Астемир Суншев - Хроники Загруса: Принцип Ящерицы

- Сама увидишь, - ответил лейтенант, и легонько поцеловал ее в лоб. - Иди, собирайся. Встретимся в холле.

2.

В комнате было пусто. Кристина не знала, куда подевались Милла и Анна. В последнее время, девушки сильно сдружились, и стали так же неразлучны, как до этого Анна и Джина. Кристина была рада за Анну, так как та, с помощью Миллы вроде как стала приходить в себя после потери сестры, - по крайней мере, теперь, девушка спокойно спала по ночам, и даже иногда улыбалась. Кристина и сама прилагала к этому немало усилий, стараясь во всем помогать несчастной девушке.

Белоголовая надела на себя легкий белый костюм с брюками (юбки она с детства терпеть не могла), пристегнула к нему пояс с ножнами, и критически осмотрела свое отражение в большом зеркале. К счастью, мешки под глазами исчезли, ее лицо приобрело прежнюю красоту. Кристина распустила свои длинные волосы, тряхнула головой и вышла в коридор. В этом месте всегда было прохладно, девушка поежилась, и ускорила шаг, стремясь быстрее пересечь два коридора, и выйти в более теплый холл. Едва она покинула последний коридор, как на глаза ей попался капитан Ливис, собственной персоной.

- Почему без доспехов и плаща? - грубовато осведомился он.

- У меня выходной, - осторожно ответила девушка.

- Тогда ладно...отдыхай, - прежде чем повернуться и направиться к лестнице, он сделал неловкую попытку улыбнуться.

Зато Кристина без труда расплылась в широкой улыбке, провожая капитана взглядом.

Очевидно, после недавнего сражения, капитан Ливис испытывал к Кристине такие же противоречивые чувства, какие испытывала она сама, по отношению к Тодми. Он даже лично приходил навестить Кристину в лазарет, и, по словам Миллы и Анны, на построении выделил ее заслуги. Кристина, услышав это, к своему изумлению прослезилась. Она и сама не знала, что настолько чувствительна. Мысли о капитане, плавно перешли к мыслям о пребывании в лазарете. Было гораздо хуже, чем в первый раз, когда ее отхлестал Джейсон-молчун. Мучительная боль в руке сводила с ума, ей казалось, что кто-то намеренно давит на рану. Рядом, беспрерывно хрипела Тодми, еще на одной койке лежал молодой гвардеец, прошлогодний выпускник Академии. Ему пришлось ампутировать ногу, и жизнь парня была практически кончена. Его лицо очень выразительно говорило о том, что для него значит потеря ноги. Было еще трое раненых, двое из которых умерли в тот же вечер. Кристина покинула лазарет на следующий же день, не способная выносить чужие мучения. Рик весь день просидел у кровати девушки, и после того как она ушла, все свободное время проводил с ней. Все произошло само собой. Не было никаких намеков, признаний...просто оба все поняли по взглядам, направленным друг на друга, жестам, каким-то словам... Кристине казалось, что они знакомы всю жизнь, каждое его слово казалось правильным, каждый жест логичным, каждое прикосновение - безумно приятным. Она хотела его - во всех смыслах, но к некоторым вещам, еще не была готова. К его чести - Рик все правильно понял, и принял. Когда он полез ей рукой между ног, девушка все ему мягко объяснила. Своим пониманием, он еще больше возвысился в ее глазах, сильнее привязал к себе. Для всего этого, понадобилось лишь несколько дней взаимной эмоциональной близости. И теперь, в эти сложные дни, поддержка Рика была поистине неоценимой.

Кристина увидела его у ворот замка, - в узком синем костюме, с мечом у пояса. Она улыбнулась шире.

- Чего такая довольная? - в свою очередь, улыбнулся Рик.

- Ну, - ответила Кристина, - выходной, наконец...

Они покинули замок, и двинулись вниз по склону. По дороге, Кристина рассказала ему о встрече с капитаном.

