Джек Вэнс - Лайонесс: Сад Сулдрун

Глинет, мрачная и молчаливая, и Друн, всхлипывавший от ярости, пошли дальше. Сзади послышался смешок.

— Ха-хви! — Потом грабитель исчез в подлеске.

Через час Глинет и Друн добрались до деревни Люмарт.

Они немедленно подошли к гостинице, отмеченной вывеской «Синий Гусь», и Глинет спросила, где она может найти Нуминанта Охотника-за-Ворами.

— По прихоти Фортуны ты найдешь Нуминанта в общей комнате; он пьет эль из кружки размером с его голову.

— Спасибо, сэр. — Глинет осторожно вошла в общую комнату. В других гостиницах ее подвергали всяким унижениям: пьяные поцелуи, фамильярное похлопывание по заду, хмурые взгляды и щипки. У прилавка сидел человек среднего роста с совершенно трезвым взглядом и пил эль из огромной кружки.

Глинет уверенно подошла к нему; этот человек не позволит себе вольностей.

— Сэр Нуминант?

— Да, девочка?

— Нас ограбили.

— Рассказывай; это мое занятие.

— На перекрестке мы повстречали Нахабода, или Узкого Наба; он сказал, что ждет, когда трупы упадут, чтобы взять себе их одежду. Мы немного поговорили с ним и пошли дальше. Через полмили на нас из леса выскочил грабитель, который забрал все, что у нас было.

— Моя дорогая, — участливо сказал Нуминант. — Вас ограбил сам Жантон Головорез. Только за последнюю неделю я повесил шестерых из его шайки. Наверняка он собирал их обувь, для коллекции; их одежда ему не нужна.

— Но он рассказал нам о плотнике Тонкере, поваре Боско, двух грабителях, Пиррикло и... второго я забыла.

— Вполне возможно. Они, во главе с Жантоном, рыскали по округе как стая диких псов. Но сейчас Жантон уже ушел отсюда и будет грабить прохожих в других местах. Однажды я его повешу, но... придется подождать, пока они не придут сюда.

— Значит вы не сможете отправить кого-нибудь за ним? — спросил Друн. — Он забрал мой амулет и наш кошелек с деньгами.

— Отправить то я могу, — сказал Нуминат, — а толку? У него повсюду убежища. Все, что я могу сделать — накормить вас за счет короля. Энрик! Накорми детей. Одного из этих жирных цыплят с вертела, хороший кусок бифштекса и еще пудинг. Да, и не забудь сидр, чтобы смочить горло.

— Будет сделано, сэр Нуминант.

— Еще одна просьба, сэр, — сказала Глинер. — Как вы видите, Друн слеп, его ослепили лесные фейри. Нам посоветовали найти мага, который исправит положение. Вы можете предложить кого-нибудь, кто поможет нам?

Нуминант выпил добрую пинту эля, подумал и сказал.

— Я знаю таких людей, но только понаслышке. Так что я ничем не могу помочь: я не маг, и только маги знают других магов.

— Жантон предложил нам отправиться на ярмарку в Орешник и там попытаться кого-нибудь найти.

— Мне это кажется хорошим советом, если, конечно, он не собирается повстречать вас по дороге и опять ограбить. Но я вижу, что Энрик приготовил вам еду — приятного аппетита.

Опустив головы, Друн и Глинет подошли к приготовленному для них столу, и хотя Энрик приготовил для них самое лучшее, они не почувствовали вкуса еды. Дюжину раз Глинет открывала рот, собираясь сказать Друну, что он потерял самый обычный камень, что камень фейри давно разбился, и столько же раз глотала слова, стыдясь признаться в обмане.

Энрик показал им дорогу в Орешник.

— Идите вверх, на холм, потом вниз, четырнадцать миль по долине, потом через лес Веари и Тощие Земли; подниметесь на Дальние Холмы, спуститесь с них и идите вдоль реки Шам; так и окажитесь в Орешнике. Четыре дня пути. Надеюсь у вас нет при себе крупной суммы?

— Две золотые кроны, сэр.

— Давайте я разменяю одну на флорины и пенни; тогда вам будет легче платить.

С восемью серебряными флоринами и двадцатью медными пенни, звякавшими в маленьком полотняном мешочке, и одной золотой кроной в поясе бриджей Друна, они отправились по дороге в Орешник.

Спустя четыре дня, голодные, со стертыми ногами, они вошли Орешник. По дороге с ними ничего не произошло. Только однажды, ближе к вечеру, в полумиле от городка Мод, они услышали стоны из канавы рядом с дорогой. Они подбежали и обнаружили хромого старика, который шел по дороге и упал в огромный куст лопуха.

С большими усилиями Друн и Глинет вытащили его из канавы и помогли добраться до города, где он упал на скамью.

— Большое спасибо, мои дорогие, — сказал старик. — Лучше уж умереть здесь, чем в канаве.

— Но почему вы должны умереть? — спросила Глинет. — Я видела, как живут люди, которые чувствуют себя намного хуже, чем вы.

— Возможно, но у них есть те, кто их любит, или они способны работать. А у меня нет ни одной медной монетки, и никто не наймет меня, так что я умру от голода.

Глинет отвела Друна в сторонку.

— Мы не можем бросить его здесь.

— Но мы не можем и взять его с собой, — глухо ответил Друн.

— Знаю. Но я не могу просто так уйти и бросить его в отчаянном положении.

— Что ты предлагаешь?

— Я знаю, что мы не можем помогать всем, кого встретим, но этому мы можем помочь.

— Золотая крона?

— Да.

Друн без единого слова вынул монету из пояса и отдал Глинет. Она передала ее старику.

— Это все, что мы смогли сохранить; надеюсь вам это поможет, хоть немного.

— Мои благословения вам обоим!

Друн и Глинет пришли к гостинице и обнаружили, что свободных номеров нет.

— Чердак над конюшней полон свежего сена, — сказал хозяин, — и вы можете там спать за пенни. А если поможете мне на кухне, я вас бесплатно накормлю.

Друн чистил горох и Глинет мыла горшки, пока хозяин не закричал.

— Хватит, хватит! Я вижу в них себя, как в зеркале! Пошли, вы заслужили свой ужин.

Он посадил их за стол в уголке кухни и подал чечевичную похлебку, свинину, обжаренную в яблоках, хлеб, соус, а на десерт — свежие персики.

Выйдя из кухни, они оказались в общей комнате, где шел большой праздник. Три музыканта, с барабанами, флажолетом и двойной лютней, играли веселые быстрые танцы. Взглянув через ряды танцоров, Глинет заметила старого калеку, которому они дали золотую крону; тот пил и отплясывал неистовый хорнпайп, оба его ноги так и летали в воздухе. Потом он подхватил молоденькую служанку и оба заплясали экстравагантный кекуок, прыгая по всей общей комнате, причем старик одной рукой обнимал девушку, а во второй держал большую кружку эля.

— Кто этот старик? — спросила Гвинет у одного из зрителей. — Когда я видела его в последний раз, он казался хромым.

— Людольф-плут, и он хромает не больше, чем ты или я. Он выходит из города и удобно устраивается рядом с дорогой. Потом, когда показывается путник, он начинает жалобно стонать, и путешественник помогает ему вернуться в город. Там Людольф начинает жаловаться на жизнь, и путешественник обычно дает ему монету-другую. Но, похоже, сегодня он встретил на дороге на индийского пашу.