Александр Бреусенко-Кузнецов - Мёртвые пляшут

— Значит, негодяи останутся неуязвимыми, — приуныл палач.

И тут вперёд выступил Флютрю, привлекая внимание гулким стуком ладони по стене.

— Я ещё по Отшибине знаю подлинные имена большинства из карликов! — провозгласил он. — Этого свиномордого юношу зовут Грок из Шенка, по прозванию Грошен. Того увечного крысёныша, который выходил с ним советоваться, зовут Бдер. Похожий на рогатую рабочую скотину — это Тябн. И есть ещё Рюмп, он курнос и подобен петуху.

— Браво, Флютрю! — просиял некромейстер. — Теперь из всей пятёрки карликов нам опасен только один. Таракан… Как же зовут Таракана?

Флютрю только развёл каменными руками. А вот пёстрый палач покровительственно протрубил в свою нижнюю воронку, что, мол, не следует недооценивать благотворную роль пыток в деле выяснения истины.

За обсуждениями Гны не забывал следить через Глаз Смерти за карликом, истребившим Бокси и двоих шестируких стражей. А тот, как только прикончил второго, весьма явственно заколебался между ямой в полу Чёрного чертога и стеной, за которой в чертоге Пентагональном расселись его подельники.

— Суетится, — прокомментировал некромейстер, — выбирает, преследовать ли ему людей на верёвке, или сперва обсудить их побег со своими. Кстати, если он ринется в погоню, успеем ли мы отсюда его перехватить?

— Только на обратном пути, — покачал верхней частью пёстрый мешок, — из Чёрного чертога — скоростной спуск в пыточные помещения. Вот если он вернётся в соседний чертог — мешок глухо захихикал, — то потратит очень много времени, ибо станет спускаться по тамошнему кружному пути.

— Этот Грошен осторожен, — заметил Гны, — своих он предупредит. И нам это сейчас на руку.

И правда, свиномордый карлик не ринулся очертя голову в погоню, а вернулся к товарищам доложить о своём частичном успехе. Те его выслушали довольно напряжённо — и тут же загалдели, зашлись в возмущённых возгласах, пусть и недоступных слуху наблюдателей, но весьма зримых. Грок из Шенка пробовал оправдаться, но товарищи просто-таки вытолкали его в неприметный туннельчик, ведущий куда-то вниз. Отправили кружным путём из Пентагонального чертога.

— Если поторопитесь, перехватите его у самых пыточных камер, — удовлетворённо прогудел пёстрый палач, — карлик идёт не просто в удобном для нас направлении, но и в правильное место, где ему придётся назвать недостающее имя.

— Вы с нами? — спросил Гны.

— Нет, я так быстро не хожу, — не то посетовал, не то похвалился пёстрый мешок, — но я покажу дорогу и передам с вами записку мастеру-дознавателю. Он тонкий знаток пыточного искусства.

Верховный жрец-палач подал знак одному из серых мешков — и тот, тяжело переваливаясь, метнулся вниз по винтовой лестнице — за огнеупорным пергаментом и пылающими чернилами.

Пока он отсутствовал, из нижних помещений башни поднялся ещё один серый палач — пропахший дымом и весь в подпалинах. Пришедший доложил, что подсчёт свидетельств от глиняных горшков завершён и сводная таблица составлена.

— Излагай! — велел пёстрый начальник. — Думаю, и нашим гостям будет полезно послушать.

— Голоса распределились так. «Пятеро верных Владыкиных птенцов совершат фатальную ошибку, но некрократия устоит», — сказали тридцать шесть сто двенадцатых опрошенных горшков. «Пятеро подлых заговорщиков, засевших в Пентагоне, вызовут серьёзные разрушения, но некрократия устоит», — показали тридцать три сто двенадцатых. «Смелый рыцарь Ордена посланников Смерти по имени Чичеро из Кройдона в волшебном сундуке поднимется на седьмое небо, где уничтожит жутчайшего из врагов Владыки Смерти» — свидетельствовали остальные. Допрос проводился по методу Экза и Тпола. Результаты недостоверны и требуют дополнительных испытаний в контрольных группах.

— Простите, но будет ли мне позволено задать вопрос о сути метода Экза и Тпола? — молвил Флютрю.

— Тпол — это я! — не преминул похвастаться пёстрый мешок.

Дрю из Дрона даже не удивился, когда конные утопленники послушались команды Пендриса. Безропотно построились в походный порядок и двинулись шагом. Внимательный Амур их пересчитал. Двести сорок конных арбалетчиков — внушительных размеров дружина. И не беда, что их арбалеты вряд ли действуют. Непобедима заразительная пляска.

Всё так и задумывалось мирозданием: в Пендрисе давно зрел повелитель утопленников, его оставалось лишь распознать, подтолкнуть, придать уверенности. Высвободить в Пендрисе такую повелительную мощь — кому, как не Дрю, такое могло оказаться по силам!

Ом дождался позволения командира, чтобы продолжить лупить в барабан. На сей раз великан не воспроизводил, а задавал плясовой ритм, произвольно то ускоряя, то замедляя удары. Широкое лицо его так и сияло довольной улыбкой. Уж больно уморительно приплясывали в такт его игре затонувшие кони.

Базимежцы шли бодро, то и дело хохоча над ужимками конного сопровождения.

— Что-то нам чересчур весело, — заметил Амур, — уж не знаю, к добру ли. Захват Абалона потребует серьёзности, а тут эти пляски…

— До чего живым себя чувствуешь, — хмыкнул Кло, — когда кто-то тебя гораздо мертвее.

— Я знаю, что мы в правильном состоянии, — обернулся к сподвижникам Дрю, — если мы сохраним его до самых стен Абалона, город сдастся без боя. Только бы Пендрис не засомневался, да Ом не устал.

Стоило поглядеть на Пендриса, чтобы убедиться в значительной перемене: с таким торжественно-горделивым выражением на лице его в отряде ещё не видели. Великан также казался полностью ушедшим в игру неутомимым барабанщиком. Но продержатся ли оба трое суток, оставшихся до Абалона? Не догонит ли обоих чувство вины, от которого они сбежали?

Высохшие болота остались далеко на северо-востоке, отряд шёл по жухлым запорожским лугам, когда-то принадлежавшим к исполненной буйства растительной жизни земле Гуцегу. Впереди уже показался широкий овраг, пересекающий равнину в направлении с севера на юг. Эта борозда осталась там, где чёрная стена Порога Смерти проходила раньше. До продвижения Смерти на восток.

Когда дошли до самого оврага и задержались, подыскивая более-менее пологий спуск, внимательный Кло разглядел позади четвероногий силуэт внушительных размеров. Кто-то нагонял отряд в сгущающихся сумерках.

— О, да это старая знакомая! — определил Амур.

И точно! Вслед за арбалетчиками к отряду Дрю вернулась затонувшая великанша-мать. Как только и Ом её узнал, бурная радость выскочила наружу с громовыми ударами увесистых лапищ. Барабан такое надругательство еле выдержал. Видать, крепкое животное поделилось с ним своей шкурой.

Спуск в овраг прошёл без жертв. Обнаружили сравнительно пологое место и потянулись вниз. Дрю и его люди шли пешком и больших неудобств не испытали, а вот для верховых крутизна тропинки, казалось, оставляла мало надежды. Но кому судьба утонуть — тот не разобьётся. Конные утопленники преодолели преграду с плясовым изяществом, порою зависая в горизонтальном положении.