Джон Толкин - Дружество Кольца

Так или иначе, промашка эта обернулась для меня черными днями и бессонными ночами: долгие годы я не знал покоя. А когда, уже после ухода Бильбо, стало ясно, что Голлум нужен мне позарез, его след давно простыл. Не видать бы мне Голлума как своих ушей, но выручил Арагорн. Он давний мой друг, а уж следопыт отменный — в наши дни ему равных нет. Мы с ним на пару все Глухоманье обшарили, только впустую. Я уж совсем было отчаялся и обратился к другим заботам, а вот Арагорн не отступился. Рисковал он отчаянно, однако вернулся не с пустыми руками: приволок с собой Голлума.

Все началось с начала: где он пропадал, что делал, Голлум не признавался. Только скулил без конца, обзывал нас злыми и жестокими, а больше всего просто булькал: «голлум, голлум, голлум». Пробовали мы надавить, но он дрожал, ежился да лизал свои длиннющие пальцы, словно вспоминал страшные пытки. Так ничего и не сказал, но, боюсь, сомнений нет: шаг за шагом, миля за милей он прокрался на юг — и угодил в Мордор.

Повисла гнетущая тишина: Фродо слышал лишь гулкое биение собственного сердца. Сэмовы ножницы и то, кажется, перестали щелкать.

— Да, — повторил Гэндальф, — в Мордор. Что неудивительно — воля Темного Властелина собирает туда, под его руку, все, что есть в Средиземье испорченного и злого. Голлум как раз таков, к тому же он отмечен Кольцом, а значит, обращен слухом к этому зову. Всюду шептались о том, что на юге вновь поднялась Тень, исполненная гибельной ненависти к западу. Где, как не там, было ему искать друзей, которые помогут поквитаться с обидчиками?

Жалкий глупец! Он долго вертелся у мордорских рубежей, пронюхал, видать, больше, чем следовало, и под конец попался. Его схватили и подвергли допросу, а тамошние допросы без пыток не обходятся. Но из Мордора Голлум выбрался: Арагорн выследил его на обратном пути. Едва ли ему удалось сбежать: скорее, его отпустили и уж, конечно, с каким-нибудь пакостным заданием. Но это теперь значения не имеет: самое худшее уже свершилось.

Да, самое худшее. Враг узнал о Кольце и понял, что это за Кольцо. Где пал Исилдур, ему и раньше было ведомо, а теперь он прослышал, где и когда раздобыл Кольцо Голлум. Случилось это невероятно давно, и коли Голлум по сию пору жив, значит, Кольцо — одно из Великих. А какое — тут особо гадать нечего. Эльфийские никогда не терялись, и в них нет скверны. Семь гномьих и Девять других у него на счету. Остается Одно — его собственное. Ну и кроме того он прознал про хоббитов и про Хоббитанию . Ох, Фродо, боюсь, для него уже не секрет, где находится ваш край. И еще боюсь, имя Беббинс для него больше не пустой звук.

— Ну и жуть! — простонал Фродо. — Такого ужаса я и представить себе не мог, даже после всех твоих пугающих намеков. Гэндальф, друг мой, как же мне быть? Какая жалость, что Бильбо не прикончил этого поганца, была же возможность!

— То-то и оно, что жалость. Именно жалость, жалость и милосердие остановили его руку. И Бильбо внакладе не остался. Уверен, Кольцо не поработило и не сгубило его как раз потому, что начал он с жалости!

— Может, ты и прав, — покачал головой Фродо. — Но только к Голлуму у меня никакой жалости нету.

— Ты его не видел, — заметил маг.

— Не видел и не хочу, — отрезал Фродо. — И тебя не понимаю. Неужто вы все — и ты, и эльфы — после всех этих злодеяний оставили его в живых? Это ж враг из врагов, не лучше орка. Он заслуживает смерти!