- Он зауважал тебя, - сказал лейтенант. - Как мне кажется, еще после твоего первого дежурства. Просто тогда, он сам себе видимо боялся в этом признаться. Но, с тех пор ты уже не раз проявила себя, и его уважение окрепло.

- Ага, и он чисто из уважения велел исполосовать мою спину, - усмехнулась Кристина.

- Ты ведь прекрасно понимаешь, почему он так поступил, - укоризненно сказал Рик.

- Понимаю, - вздохнула девушка. - Кстати, так куда мы все-таки идем?

Они направились вглубь района, туда, где Кристина еще не была. Но, она знала, что там находятся жилые дома, и крупнейший в Старом Розервуте бордель. Рик помедлил с ответом.

- Понимаешь, - неуверенно начал он, - после оборотня, всех этих стычек, и после позавчерашнего происшествия с тем самым торговцем, я понял, что мы имеем дело с непростыми бандитами. Я в гвардии уже пять лет, и за это время впервые сталкиваюсь с такими ублюдками. К тому же, ниточки от них привели нас к Тенборгу Ливиссарду, и эливбиту. Здесь что-то очень серьезное, и я считаю, что необходимо собрать информацию о наших мерзавцах.

- Разумно, - сказала Кристина, - однако, тебе не кажется, что лучше позволить принцу допрашивать Тенборга Ливиссарда до тех пор, пока он не выдаст всех оставшихся...да и вообще, думаю, такая мысль уже приходила и капитану Ливису, и принцу Лорану.

- Не думаю, что Тенборг может многое знать, - с сомнением ответил лейтенант. - Ты права, и капитан, и Его высочество уже пытались выяснить все об этих бандитах. Но, они словно призраки: обычно, банды стараются чем-то выделиться, заявить о себе, каким-нибудь звучным названием, или еще чем-нибудь... Но, не эти. Все, что мы о них знаем - это то, что они хорошо вооружены, они совсем не боятся нас, у них имеется свой оборотень. Даже пленных нам допросить не удалось - все трое раненых, скончались от своих ран. А те, кого мы брали до этого - не сказали ничего путного. До самой казни они утверждали, что являются обычными бандитами, которых наняли для того, или иного дела. Как выяснялось, все были из разных городов, а о заказчиках толком ничего не знали, кроме того, что те хорошо платили.

- Интересно, - задумчиво произнесла Кристина, - если все так сложно, то каким образом ты собрался узнать о них? От кого?

- Есть тут один человек, - сказал Рик. - Один знакомый...

- Ты можешь объяснить конкретнее? - Кристина легонько стукнула его по плечу.

- Хорошо, - выдохнул лейтенант. - Слушай. Я тут родился. Тут, в Старом Розервуте. Моя семья жила неподалеку отсюда, - он указал рукой на ряд старых, покосившихся домов, выстроенных вдоль узких и грязных улочек. - Мой отец умер от лихорадки, когда мне было шесть, а мама пережила его лишь на четыре года.

- Мне очень жаль, - сказала девушка, и взяла его за руку. - Это ужасно...

- Да, - кивнул Рик. - Было очень тяжело. К счастью, я смутно помню те времена. Я рос на этих самых улицах, и делал все что мог, пытаясь прокормиться. Причем, я пытался именно заработать на еду, вместо того чтобы как многие из моих сверстников воровать ее. Я часто задумывался о будущем, и оно страшило меня. Я не знал, какая судьба меня ждет, не знал, смогу ли я стать кем-то, или же, я в конце концов пойду темной дорогой, или же сдохну с голоду. Мне повезло - когда мне было шестнадцать, на наших улицах появились гвардейцы, предлагающие желающим присоединиться к имперской гвардии. До этого, в Старый Розервут не приходили с подобными предложениями, предпочитая брать ребят с других, более престижных районов города. Когда же это произошло, я понял, - вот он, мой шанс. Нужно было лишь обладать крепким здоровьем, и внести небольшой налог на вступление в имперскую гвардию. Меня отправили в Академию, и тогда моя жизнь изменилась. Наконец, я четко увидел свой путь.