Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик

Корин покраснел:

— Ты ошибаешься во мне, красавица Феба! Но что я мог сделать, чтобы удержать их? Я-то хоть остался для того, чтобы охранять деревню!

— И уж конечно, ты отобьешь набег врагов, если они нападут! — насмешливо фыркнула девушка.

— Да что же мне еще делать-то? — в отчаянии вскричал Корин.

— Что делать? Пойти к шерифу, встать под его знамя и сражаться на его стороне и изловить всех разбойников, которые готовы обрушиться на нас! Но только вряд ли ты на такое решишься, потому что это же опасно! Только настоящие мужчины, которым страх нипочем, готовы выступить вместе с шерифом!

Взгляд Корина наполнился решимостью. Он выпрямился, расправил плечи:

— Ошибаешься, Феба. Вот прямо сейчас к нему и пойду, и тогда ты увидишь, какой я трус!

— О, мой храбрец! — воскликнула девушка, бросилась к Корину, обняла его и одарила таким страстным и долгим поцелуем, о котором парень и не мечтал. Когда Феба отстранилась, Корин, задыхаясь, недоуменно уставился на нее. — Ну, ступай же, — проворковала девушка. — И докажи мне, что ты — мужчина!

Корин растерянно кивнул, развернулся и побрел по тропинке, что вела через пастбище к большой дороге.

Феба проводила его взглядом, в котором вскоре появилось… презрение.

— Не сомневаюсь, такое она учинила с половиной парней в своей деревне, — пробормотал невидимый для девушки Пак. — Келли, поспеши! Разыщи местных эльфов, узнай у них последние вести: неужто и вправду всего за два дня так расцвели бесчинства и разбой?

— Ухожу, — отозвался лепрехун своим хрипловатым голоском. — Если парней в войско шерифа вербует такая мерзавка, ясно, как следует поступить с этим шерифом!

Магнус тем временем направился к Фебе, а за ним и Джеффри — словно их подтягивали на невидимой ниточке.

Магнус кашлянул:

— Прошу прощения, но мы невольно подслушали ваш разговор. Пожалуйста, скажи нам, кто этот шериф, про которого ты говорила?

Феба удивленно обернулась, но тут же очаровательно улыбнулась.

— Как же так, мальчик! — изумленно проговорила она. — Неужто ты не знаешь, кто такой шериф?

— Знаю, — кивнул Магнус. — Это тот человек, который следит за тем, чтобы в округе исполнялись королевские указы, собирает подати в королевскую казну и вершит суд по не слишком важным делам. Также он обязан сражаться с разбойниками, если по какой-либо причине этого не делают бароны.

— Верно! Все правильно, — рассмеявшись, кивнула Феба. — Но только наш шериф поважнее будет. Он служит в самом Раннимеде и видел, что даже в вотчине короля их величества не могут совладать с ворами и разбойниками. Мало этого — они не могут навести порядка во всем своем королевстве! Королевскому войску приходится то и дело выступать то в один конец страны, то в другой. Солдаты топают через наши поля, опустошают наши житницы, забирают наши припасы, сделанные на зиму. Тут и там вспыхивают бунты, и многие готовы ополчиться против короля с королевой и свергнуть их! Да что долго говорить — всего-то за два последних дня графы Левеллин и Глинн вздумали заграбастать себе побольше земель и даже не подумали спросить об этом у их величеств! Вот они и созвали всех своих рыцарей, велели крестьянам побросать работу на полях — а ведь сейчас лето, самая страдная пора! — и пошли войной друг на друга! А их величества что делают?

— Не знаю, — оторопело пробормотал Джеффри. — А что они делают?

— Да ничего они не делают, малыш, — отвечала Феба с серебристым смехом. — И вот нашему доброму шерифу до смерти надоело то, что они сидят сложа руки. Им овладел праведный гнев, и он объявил, что от короля нашего теперь нету никакого толку. И еще он сказал, что ежели король не может уследить за тем, чтобы его указы исполнялись, так он сам этого добьется! Вот для того-то он и собирает деревенских парней в свой вооруженный отряд и очищает дороги от всякого отребья, чтобы женщины могли ходить по дорогам, не опасаясь за свою жизнь. Он уже разбил наголову одну разбойничью шайку — и с каждым днем все больше и больше парней встают под его знамя!

— Нечего этому дивиться, — процедила сквозь зубы Корделия, — если им попадаются такие девицы, как ты!

— Но это же здорово! — вскричал Джеффри. — Давайте и мы разыщем этого шерифа и пойдем вместе с ним в бой с разбойниками и негодяями! Пусть потом скажут, что и мы помогли восстановить мир в нашей стране!

— Не думала, что все так ужасно, — сухо проговорила Корделия.

— Это все началось, как только ушли мама и папа, — напомнил ей Грегори.

Магнус не отрывал глаз от лица Фебы. Наконец он мотнул головой и проморгался:

— Но скажи мне — какая разница между тем, что делает этот шериф, и тем, что делают графы? Разве он тоже не развязывает войну и не нарушает мир и спокойствие?

Феба нахмурилась:

— Да нет же! Он возвращает людям мир!

— Устраивая сражения? — спросил Грегори.

Феба помрачнела.

— Ничего не могу поделать: я думаю, что он ведет себя ничуть не лучше графов, — повторил Магнус. — Разве он тоже не желает расширить земли, на которых он правит? Разве не хочет покорить как можно больше деревень?

— Верно, он продвигается все дальше и дальше, изгоняя разбойников, — нахмурившись, подтвердила Феба. — Но разве это можно назвать завоеваниями?

— Конечно, — не раздумывая, ответил Джеффри, а Магнус сказал:

— Война есть война. Звон оружия, стоны раненых — кто бы ни возглавлял войско: шериф или графы.

— Уж лучше пусть сражаются войска, чем бесчинствуют разбойники, — строптиво проговорила Феба.

— А мне не по нраву любой, кто выступает против наших короля и королевы, — не менее строптиво возразила Корделия, — какие бы красивые слова они ни говорили! Тот, кто борется с их величествами, борется с Законом, который они пытаются сохранить. — Она повернулась к Джеффри. — Говоришь, ты готов присоединиться к этому шерифу? О нет, тебе следовало бы выступить против него и покончить с ним!

Джеффри нахмурился.

— Ты правда так думаешь? — Он пожал плечами. — Ну ладно, как хочешь. Если уж вы с Магнусом так решили, то я спорить не стану — тем более что и Грегори с вами, похоже, согласен.

Феба неприятно расхохоталась:

— Так стало быть, своей головы у тебя на плечах нет?

— Почему нет? Есть, когда разговор идет про то, что мне интересно. Государственные дела меня не слишком волнуют — лишь бы были сражения и боевая слава. Так что… я точно так же готов воевать против вашего шерифа, как за него.

Феба снова расхохоталась — на этот раз недоверчиво.

— Ну, как хотите! Что ж, ступайте, попробуйте сразиться с шерифом! Уж конечно, детишкам не преуспеть в бою с тем, перед которым отступают войска!

Корделия помрачнела, горделиво вздернула подбородок.

— Это смотря какие детишки! — процедила она сквозь зубы. — А если это дети Верховного Чародея?