— Не спорю, еще как заслуживает. Только не он один. Смерти, знаешь ли, многие из живущих заслуживают, а иным из умерших, безвинно сгинувшим — жить бы да жить. Можешь ты их воскресить? А коли нет, так не спеши осуждать на смерть. Прозревать грядущее не дано даже мудрейшим из Мудрых. Не то чтобы я тешил себя надеждами на исцеление Голлума, однако и такое возможно. И его судьба накрепко связана с судьбой Кольца. Чует мое сердце: к добру ли, к худу, он о себе еще напомнит. Вполне возможно, что когда пробьет решающий час, как раз жалость Бильбо определит участь многих, и не в последнюю очередь — твою. Так или иначе, убивать его мы не стали. Он очень стар и безмерно жалок. Лесные эльфы держат его под стражей, под строгим присмотром, но без жестокости. Они мудры и добросердечны.

— Ладно, — промолвил Фродо. — Положим, Бильбо поступил правильно, не убив Голлума, но зачем он оставил себе Кольцо? И зачем передал его мне? А ты куда глядел? Нет чтобы заставить меня выбросить его или уничтожить!

— Выбросить? Уничтожить? — проворчал маг. — У тебя что, уши позакладывало? Думал бы, прежде чем говорить! Выбросить его можно разве по недомыслию. Такие Кольца рано или поздно находятся. Попади оно в дурные руки, беды не оберешься, но хуже всего — оно могло бы попасть в руки Врага. Да что там могло, наверняка бы попало, ведь он тянется к Кольцу всей своей волей, а оно — к нему.

Конечно, дорогой мой Фродо, тебе им владеть опасно, и не думай, будто меня это не тревожит. Но слишком уж многое на кону — тут без риска не обойтись, хотя поверь: даже когда я бывал в отлучке, за тобой и за всей Хоббитанией неусыпно присматривали мои друзья. Надевал ты Кольцо нечасто, так что особого вреда оно тебе не причинило. К тому же девять лет назад я еще всей правды не знал, а с той поры мы не виделись.

— Хорошо, — не унимался Фродо. — Не выбросить, так уничтожить. Сам же говорил, что это надо было сделать давным-давно. Нет бы предупредить меня, весточку какую послать! Я бы с этой штуковиной давно покончил.

— Хотелось бы знать, как? — промолвил Гэндальф. — Ты пробовал?

— Нет, конечно, — пожал плечами Фродо. — Но должен же быть способ: молотком его расплющить или расплавить…

— Вот и попробуй, — предложил маг. — Хоть сейчас!

Фродо снова достал Кольцо из кармана и посмотрел на него. Огненные письмена пропали без следа, золото выглядело совершенно гладким. Хоббит невольно восхитился совершенством формы — прелесть, да и только! Вынул-то он Кольцо с намерением швырнуть в камин, но не тут-то было: оказалось, что это совсем непросто. Взвешивая Кольцо на ладони, он припомнил все, сказанное Гэндальфом, собрался с духом, размахнулся… и поймал себя на том, что торопливо прячет Кольцо в карман.

Маг невесело рассмеялся.

— Вот видишь! Тебе самому уже не заставить себя с ним расстаться или повредить его. А как бы заставил тебя я? Разве что силой, но ты бы этого не вынес. А истребить его — на это ни твоей, ни моей силы не хватит. Бей по нему хоть кузнечным молотом, на нем и вмятины не останется. В твоем камине и простое-то золото не расплавишь, а Кольцо — сам видел — в нем даже не нагрелось. Во всей Хоббитании не найдешь кузницы, чтобы с ним разделаться, да что в Хоббитании… Ему не страшны даже горнила и наковальни гномов. Говорят, будто Кольцо Владычества можно расплавить в драконьем пламени, но драконы нынче не те. И я сомневаюсь, чтобы даже Анкалагон Черный сумел истребить Кольцо Всевластья, выкованное самим Сауроном. Есть только один способ избавиться от него: добраться до Ородруина и швырнуть Кольцо в Бездну Рока, его огнедышащее жерло. В недрах Огненной горы оно сгинет навеки — если ты действительно хочешь его уничтожить.