Джон Толкин - Дружество Кольца

Фродо передернуло. Ему привиделся тусклый кинжал, растворившийся в руке Бродяжника. Это не укрылось от мага.

— Не тревожься, — промолвил Гэндальф. — Все позади. Обломок истаял, а вот заставить истаять хоббита, похоже, совсем непросто. Многих людей, даже могучих воителей, такая рана доконала бы в считанные дни, а ты противился семнадцать суток.

— А чему противился-то? — полюбопытствовал Фродо. — Чего добивались Всадники, и чем опасна такая рана?

— Ты был ранен моргульским клинком, колдовским оружием, обломок которого остается в ране и сам по себе находит дорогу к сердцу. Дойди он до цели, ты стал бы призраком, как они, но, будучи несравненно слабее, оказался бы в их власти. Превратился бы в бесплотного раба Темного Властелина, обреченного на вечные муки за попытку завладеть Кольцом. Хотя трудно измыслить горшую муку, нежели лишиться Кольца и ежедневно видеть его на Вражьей руке.

— Хорошо, что я ничего не ведал про все эти ужасы, — содрогнувшись, пролепетал Фродо. — И без того-то боязно было, а прознай я такое, со страху вовсе бы сил лишился. Это ведь просто чудо, что мне удалось спастись!

— Видать, судьба у тебя счастливая, — отозвался Гэндальф. — Но судьба судьбой, а отвага тоже не последнее дело. Ты сопротивлялся как мог, а потому враг, метивший в сердце, сумел нанести удар всего-навсего в плечо. А обломок клинка не дошел до сердца опять же благодаря твоей стойкости. Но, надев Кольцо, ты оказался на волосок от гибели, ибо наполовину вступил в призрачный мир и стал видимым для Всадников так же, как и они для тебя.

— Да, — поежился Фродо. — Видел я их, ну и страшилища. Но вот коней черных, на которых они ездят, все видят безо всяких колец. Как это получается?

— Так ведь кони у них не призрачные, а самые настоящие. Так же, как и черные плащи: они необходимы, чтобы придать Всадникам хотя бы подобие человеческого обличья.

— Но, если кони живые, как же они выносят таких седоков? Вся прочая живность, даже эльфийский скакун Глорфиндела, пугается, почуя их приближение. Собаки скулят, гуси гогочут…

— Так ведь этих коней разводят в Мордоре для службы Темному Властелину. Не все его прислужники — бесплотные призраки. Есть орки, тролли, варги и волколаки. Да и люди тоже. И в прежние времена немало королей и воителей склонялось перед его волей, а нынче таких становится все больше и больше.

— А Разлог? Эльфы? Они-то, надеюсь, в безопасности?

— Разлог в безопасности, но лишь до той поры, пока не падут прочие свободные земли. Эльфы могут страшиться мощи Темного Властелина, могут отступать перед его натиском, но он никогда не сможет покорить их или склонить на свою сторону. Более того, здесь еще остаются некоторые из самых могучих его противников. Я говорю о Мудрых, владыках эльдаров, прибывших сюда из-за далеких Морей. Тем, кто жил в Благословенном Краю, кольценосные призраки не страшны. Незримый мир доступен Перворожденным, как и наш, зримый, и в обоих мирах они обладают великой силой.

— Вот как? Знаешь, там, у брода, мне привиделся могучий воитель. Он словно светился. Все вокруг в тумане тонуло, а его я видел отчетливо. Это был Глорфиндел, да?

— Да. Вступив в призрачный мир, ты увидел его таким, какой он там. Глорфиндел — из рода эльфийских властителей, один из самых могущественных Перворожденных. Так что в Разлоге найдутся силы, способные некоторое время противостоять мощи Мордора. Сыщутся они и в иных краях: хоть бы в Хоббитании, им тоже пренебрегать не стоит. Но ежели нам не удастся изменить ход событий, все вольные земли скоро окажутся в осаде, превратятся в островки посреди бушующего океана — несметного воинства Врага. Мордор обрушит на них все свои рати.

