dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов

Твари, выбравшись на пляж, принялись носиться по нему с тем же неугомонным восторгом, что охватил Поттера, они толкали друг друга носами, принюхивались к воздуху. Разбрелись, разбили ровный строй.

Малыш, крутившийся у Драко под ногами, бросился было за своими, потом обернулся, облизнулся. И приковылял обратно.

— Иди, иди, — сказал ему Драко строго, — прочь ступай. Ты мне не нужен.

Черные глазки смотрели умильно, жалостливо.

— Знаю, — Драко сел и стянул сапоги с мокрых ног. — Все знаю, засранец. Я твоя жратва. Бесплатная и бесконечная. Это, должно быть, просто находка для такого дурачишки, как ты.

Поттер растирал лодыжку. Между пальцев у него сочилась сукровица — наверное, прорвалась мозоль. Он сгреб немного илистой жижи и приложил к ранке.

— Сможешь двигаться? — Драко смотрел без сочувствия, но и без раздражения.

— Постараюсь.

— Найдем подорожник, — начал было Драко. И не смог закончить.

Тонкий, пронзительный визг, переходящий в ультразвук, за его спиной сменился утробным воем, победным рычанием. Поттер в одну секунду вскочил и обернулся к обрывам, он выхватил меч, но застыл в комичном полу-удивлении, полу-ужасе. Его лицо побледнело, стало не белым, а серым, как грязная тряпка. Рот раззявился, да так и остался.

Драко поворачивался медленно и с тягучим, мучительным чувством под сердцем — так просыпаются от кошмара, чтобы обнаружить, что кошмар теперь наяву, перекочевал из сна в явь.

Звери спускались по, отвесной почти, гладкой каменной стене, и были похожи на собак, только неописуемо огромных, волков и медведей — на всех жестоких зверей разом. Лапы у них были короткие, толстые. Шерсть на загривках стояла дыбом. У некоторых брюхо болталось низко, почти задевало гальку. И их было много. Очень много. Издали казались потоком коричневато-черного. Лезли, спускались с края плато, будто тараканы.

Самые быстрые уже подобрались к пляжу. На камнях расцветали пятна красного, маслянисто-черного: зубы смыкались на тощих холках оборотней, ловко и глухо клацали, и лысые головы беспомощно повисали набок. Некоторым вгрызались в лица, и в своем безумном страдании, размахивавшие худыми лапами, голые, отупевшие от атаки, твари — казались людьми. Многие превращались на прощание, сменяли тысячу лиц за минуту. Метнувшиеся в стороны взрослые бросали стариков, молодняк — каждый, как и среди людской толпы, был сам по себе. Победители не судили и не разбирали: малышню убивали ударами когтистых лап, стариков прижимали к земле и перекусывали шеи, сильным, отбивающимся самцам и самочкам выдирали половину лица. Не атака, не битва: самая настоящая бойня. Наверняка заранее спланированная и довольно хладнокровная, учитывая то, как двигалась стая волков: ровно, спокойно, даже с ленцой, но с необъяснимой при этом скоростью. Окружали и добивали.

— Не шевелись, — Драко проговорил одними губами и сильно сомневался, что Поттер слышит. — Замри.

— В воду? — тихо сказал Гарри. — Они боятся…

— Нет. Вряд ли.

Зверь, который подошел совсем близко и ступил в воду — здоровенный и мохнатый, с умным и чуть печальным взглядом маленьких глаз — повернул голову. Смотрел он долго, даже нос сморщил от напряжения.

Из его пасти текла кровь. Медленные завитки ее кружили в реке. Струйки казались такими длинными, бесконечно тянущимися — словно бы кто-то пришил зверя к земле толстыми красными нитями.

Лязгнул меч. Гарри положил руку на плечо Драко, мягко потянул в сторону.

Но прежде, чем свершилось безрассудное геройство, прежде всех глупостей, которые — Драко на миг словно бы прожил в будущем и увидел собственную оторванную голову и содранное с костей лицо героя Поттера — случилось кое-что еще. Розовый, хныкающий от собственной смелости, склизкий комок выкатился из-под ног Драко, и малыш встал во весь рост. Выпрямился под мудрым, чуть усталым, насмешливым взглядом. Секунду или две он раскачивался из стороны в сторону: голая фигурка, хрупкая и красивая по контрасту, на фоне темной шкуры и окровавленных камешков. Его плечи дергались, руки поднялись в жесте оборонительном и угрожающем одновременно. Драко показалось, что он мог бы различить каждое движение растопыренных пальцев, то, как они сжимались-разжимались, в неумелой попытке запугать.

Затем зверь протрусил к «защитнику», лениво привстал и ударил. Лапой. И даже вроде бы так, слегка — дружеский подзатыльник, вроде того, как отвешивают непослушным детишкам.

Когти пропороли плоть, голова мотнулась, что-то хрустнуло, мокро и липко.

Гарри отреагировал почти сразу — он оттолкнул малыша и занес меч. Зверь насмешливо сморщился, оглядывая его с ног до головы. Тело погибшей твари еще дергалось, из его горла сочились какие-то вздохи, охи и сопение. Из распоротой глотки торчало белое, красное — словно скалилась вторая улыбка.

Зверь поддел его лапой и легко отшвырнул в воду. Она окрасилась алым и бурым, зацвела, а Гарри все стоял, сжимая рукоять. Зверь отвернулся и укусил малыша за плечо. Поднял, слегка поворчав, зубы держали плоть крепко: вода текла по голой коже, вода, кровь, слизь.

Зверь хотел сыграть в эту игру, он будто издевался. Гарри он не боялся — он вызывал. На бой, на смерть, конечно, но зверю хотелось, чтобы это была забавная смерть. Не такая, понимаете ли… в пылу сражения, а издевательски-веселая. Зверь швырнул тело Гарри под ноги и укусил в живот.

Тогда Драко толкнул Поттера. Они сделали шаг… и еще один — отступая. Зверь сощурился, с циничным юморком, с полувопросом: попытаетесь?

Нет, они больше не пытались.

Беглецы отступили к обрыву, не сводя взглядов с кошмарного месива, в которое волк превращал тело бедного щенка. Перламутрово, матово переливались вываленные на прибрежную полосу внутренности. Было много красного, пар поднимался от довольной, царственной морды победителя. Он терзал свою добычу, как избалованный ребенок, ковыряющийся в тарелке с лакомством. Он ждал, что Гарри и Драко не выдержат, бросятся на подмогу.

Но малыш был мертв, а значит — Драко изо всех сил желал, чтобы и Поттер это понял — а значит, биться было не за что, не за кого.

— Он мог догнать нас в три прыжка, — сказал Гарри.

Драко шел молча.

— Они идут следом, ты не думаешь? — Гарри все не мог уняться. Это раздражало, выводило из себя. Кроме всего прочего, это будило в Драко такой страх, от которого ноги его деревенели, а рот выстилало сухим железом.

— Идут. Ну и что?

— Я чувствую их взгляды, — темнота залилась в ущелье как-то незаметно. Серый долгий закат сменился темно-серым, а затем все стало набухать тенями, синими и холодными. — Я чувствую их на своей спине.

— Охотники, — сказал Драко. — Они следят за добычей. Это их… долг, если угодно. Приглядывать. Пасти.