Gedzerath - Рождение легиона

– «Эй, соратник Беррислоп! Эээээй!» – вздрогнув, я медленно-премедленно обернулась, уже приготовив крылья к мощному удару, способному смести с моего пути хоть целую роту преследователей. Однако буйствовать не понадобилось – сама того не ожидая, я отступала все дальше и дальше, пока не уперлась крупом в тот самый, большой и длинный паровоз, привлекший мое внимание несколько дней назад. Его длинное, сигарообразное тело, казавшееся стремительным еще в покое, теперь глухо гудело, исходя паром из каких-то длинных, черных труб, протянутых под передней тележкой. Десять смотревших на меня колес, четыре из которых были в три моих роста, сияли, словно новенькие биты, отражая в себе растрепанную пегаску с донельзя испуганной мордочкой, таращившуюся на будку машиниста, из которой мне махал подозрительно знакомый земнопони. Желтая грива, алая шерсть – это же…

– «Привет!» – постаравшись скорчить как можно более приветливую мину, помахала я пареньку – «А. «Газ» Вренч, если не ошибаюсь? Ну и какими судьбами?».

– «О, вы меня помните!» – в свою очередь, обрадовался тот, от восторга, потянув за какую-то рукоять, болтающуюся над его головой на толстой веревке, отчего стальной локомотив звонко заорал, выпустив в воздух очередную струю пара – «А мы только что вернулись с маневров! Проводили контрольные замеры при движении малой тягой!».

– «Уууу, наверное, это очень сложно!» – закивала я головой, нихрена не понимая в том, что лепечет этот четырехногий паренек. Краем глаза я заметила розовую пегаску, которая, наплевав на все договоренности, все-таки поднялась в воздух, и теперь кружила над одной из платформ, не видя меня в паровозном дыму. Судя по ее нервным движениям, она тоже заметила коричневобронных вояк, и теперь разрывалась между необходимостью как найти меня, так и свалить отсюда ко всем чертям, спрятавшись где-нибудь на небе.

«Небо! Ах ты ж…».

«Другой путь. Крылья. Облака» – подал мне запоздалую мысль Древний, по-видимому, пришедший к тому же выводу, что и я. Ну ладно, я была не самой умной кобылой, но он-то мог догадаться пораньше?

– «Слушай, Вренч, а ты можешь еще раз подуть в свою дудку? Это та-ак круто!» – да, Скраппи, тебе разве что из сортира «Занято!» орать, а не обольщением заниматься. Однако это сработало, и ухмыльнувшийся пацан вновь дернул за рукоять, наполнив воздух длинным, переливчатым гудком. Увидев, как вздрогнувшая пегаска посмотрела в мою сторону, я высоко подняла крылья, подавая ей знак о том, что я все еще на вокзале. Увы, эта дурочка, как я и опасалась, тут же спланировала вниз, выдавая любому наблюдавшему за ней воину наше местоположение. Увидев мою рассерженную морду, она решила было пуститься в какие-то объяснения, но, к счастью, мгновенно заткнулась, увидев таращившегося на нас, молодого машиниста.

– «Спасибо, Газ. Это было и вправду здорово!».

– «Нравится? Мне тоже!» – красный жеребчик с нежностью уставился на огромный локомотив. Выкрашенный в фиолетовый цвет, он переливался и блестел, словно покрытый эмалью, и напоминал готовую к старту ракету, дрожащую от предвкушения скорой возможности разорвать оковы земного притяжения, отправившись в неизведанные дали. «Синяя Стрела» – что ж, это имя, выведенное склоненными на бок буквами, словно смазанное стремительными потоками набегающего воздуха, как нельзя лучше подходило к этому красавцу, и я потратила несколько драгоценных минут, чтобы запечатлеть в памяти великолепный паровоз.

– «Крылышки, что будем делать?» – испуганно зашептала мне на ухо Бриз. Похоже, пухленькая альбиноска отчаянно трусила, и испуганно оглядываясь по сторонам, уже представляла себе, как нас находят и тащат… Куда-то тащат, я не задумывалась над этим всерьез. Чтобы пегасы да не ушли от земнопони? Ха-ха! Но и впрямь, стоило уже начать подумывать и о плане «Б», которого, увы, у меня пока не было – «Они же нас найдут! И вернут назад!».

– «Действительно, неприятная перспектива» – согласилась я, задумчиво глядя на вылезающего из кабины Вренча. Перекинув через плечо длинную перевязь с укрепленными на ней, замысловатыми инструментами, он бодро спустился на перрон, и, помахав флегматичному жеребцу в голубой фуражке, направился к нам – «Нужно избавиться от этого… Ну что, освободился, Газ?».

– «Ага!» – к счастью, молодчик не слышал моей последней, произнесенной сквозь зубы фразы, и теперь беззаботно насвистывал, вновь и вновь оглядываясь на паровоз – «А знаете, почему тут так много пара? Продувка цилиндров! От этого и пар, идущий вон оттуда, из-под дымовой коробки!».

– «Да, это интересно» – кивнула я головой, не особенно, впрочем, понимая, где у этого округлого, вытянутого, прилизанного механизма была какая-то «коробка» – «Слушай, а какая тут колесная формула? Три-четыре-три?».

– «О нет, нет! Это же единственный и неповторимый, рамный «Три-два-два-три»! Посмотри сама!» – просиял мой юный собеседник, просто взорвавшийся от счастья, что встретил, как ему казалось, понимающую кобылу – «Вот, видишь, под котлом находится две тележки, значит, «два-два»! Еще по одной – на паровую машину и будку, на них по три оси. Отсюда и «три-два-два-три»! Это не какой-нибудь «два-два-ноль», или устаревший «один-два-один», которые еще бегают по Эквестрии! Это – будущее паровозов!».

– «Не сомневаюсь» – улыбнулась я, мысленно перебирая варианты дальнейших действий. Фигуры, маячащие в паровозном пару, приближались, и вскоре, им придет в голову обыскать и эту платформу, до поры, скрытую от их глаз огромной фиолетовой тушей – «Слушай, а ты теперь куда?».

– «Уууу, теперь... А теперь – я опаздываю!» – поглядев на часы, внезапно спохватился красный жеребчик. Движения Газа стали нервными и нескладными, словно у мечущегося паралитика, и куда только девался уверенный, со слегка развязными движениями, помощник машиниста? Приплясывая, он рванулся сначала в одну сторону, затем в другую – «О нет, нет, нет! Они же улетят, улетят без меня!».

– «Кто улетит, и куда?» – поймав за хвост мечущегося Вренча, поинтересовалась я, останавливая паникующего вьюноша лишь для того, чтобы тот не отсвечивал, привлекая к нам нездоровое внимание закованных в латы фигур, двигающихся в паровозном дыму. Мне показалось, что они становились все ближе, да и их самих становилось все больше – «Может, объяснишь уже толком?».

– «Дирижабль! Новейший дирижабль серии «ревущий»! Сегодня у него ходовые испытания и полет в Хуфгрунд и Детрот! Я должен был лететь на нем, но мы немного задержались, и теперь, они отправятся в полет с другим помощником механика!» – Газ едва не плакал от отчаяния, и, несмотря на наличие у меня собственных проблем, гремящих неподалеку стальными доспехами, я прониклась нему чувством жалости и сочувствия – «Что же теперь делать?!».