Hel Lumi - Кровавое наследие

-Прустит! - с чувством произнесла она.

Одно коротенькое слово вмиг открыло мне глаза на всё происходящее. Единственное, что мерзавцы-упыри сделали, это отравили меня. Яд внутривенно и яд на открытые раны. Мой измученный организм отчаянно боролся, но собственных сил казалось слишком мало. А Волхва с его чудодейственными заклинаниями поблизости не наблюдалось.

Я машинально покосился на плечи, и во взгляде, вероятно, отразился немой вопрос, на который вампирша мгновенно среагировала. Она часто закивала, как бы подтверждая мое предположение, сформулированное лишь в мыслях. Не нужно было быть телепатом, чтобы догадаться, о чем я думал.

-Ребята как следует поработали, - пустилась в объяснения Рейчел. - Они, как ты должен был заметить, сделали глубокие надрезы, которые сами не несли вреда. А вот если в рану засыпать металлическую крошку, то эффект налицо. - Она вновь расплылась в улыбке, ироничной и злобной. - Это ведь жутко больно, а? - Я, разумеется, не произнес ни слова, только бросил на нее уничижительный взгляд. - Серебро, мышьяк и сера. Для человека этот набор может оказаться смертельным. Три химических элемента вступили в реакцию с твоим организмом. Стружка прустита, осевшая в глубине порезов, так там и осталась. Раны скоро затянулись, а яд продолжает отравлять твою кровь под шрамами. Ловко придумано, да?

В глубине души я не мог не согласиться. Вероятно, в плане изобретения пыток этим вампирам не было равных. Я сожалел, что не осведомился у Волхва относительно методов Рейчел. Если бы я был хоть чуточку готовым... Увы, я не подозревал, чего ждать от кровопийц.

В общем, я ожидал чего угодно, только не того, что произошло. Вампирша открыла было рот, намереваясь отпустить очередную колкость или язвительное замечание, как чьи-то шаги привлекли внимание. Она посмотрела в сторону, где располагался источник света и приближался тот, кто издавал шум, и я с удивлением засек - или мне это лишь показалось - боязнь и почтение в ее глазах. Когда вампирша перевела взгляд на меня, искорка странного чувства исчезла, и вновь появилось мрачное торжество. Внезапная смена настроения стала понятна лишь спустя некоторое время. Впрочем, мне самому потребовалось не меньше минуты на осмысление ситуации, когда в поле зрения появился очередной посетитель импровизированной тюрьмы.

Это был мужчина, которому на вид можно было дать чуть больше тридцати лет. Я понимал, что на деле-то ему гораздо больше. Среднего роста, широкоплечий, с темными коротко стрижеными волосами. В его довольно стандартной внешности не было ничего примечательного, но кое-что всё же поразило меня до глубины души. Я мгновенно заметил, что в нем что-то не так, но не сразу понял, что именно. А когда, наконец, увидел, то инстинктивно вцепился в склизкую стену, словно та могла удержать человека в случае падения. Нет, я не собирался грохаться в обморок, но меня напугало наблюдение, отмеченное мною в незнакомце.

Его лицо. Обычные черты, называемые классикой, делали его незаметным в толпе. Увидишь этого человека, и не признаешь, встретив его во второй раз. Но, разумеется, не это поразило меня. Я назвал его незнакомцем и был абсолютно уверен, что сталкивался с ним впервые. И всё же нечто в его внешности буквально вопило о том, что я хорошо знаю этого мужчину.

Его глаза. Увидев их, я обомлел. Вторых таких, по моему разумению, вообще быть не могло. И да, я отлично знал обладателя этих уникальных глаз, даже не столько глаз, сколько взгляда. Они были черны, как самая мрачная мгла, которая только может существовать во вселенной. Эта тьма, казалось, не отражала свет, а лишь поглощала его, впитывая в себя, где тот растворялся и исчезал.

Глаза, которые, увидев единожды, не забудешь никогда. Глаза Крептона, Охотника. Вот только почему они сидели на чужом лице?

Мне пришлось плотнее прижаться к ледяной стене, чтобы не упасть. В первую секунду я даже решил, что передо мной явился сам Конрад, до неузнаваемости преобразившийся. А быть может, мой рассудок помутился из-за убойной дозы прустита. Я не видел Конрада с тех пор, как на его дом напала Беллина армия. Мог ли он так измениться? Здравый смысл твердил - нет. Но остался ли во мне он, трезвый рассудок? Я так часто в нем сомневался! Не был уверен и сейчас.

-Потрясающе! - Это было первое слово, произнесенное человеком с глазами Конрада. Его голос оказался хриплым, будто ссохшимся, и производил впечатление, словно его обладатель всю жизнь провел в пещерах и не выходил на свет и свежий воздух.

-Да, Крептон. Воистину так. - Рейчел, обращаясь к тому мужчине, злорадно смерила меня взглядом.

Незнакомец удостоил вампиршу мимолетным вниманием, в котором смешалось высокомерие с большей долей презрения, и вновь обратил взор, преисполненный восхищением и удивлением, на меня. А я прищурено смотрел - пытался смотреть - на обоих своих врагов, и единственным желанием было сползти на пол. Но из чувства гордости я продолжал держаться на ногах. Я даже не моргнул, когда она назвала его Крептоном, хотя мне стоило большого труда не показать изумления.

-Невероятно! - продолжал восторгаться незнакомец, словно впервые очутился перед лучшими экспонатами Эрмитажа или Лувра. - Копия Себастьяна.

Ах, вот оно что! Он удивлялся моему поразительному сходству с отцом.

-Не копия. - Я упрямо мотнул головой. Во мне неожиданно проснулся дух противоречия. Однако я не был убежден в собственной правоте, поскольку мне ни разу не довелось увидеть отца.

-Ну да, конечно же, - сразу согласился мужчина. - Смазливость ты унаследовал от матери. Белла настоящая красавица. Себастьяну крупно повезло с ней. - Он улыбнулся, но, по-моему, чересчур мечтательно. Мне его улыбка показалась непристойной, и я невольно нахмурился. - Белла, - протянул он, задумчиво. - Где она теперь?

Я подумал, что любой Вервольф без труда нашел бы ее, зная, где следует искать. Вампиру гораздо сложнее обнаружить пропавшего человека. Однако, зачем моя мать нужна этому мужчине? Я не желал даже предположений строить. Видимо, стоящей рядом вампирше тоже не понравилось упоминание о Белле. Рейчел недовольно наморщила нос, а глаза ее яростно сверкнули, но всё это, пока мужчина не видел. Она боялась открыто показать неприязнь. Отметив ее страх, я внутренне ухмыльнулся: небось Рейчел привыкла к роли сердцеедки, особенно после успеха с Родионом, а тут такая неудача.

Мужчина подобрался ближе к решетке, туда, где недавно стояла Рейчел, обхватил руками прутья и прислонился к ним почти вплотную. Только теперь я заметил то, что заставляло вампиршу испытывать страх и почтение к незнакомцу. На безымянном пальце его правой руки поблескивал перстень. На кольце я рассмотрел те же изогнутые линии, которые неведомый убийца выгравировал на теле жертвы. Незнакомец носил знак власти. Он был главой Носферату. А еще, неожиданно напомнил я себе, он - Крептон.