Нобору Ямагути - Серебряный праздник Сошествия

Поскольку действительно мятеж даже не ожидали, система руководства была дезорганизована. Или лучше сказать, даже причины мятежа были непонятны. В частности, если не было даже докладов о том, что от солдат поступают жалобы, не было и намека на предателей.

Естественно мятеж начался "неожиданно".

Соответственно, солдаты тоже пребывали в трудном положении. Что ни говори, перед ними были боевые товарищи, с которыми еще недавно вместе сражались и праздновали победу. И эти парни с безразличностью, словно были полностью деревянными чурбанами, направляли на них свое оружие.

И хотя командир орал: "Огонь!" — стрелки Королевской армии не могли спустить курки. Лучники не могли выпустить стрелы, уже наложенные на тетиву. Копьеносцы не могли ударить копьями.

— …Мы н-не можем стрелять. Мистер командир отряда!

— Эй! Идиоты! Эти типы подняли восстание в Королевской армии!

Нацелившись на медленно и бесстрастно преследующих его отряд солдат-мятежников, командир уже намеревался произнести заклинание, однако… заметив офицера, возглавлявшего восставших, замотал головой:

— Марко! Это — я! Морис! Черт побери, что это? Почему ты нацелил на нас свою волшебную палочку?!

Ответом была пуля. От ее попадания в землю перед ногами командир отряда, съежившись, приказал отходить:

— Дерьмо! Отступить! Покидаем позиции!

— К-куда нам лучше отходить…?

— А я знаю?! Как бы там ни было, отступить!

До полудня защитные линии в черте города развалились, и повсюду Королевская армия начала беспорядочное бегство.

Тогда… наконец от драгуна-разведчика было получено ужасающее сообщение.

В нем говорилось, что главные силы альбионской армии, находившиеся в Лондиниуме, выдвинулись. Они находятся на марше, нацелившись прямо на город Саксен-Гота.

Вимпфен, разместивший временный штаб на окраине города, принял решение. Разумеется, новый Главнокомандующий с самого начала был далек от смелости, ведь это был мужчина, являвшийся начальником штаба со стратегическим складом ума.

— Отступим к Росайту. Здесь уже ничего не выйдет.

И всей армии, находящейся под его командованием, был отдан приказ отступать.

* * *

Потерпевшая поражение армия, численность которой из-за мятежа уменьшилась до тридцати тысяч человек, возвращалась по дороге, по которой недавно пришла, бурля от побед. У всех на лицах отражалось отчаяние и смертельная усталость.

Сам генерал де Пуатье совершил предательство, сформировав мятежную армию, или что-то подобное, нет, генерал был убит в бою, мятежниками управляет неизвестная магия или что-то подобное, их вынудили взять крупную сумму денег и так далее… в потерпевшей поражение армии циркулировали различные слухи, в которых были намешаны правда и вымысел.

Однако и генерала, и офицера, и солдата помимо этих слухов более всего интересовало, как остаться в живых. В головах у всех этих ударившихся в бегство людей, словно у животных, крутился только инстинкт выживания.

Мятежники не были единственным побудительным мотивом — из-за сообщения, что альбионские главные силы присоединились к преследованию, паника достигла высшей точки.

Сплошной поток частей объединенной армии, вытянувшись, как струна, в толкотне и давке удирал по главной дороге, ведущей к Росайту.

Среди отступавших были также Луиза и ее фамильяр.

Неся меч на плечах, Сайто окликнул свою хозяйку, ковылявшую в некотором отдалении. Мальчик не разговаривал с ней напрямую с того времени, когда вернулся в комнату утром на второй день праздника Сошествия.

Поэтому, хоть и настал момент, когда после десятидневного перерыва Сайто заговорил с девочкой… вылетевшие слова были горькими:

— И где война ради чести?

Луиза потупилась.

— Погляди же вокруг.

Группа офицеров верхом на конях, крича: "С дороги, с дороги!" — скакала на полной скорости. Испугавшийся отряд пехотинцев, разойдясь вправо-влево, освободил проезд. Уже нельзя было различить, стрелки ли это или копьеносцы. Поскольку все, побросав тяжелое вооружение, бросились отступать.

— Каждый не думает ни о чем ином, кроме как выжить самому. Где компания, которая до вчерашнего дня горячилась: "Слава победе Королевской армии! Наше правое дело, безусловно, возьмет верх! Умрем в бою ради чести!" — и все такое прочее?

Луиза не отвечала. Только брела неверной походкой.

— Только бы у Гиша и у ребят-драгун все было в порядке… — сказал фамильяр, глядя вдаль.

Сайто и его хозяйка проснулись от криков: "Мятеж! Мятеж!" Прибывший вестовой Королевской армии проводил их, по его словам, во временную штаб-квартиру управления, однако… там уже было пустое помещение. Они пришли после того, как весь личный состав бросился бежать впереди армии. По словам ординарца, это произошло сразу после того, как был отдан приказ о полном отступлении.

Сайто взглянул назад. Там следовали Скаррон, Джессика, Сиеста и девочки из таверны "Очаровательная Фея".

Как только появился приказ об отступлении, фамильяр, беспокоившийся за них, сразу побежал в шатер таверны "Очаровательная Фея". Как и ожидалось, там не знали о приказе, и растерялись: "Собственно говоря, что за дела?" Вместе с Сиестой и другими людьми из таверны, а также — с владельцами остальных баров Сайто отправился в отступление.

— Действительно, это — доблестная Королевская армия, даа. Величайшая честь — намереваться так бросить людей, которые прибыли за тридевять земель, чтобы их же воодушевить.

Луиза брела нетвердой походкой.

— Поняла? Такой чести нигде нет. Я понял смысл того, что сказал учитель. Если человек захочет, чтобы у него было что-нибудь неподдельное, то единственное, что это будет — чувство "Я хочу выжить". Поэтому в данном случае то, что все делают — это изо всех сил убегают.

Сайто говорил без умолку о том, что он вроде бы понял. Чувствуя себя подавленным, он не мог не болтать что-нибудь.

— Это — унижение, — наконец заговорила Луиза.

— Унижение? А мне это больше нравится. Славная победа! Это — правое дело! Чем так шуметь и суетиться, намного порядочнее действительно это чувствовать.

* * *

Вимпфен, прибывший в Росайт раньше всех в качестве авангарда объединенной армии, совершил попытку отступить в метрополию. Ответ Королевского правительства, которое не смогло понять положение дел, был коротким: "Эвакуация не разрешается. Подробно разъясните ситуацию".

Половина объединенной армии — изменники, де Пуатье убит в бою — вероятно, такие факты сразу не примешь. Возможно, появились подозрения, а не является ли этот рапорт фальшивым. Вимпфен был не в силах упрекать правительство метрополии. Скорее всего, будь он на их месте, когда был прислан его рапорт, не смог бы ему поверить.