Катерина Диченко - Механик и все-все-все

Я замолчала, часто дыша и вслушиваясь в гулко бьющиеся сердце. Мне даже стало теплее, главное ангину не подхватить.

— Совсем больная, да?

Во взгляде Маркуса читались разнообразные чувства: осуждение, опасение за мое психическое состояние и желание заржать.

Ой, больная. Неизлечимой болезнью. Дурость, как известно не лечится.

— Это был голос души, — невозмутимо ответила я, рассматривая донельзя довольного пса.

Он напоминал мне маленького щенка, наконец-то встретившего хозяина и оттого радующегося любому знаку внимания.

— Никого не хочу обидеть, ребята, но буду предельно объективен — Катерина, у тебя получилось лучше. За всю свою жизнь т-а-а-кого жуткого воя я никогда не слышал.

Пес жалостливо заскулил и обиженно прижал уши.

— Та-а-к, — мрачно протянул маг, — похоже, и эта животинка понимает человеческую речь. Замечательно.

— Интересно, который час? — Я зябко поежилась.

Руки и ноги будто кололо сотнями ледяных иголочек, а носа и щек я больше не чувствовала.

— Когда мы вышли из дома, я глянул на часы, было без четверти десять. Здесь мы сидим около часа. Луна хорошо успела переместиться по небу, значит, дело к полночи, если уже не перевалило за двенадцать.

Я хотела спросить, как он так точно вычислил время, но предупредительно поднятая рука мага, делающая знак молчать, вовремя меня остановила.

На другом конце кладбища, с той стороны, где находится поместье и склеп, который мы открыли, послышалась приглушенная трель. Настойчивая и противно режущая слух.

Пес встрепенулся, недовольно заворчал и, кинув на нас грустный взгляд, нехотя потрусил в сторону непрекращающейся трели. Когда звук затих, Маркус облегченно выдохнул.

— Знаешь, что дочка, нам сегодня поразительно везет. Ты помнишь тот склеп, который мы открыли?

— Еще бы! Я из-за него сюда и пришла.

— Теперь понятно, почему там так воняло псиной, — задумчиво протянул маг, сдвигая шапку набок и примеряясь к нижней ветке. — Ты ведь тоже почувствовала?

— Да. Так вы думаете, что эта собака охраняет подземный вход в поместье?

— Не знаю если там вход, но пес точно что-то охраняет. Ты заметила серебряный ошейник? По лицу вижу, не заметила. Такие штуки используются для подчинения животного. Страшная вещь, скажу я тебе. Боль вынуждает подчиняться и свисток, что мы слышали тоже не простой.

— Та противная трель?

— Для носящего такой ошейник, трель, словно раскаленное железо по открытой ране. Терпеть невозможно и на зов не прийти смертельно.

Маг покряхтел, растер затекшие руки и начал осторожно спускаться. Вниз сыпались иголки, шишки и летела сбиваемая с дерева кора.

— Эй вы чего делаете?!

— Тише, ты не ори, — он сердито шикнул на меня. — Пора отсюда ноги делать, пока владелец твоей собачки не захотел узнать, что ее так задержало.

— Это не моя собака, — ворчливо буркнула я, прикидывая, как бы слезть и не разбиться.

Первые движения давались с огромным трудом. Ноги и руки, онемевшие от холода, никак не желали слушаться. Постепенно онемение проходило, кровь быстрее побежала по венам, и я смогла нормально, веточка за веточкой спускалась вниз. Со стороны я скорее напоминала жука-переростка, неловко ползущего с дерева к матушке земле. Если Маркус (в свои пятьдесят!) спустился практически бесшумно и теперь терпеливо ждал меня внизу, то я (в неполные двадцать четыре!) оповестила о своем триумфальном спуске полкладбища. Треща ломающимися ветками, ругаясь сквозь зубы и сея вокруг себя кору с иголками, кулем свалилась в предусмотрительно подставленные руки Маркуса. Мужчина натужно крякнул и аккуратно поставил меня на землю.

По спине бежал липкий пот, а тело била мелкая дрожь. Только оказавшись на твердой горизонтальной поверхности, я смогла оценить высоту дерева, давшего нам временную защиту. Огромная высокая сосна с мощными лопастными ветками внушала невольное уважение. Но больше меня поразила другая вещь — как я смогла залезть на ветки, высоко расположенные над землей?! Не иначе как выброс адреналина поспособствовал в купе с бегущими по следу грэйдхами.

— Рот закрой, ангина будет, — строго сказал Маркус, улыбаясь в усы.

Я звучно клацнула зубами, едва не прикусив язык.

— Вы думаете, уже можно уходить?

Я с опаской осматривала местность, пытаясь высмотреть неизвестного хозяина собаки. Маг в это время колдовал над телами грэйдхов, покрывая их толстой коркой льда и заметая следы снегом. Вскоре возле нас возвышался самый обычный ничем не примечательный сугроб средних размеров, а не братская могила — курган тварей Черного леса.

— Я провожу тебя в поместье, там и подумаем, как быть дальше. Главное — у нас теперь есть неопровержимые улики на тот случай, если господин Элиш воспримет наши слова не всерьез, — особенно ехидно сказал мужчина, деловито поправляя шапку.

Когда мы уходили с кладбища, за нами, словно преданная собачка двигался маленький снежный смерч, надежно заметающий все следы. Будто и не было смертельной погони и жестокой схватки. Даже если хозяин пса и захочет проверить территорию кладбища, кроме мрачных склепов, покрытых пушистым снежным ковром, он не найдет никаких следов присутствия посторонних. Разве что следы огромных лам его лохматого питомца, которые Маркус специально оставил не тронутыми.

Всю дорогу к поместью я тяжко вздыхала, кутаясь в шарф, и жалела, очень жалела эту огромную собаку. Он ведь нам не только помог, уничтожив грэйдхов, но и не предал. Что ему стоило лаем привлечь внимание своего хозяина, раскрыв наше присутствие? Убежать мы бы все равно не успели, да и не смогли, если быть откровенными до конца. Сама видела на что способно это животное. Почти уверенна, что этим самым хозяином является вампир, с которым даже такому опытному магу, как Маркус будет не по силам справиться, имея за спиной балласт в виде меня и дополнительного противника в виде собаки.

Почему же все-таки пес не залаял и спокойно пошел на зов? Может, ему плохо у своего хозяина? Ну вот! Теперь кроме своих проблем буду думать еще и собаке.

Вечер празднования Последнего осеннего бала блистал во всем своем великолепии. Из высоких арочных окон холла лучами лился яркий свет, отбрасываемый хрустальными люстрами и золотистым покрывалом, устилая переливающийся искрящийся снег пушистыми пластами украшающий террасу перед домом.

В тонкое незримое кружево сплеталась песня скрипки и флейты, белоснежным лебедем взмывая ввысь. Сквозь прозрачное оконное стекло видны кружащиеся в танце пары, скользящие по паркету изящно и грациозно.

С холодным равнодушием взирает на праздник полная луна, высоко висящая в небе и украшенная миллиардами сияющих звезд, словно красавица драгоценной диадемой. Королева Ночь празднует полночь — магическое время. Время для доброй сказки и страшной истории, для грустных встреч и радостных расставаний, время мистики и колдовства, когда может произойти все что угодно. Сны становятся явью, мечты воплощаются в жизнь, а желания исполняются.