Саманта Хант - Изобретая все на свете

Она следит через улицу за Артуром, а свет приобретает странное свойство — будто воздух перед рассветом наполняется всеми до единого цветами. В нем голубизна и пурпур, зеленый и розовый. Только цвета этой минуты перед восходом смешаны, будто солнце еще не успело разобраться к своих оттенках. Артур в этих удивительных сумерках похож на импрессионистский портрет с путаницей цветов, и как будто не совсем реальный.

Трудно описать, что происходит с разделяющим их воздухом. Невидимый обмен. Что-то проплывает в пустоте между ними, как электрическая дуга. Она притягивает Луизу к карнизу. Не отрывая взгляда, она ступает на самый край, чуть не свешиваясь с крыши здания. Она представляет, как прыгает. Она представляет, как он подхватывает ее.

Они смотрят друг на друга в полутьме, пока не показывается краешек солнца и Артур становится реальным. Луиза, ясно разглядев его, соображает, как уже поздно.

— Сейчас спущусь, — кричит она через ущелье. Она поднимает корзинку с птицами и помогает последнему голубю устроиться внутри.

Прежде чем уйти, она будит Уолтера. Нащупывает его руку под одеялом в темноте спальни. Голуби воркуют в корзине. Им нравится домашнее тепло.

— Я пошла, — говорит она.

Уолтер переворачивается, не открывая глаз — он всего час, как добрался до постели.

— Сверим часы, — шепчет Луиза и присаживается на край кровати.

Уолтер медленно открывает глаза. В комнате совсем темно. Он спросонья таращит на нее глаза. Протягивает руку к ее щеке, медленно гладит кожу тыльной стороной ладони.

— Пап, — говорит она, — поставь часы по моим.

Луизе все равно, но Уолтеру интересно — он любит замечать скорость. Ему нравится, когда его голуби показывают хорошее время.

Взгляд Уолтера проясняется, и глаза полностью открываются.

— Луиза, — говорит он, как бы удивляясь. Он включает маленькую лампочку над кроватью. — Ох! — Он мотает головой, потом берет ее маленькие часики и ставит свои по ним с точностью до минуты.

— Отлично, — говорит он, прежде чем снова лечь и натянуть одеяло на голову. — Счастливо. Мне на работу к шести. Постарайся добраться домой раньше, тогда мы подсчитаем, за сколько они долетели.

— Постараюсь, — говорит она и на прощанье пожимает ему локоть.

— Доброе утро!

— Доброе утро, — говорит Артур.

Он угощает ее рогаликом, который держал в пакете из оберточной бумаги под мышкой. Рогалик еще теплый.

— Спасибо!

Она отламывает кусочек и жует. Артур берет в ладони ее свободную руку.

Птицы, быстро несущиеся сквозь темноту в знакомой корзине, радуются. Большое приключение — их сняли с насеста, накрыли куском замши, взъерошили перья. Улицы, по которым Луиза с Артуром идут к Пенн-стейшн, [16] Так нью-йоркцы называют Пенсильванский вокзал. — Примеч. перев. пусты.

«Ни снег, ни дождь, ни зной, ни ночная мгла не остановят этих стремительных почтальонов на пути к дому». В этот час и «Джи-пи-о Джеймса А. Фарли», и Пенсильванский вокзал похожи на огромных спящих чудовищ, разжиревших от проглоченных за день толп.

— Мой отец, — рассказывает Луиза Артуру, входя с ним в здание вокзала, — помнит время, когда здесь еще был просто пустырь.

— Правда?

— Он замечательно все запоминает. Это его специальность.

— Бедный вокзал, — говорит Артур.

— Почему это он бедный?

Но тут Артур застывает, уставившись через плечо Луизе. Челюсть у него отвисает, будто за ее спиной возникло что-то ужасное — мохнатое чудовище. Она оборачивается. Там ничего нет.

— Ничего, — говорит он, выпустив руку Луизы и, вскинув свою, закрывает лицо, растирает уголки губ. — Хочешь чашечку кофе перед дорогой?

— Ты в порядке? — спрашивает она.

Он кивает, все еще глядя ей за спину.

— Все в порядке. Так кофе?

— Конечно. Кофе, — говорит она, и Артур, отвернувшись, идет, чуть обогнав ее, высматривая кафетерий и забыв про ее вопрос: почему он жалеет красивое здание Пенн-стейшн?

— Пересадка на Джамайка-Бей! — выкрикивает кондуктор, и они пересаживаются.

Луиза с Артуром решили ехать на северное побережье Лонг-Айленда. Для птиц это привычный маршрут. Артур держит корзину с голубями на коленях. Он обнимает ее руками, а Луиза поворачивается на сидении так, чтобы видеть его. Артур придвигается поближе и шепчет: его обычный фокус. Луиза подыгрывает ему.

— Как, — снова хочет дознаться он, — они находят дорогу к дому?

Конечно…

Луиза мотает головой. Она собиралась спросить мистера Теслу, но забыла. Она смотрит на корзину у него на коленях. Признаться, что она не знает, невозможно, поэтому она заговаривает о том, что знает:

— «Некоторые заимствуют книги, скупясь покупать сами. У них нет ни стыда ни совести. Хорошо бы, какой-нибудь Бербанк скрестил мои книги с почтовыми голубями». [17] «У них нет ни стыда ни совести…» Пока я писала книгу, произошло много странных событий, но это — наиболее странное. Я слышала о женщине по имени Маргарет Сторм, которая входила в группу, считавшую Теслу венерианцем. Я слышала, что издана ее книга «Возвращение голубя», посвященная этой теории, но что позднейшие биографы и исследователи, пытавшиеся найти ее, упирались в тупик. Она исчезла. Я заказала книгу на сайте редкой книги. Когда книгу прислали, я, к своему великому удивлению, обнаружила, что весь текст напечатан ярко-зеленой краской! Еще более удивительно, что прежняя владелица книги, некая Ла Фэй Фут, надписала на внутренней стороне суперобложки с голубем стихотворение Кэролин Уэллс. Мне пришлось посмотреть, кто такой Лютер Бербанк — еще один ученый, достойный романа. — Примеч. авт.

— Это что? — спрашивает Артур.

— Это было написано на обложке. На книге моей матери: «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура».

Артур кивает Луизе.

— Мне нравится, — говорит он, — а кто такой Бербанк?

— Лютер Бербанк. Знаменитый агроном, экспериментировавший со скрещиванием разных растений. Кажется, он вывел нектарины.

— Ага, — кивает Артур, привычно не сводя глаз с Луизы. — Нектарины, — медленно произносит он, и что-то в его голосе заставляет Луизу залиться краской.

Они едут молча. Вагон громыхает под ними. Их головы клонятся друг к другу. Нектарин. Нектарин. Нектарин. И Артур шепчет:

— Расскажи мне про постояльца вашего отеля.

— Про мистера Теслу? — спрашивает она.

— Да, — шепчет он, словно под большим секретом.

— Ты наслушался Азора. — Она знает, что Артур вечерами уезжает в Рокуэй и остается там до ночи. — Он не из будущего, если ты об этом. Не верь ни одному слову, сказанному Азором.

— Откуда ты знаешь, что мистер Тесла не из будущего?

— Он серб.

— Одно не исключает другого.

— Но, право, Артур… — Луиза качает головой.