Но несмотря ни на что, — тут маг распрямился, борода его встопорщилась, — мы должны сохранять мужество и спокойствие. Ты скоро поправишься, если, конечно, я не заговорю тебя до смерти. Здесь, в Разлоге, можно ничего не бояться.

— Сохранять можно только то, что имеешь, — отозвался Фродо. — А какое у меня мужество? Но бояться… сейчас я и правда ничего не боюсь. Даже поспал бы, да только сначала расскажи, как там мои друзья и чем закончилось дело у брода. Пока все не узнаю, глаз не сомкну.

Гэндальф придвинул свое кресло к постели и внимательно присмотрелся к хоббиту. Выглядел тот вроде бы и неплохо: на щеках румянец, глаза ясные и живые, даже улыбается. Однако от испытующего взгляда мага не укрылась почти неуловимая, но тревожная перемена. Лежавшая поверх одеяла левая рука Фродо казалась неестественно, чуть ли не призрачно бледной. «Увы, — подумал Гэндальф. — Этого следовало ожидать. А ведь он не осилил даже половины пути. Что будет в конце, не предсказать даже Элронду. Будем надеяться — ничего дурного. Быть может, он уподобится хрустальному сосуду, напоенному светом, чистым и ясным, но зримым не для каждого ока».

— Вид у тебя почти здоровый, — промолвил он вслух. — Ладно, так и быть, кое-что я тебе поведаю, даже не спросив Элронда, но только вкратце. А потом — спать!

Насколько мне удалось выяснить, дело обстояло так. Как только ты подскакал к броду, Всадники устремились следом. Ты уже пребывал на пороге их мира, так что им не приходилось больше полагаться лишь на зрение своих коней. К тому же они чуяли притяжение Кольца. Твои друзья вынуждены были отскочить, иначе бы их попросту стоптали. Они знали, что спасти тебя может лишь быстрота Асфалота. Задержать Всадников им было не под силу — пешими даже Глорфиндел с Арагорном не совладали бы со всеми Девятью сразу. Пропустив врагов, твои друзья тоже поспешили к переправе. У самого брода, обок Тракта, есть неприметная, скрытая за чахлыми деревцами лощина. Там они быстро развели костер: Глорфиндел знал, что реку врагам не пересечь, но с оставшимися на берегу придется сражаться. Едва вспенились волны, он устремился вперед, а за ним, с факелами в руках, Арагорн и хоббиты. Увидев грозного во гневе эльфа, Всадники пришли в ужас, а их черные кони просто обезумели. Троих Всадников смыл первый же вал, остальных затащили в поток взбесившиеся скакуны.

— Так они сгинули? — обрадованно спросил Фродо.

— Не совсем так, — покачал головой Гэндальф. — Кони, те потонули, а без коней Всадники много не навоюют. Самих-то их, к сожалению, так просто не уничтожить, но объявятся они теперь нескоро. Поток схлынул, и твои друзья переправились через реку. Ты лежал ничком поверх сломанного меча. Асфалот стоял рядом. Он охранял тебя, но ты был так бледен, так холоден, что казался мертвым — если не хуже. Тебя подняли и бережно понесли в Разлог, а по дороге вас встретили посланные Элрондом эльфы.

— А с чего это река так разбушевалась? — поинтересовался Фродо.

— Она разлилась по велению Элронда. Река служит рубежом его владений, и стоит врагу подступить к эльфийским землям, она превращается в свирепый, неукротимый поток. Так и случилось, когда Предводитель Черных въехал в воду. Ну и я, если можно так выразиться, подбавил реке задору. Ты, может быть, и не заметил, но многие волны вспенивались огромными всадниками на белых конях, к тому же вода катила в них валуны. Разлив получился такой силы, что мне самому стало боязно — не перестарался ли. А ну как нам не удастся усмирить взбесившуюся стихию, ведь воды, берущие начало в снегах на вершинах Мглистых гор, таят в себе несказанную мощь?