бы очень признателен…

— Да ничего трудного, — взгляд лекаря сразу подобрел, — а что именно тебе хотелось бы видеть на двери?

— Ну поскольку я имею дело с оружием… — протянул я нерешительно, — тебе будет несложно нарисовать метательный нож?

— Если ты мне покажешь, как он выглядит, — веселея на глазах, хмыкнул Макквин, — и, кстати, можешь звать меня просто Мак.

— Пожалуйста, только держи его вот так, мое оружие очень острое, — рукояткой вперед подал художнику узкий клинок.

— Спасибо, достаточно, — подойдя ближе к окну, лекарь пару раз повернул лезвие, рассматривая играющие на острие блики, и осторожно положил оружие на столик, — а ты не боишься давать такие вещи в руки принцесс?

— Неужели я похож на сумасшедшего — давать девушкам в руки настоящее оружие?! — теперь улыбался и я. — Нет, вначале они будут бросать что-нибудь более безобидное.

— Это правильно, — успокоенно кивнул он и заторопился. — Тогда я иду за своим сундучком.

А куда бы пойти мне? — проводив взглядом мелькнувший белый хвост, задумался я. Сидеть без дела в спальне вовсе не входило в мои планы, да и до вечера еще куча времени. Я и так слишком долго копаюсь в этот раз, Зия наверняка уже волнуется.

Воспоминание о доме подхлестнуло меня, как торопил раньше, в то время, когда я еще был учеником, строгий взгляд Клариссы. А вот всплывшее в памяти имя наставницы, тоже потерявшейся где-то в этих подвалах, сразу заставило собраться и приступить к расследованию.