Юлия Григорьева - Искупление (СИ)

— Я все обдумала, — сказала она. — Вчера я вспылила, и вы не можете меня за это осуждать.

— Простите, — пролепетала я, пряча глаза.

— Я помогу вам покинуть дворец, — произнесла герцогиня, и я вскинула глаза, наполняясь надеждой. — Скоро вы будете свободны.

— Благодарю вас! — жарко воскликнула я.

— Составите мне компанию? — вполне мило улыбнулась ее сиятельство и усадила за стол. — Давайте, поговорим и все обсудим.

С готовностью кивнув, я села за стол, глядя на женщину с обожанием. Она подала мне кусок пирога, налила чай, напиток, который пили у герцогини на родине, и с улыбкой смотрела, как я ем. А через полчаса я уже лежала на полу, крича от жгучей боли, а ее сиятельство смотрела на меня с безумным огнем в глазах. Ее лицо было искажено жестокой гримасой, губы кривились в хищной улыбке, а руки сжались в кулаки до такой степени, что от ногтей, впившихся в ладонь, показалась тонкая струйка крови.

Несколько придворных дам, присутствовавших при этом, следили за моими мучениями, и только одна служанка не выдержала и выбежала из покоев герцогини с криками о помощи. Вбежавшая стража не посмела проигнорировать происходящее, и меня унесли.

Прибежал герцог, его лицо было пепельно-бледным и перекошено в какой-то жуткой гримасе страха.

— Лекаря! — не своим голосом закричал он. — Немедленно! — Затем сжал меня и все что-то говорил срывающимся голосом, целовал, гладил, снова говорил.

А после я потеряла сознание. Очнулась через несколько дней. В спальне находились служанка, позвавшая на помощь, и герцогский лекарь. Он осмотрел меня, улыбнулся и сказал, что теперь все будет хорошо. Затем появился Найяр. Он поцеловал меня в висок, пожелал скорейшего выздоровления и ушел, явно не желая надоедать.

— Его сиятельство почти не отходил от вас, — полушепотом сообщила мне служанка. — Сам ухаживал, никого не подпускал.

Она же рассказала, что, дождавшись, когда опасность моей смерти миновала, герцог отправился к своей жене. Придворных дам, равнодушно следивших за моими мучениями, прилюдно выпороли и сослали подальше от двора. А герцогиня сидит в покоях, потому что после разговора с супругом ей тоже понадобился лекарь.

— Его сиятельство так избил ее сиятельство, — говорила девушка, — Его оттаскивали от герцогини.

Испытала ли я жалость, услышав об это? Нет. Кровожадное лицо герцогини все еще стояло перед внутренним взором, и ее крик:

— Всем стоять! — звучал в ушах.

Служанка же попала под личное покровительство Найяра. Он, понимая, что девушке будут мстить, приставил ее ко мне. Выслушав ее, я закрыла глаза и задумалась. Я видела только три пути для себя: оставаться всеми презираемой жертвой, смерть или полностью измениться. После того, как я взглянула в глаза смерти, умирать мне уже не хотелось. Это было страшно и больно. Позволять и дальше топтать меня за то, в чем моей вины не было, я не хотела. Да, я выбрала третий путь.

Вечером я встретила Найяра улыбкой. Фальшивой, натянутой, но улыбкой. Он удивился настолько, что даже не сразу подошел ко мне. И лишь, когда я протянула руки, сорвался с места и жарко обнял, зарываясь лицом мне в волосы. Стиснув зубы, я сделала следующий шаг, погладила его по волосам, ощутив их слегка жесткую шелковистость, и прошептала:

— Спасибо, Най.

Он вскинул голову и жадно вгляделся в мое лицо.

— Ты сейчас лжешь, — произнес он, — но я умоляю, лги и дальше.

Вместо слов я поцеловала его в уголок властного рта, к полноценному поцелую я еще не была готова, но ему хватило и этого. Ночью герцог сжимал меня в объятьях. Нет, о близости он пока не просил, я была еще слишком слаба, но обнимал и нежно целовал в затылок. Закрыв глаза, я терпела… привыкала.

Еще через несколько дней, окрепнув и почувствовав себя вполне сносно, я привела себя в порядок и покинула покои. Первый же встречный мной сановник, ущипнул меня за зад и отпустил сальную шуточку. Я не вскрикнула, не возмутилась и не взмолилась, как раньше, чтобы он меня не трогал. Просто обернулась, смерила безразличным взглядом и спросила:

— Тарг Вагар, вам нравится ваше место?

— Безусловно, птенчик, — фамильярно усмехнулся мужчина.

— Попрощайтесь с ним, — улыбнулась я и пошла дальше.

Сановник засмеялся мне в след, я не обернулась. Потом был тот самый страж, глумливо подмигнувший мне. Ему я ничего говорить не стала. Затем навстречу попалась фрейлина герцогини, накинувшаяся на меня с обвинениями. Я пожелала ей доброго дня и направилась к герцогу. Толкнула тяжелые двери на глазах изумленной таким поведением стражи и вошла в большой кабинет, где у его сиятельства проходил совет.

— Сафи? — удивился Найяр, поднявшись мне навстречу.

— Доброго дня, благородные тарги, — поздоровалась я и подошла к своему любовнику.

— Ты что-то хотела? — мягко спросил герцог.

Я подала ему лист с именами. Он прочитал его и удивленно посмотрел на меня.

— Что это, сокровище мое? — спросил Най.

— Это имена тех, кого я больше не желаю видеть во дворце, — спокойно ответила я. Взглянула на тарга Вагара. — А так же хочу, чтобы вы уволили тарга Вагара, он не уважает своего повелителя.

Вагар побагровел, вскочил и тут же сел на место, придавленный насмешливым взглядом герцога. Найяр снова сел в свое кресло, меня усадил на колени, обняв одной рукой. Второй взял перо и написал указ об отставке тарга Вагара.

— Титул, земли? — спросил меня герцог.

— У тарга очаровательные дети и очень милая супруга, — ответила я. — Их наказывать не за что.

— Да будет так, — усмехнулся Найяр.

После поцеловал меня в шею, велел принести стул и усадил рядом с собой, но я отказалась остаться.

— Женщине не место на мужском совете, — произнесла я. — Буду ждать вас на обед. Распорядиться о чем-то особенном?

Глаза герцога светились, пока я говорила. Он сказал свои пожелания, и я покинула кабинет, сопровождаемая всеобщим молчанием и счастливым взглядом своего любовника. Как я чувствовала себя в этот момент? Замечательно! Первый раз за несколько месяцев я чувствовала себя хорошо. Мои плечи были расправлены, подбородок вздернут, а на губах играла едва заметная улыбка. Больше никто не смел издеваться надо мной, потому что за моим плечом всегда маячила грозная тень герцога.

Что касается Ру… Приняв решение быть иной, я приняла и другое решение — развод. Да, в нашем государстве было сложно получить его, но мой возлюбленный не должен быть связан с любовницей герцога Таргарского, он достоин иной участи и иной жены. Я написала ему письмо, которое собиралась отправить с ведома Найяра, иначе мне бы просто это не удалось сделать. В письме я избежала упоминания о чувствах, о своем положении и прочем, что могло послужить поводом для отказа в отправке. Только сухие слова о деле. Мне казалось, что Руэри уже и сам подошел к этому решению. Сейчас у него была прекрасная возможность, написать согласие на наш развод и остаться в другой стране, где не было насмешек. Обзавестись женой и детьми. Как бы ни было мне больно, но я осознавала, что мне к нему никогда не вырваться. И единственное, что я желала единственному мужчине, которого любила, это счастья.