Эрин Хантер - Небесный огонь

Лёд под его лапами раскололся, подбросив в воздух преломляющие солнечный свет и яркие лучи осколки.

— Прекрати! – завизжала Каллик. – Ты распугаешь всех тюленей! Остановись!

Но Токло продолжил прыгать, вставая на задние лапы и обрушиваясь вниз всё крушащими передними лапами снова и снова. Это должно сработать! Обязано! Он был таким голодным, таким злым, что готов был разрушить всё. Что-то ярко-красное брызнуло на снег, и он понял, что порезал подушечку своей лапы осколком льда. Но ничего страшного – он почти не чувствовал боли. Его лапы окаменели от холода, особенно та, которую он опустил в воду.

— Токло, пожалуйста, прекрати! – воскликнула Луса. – Ты охотишься сам за собой!

Токло на мгновение опустился на лёд всеми четырьмя лапами, тяжело дыша. Кривая лунка перед ним стала больше, но в ней не было тюленей. Капли красного ограбили снег по её краям. Он зарычал и отшатнулся от лунки. Он слышал, как лёд теперь трещит под его лапами, но по-прежнему ничего не чувствовал.

— Токло, подожди! – услышал он. Это звала его Каллик. – Больше не подходи туда!

Теперь она пытается им командовать! Она просто не хочет, чтобы он их вёл! Возможно, её не устраивает, что он был ближе к поимке тюленя, чем она! Токло начал бегать, позволив ветру отнести прочь зовущие его голоса. Где-нибудь здесь должны быть другие тюленьи лунки. Он склонил голову с одного бока на другой, осматривая льды и принюхиваясь. Запах дичи был еле ощутим за острым запахом его собственной крови, стекающей с его лап.

Токло заскользил в сторону тропы твёрдого льда и нёсся до тех пор, пока не смог уверенно стоять на лапах и взбираться дальше. Он взглянул на лёд и подметил, что он выглядел темнее, чем лёд, который был прежде. Огромные пузыри кружились и перекатывались прямо у поверхности. Это было все равно, что смотреть через тёмное холодное море прямо под ним.

Если здесь лёд тоньше, сможет ли он найти здесь другую тюленью лунку? Он снова побежал, направляясь к твёрдым ледяным тропам. Снег хрустел под его лапами. Впереди он увидел чёрное пятно и подскочил к нему.

Неожиданно Токло затормозил, так как пласт льда под ним накренился. Холодная морская вода запенилась вокруг изогнутой линии расколотого ледяного пласта прямо под его лапами. Во льду была трещина! Он заскрёб по льду когтями, заскользив к ней и рассчитывая перепрыгнуть трещину в последний момент.

Когда он приземлился, лёд на другом берегу угрожающе зашатался, и пузырящаяся вода затопила место, где только что стояли его лапы. Токло впился когтями в лёд, чтобы заставить себя стоять. Его сердце ходило ходуном. Всё это место казалось ему таким неправильным! Почему медведи должны жить на этих тонких, переполненных пузырями ледяных пластах, которые могут в любую секунду растаять прямо под лапами, провалившись во всепоглощающий голодный океан.

Он оглянулся и увидел своих друзей, с опаской бредущих в его сторону. Шаги Лусы были очень робкими, так как она каждый раз задумывалась, прежде чем перенести свой вес на другую лапу. Лапы Каллик уверенно двигались по поверхности скользящими движениями, так что она почти не поднимала лап, чтобы продвинуться вперёд. Уджурак стоял позади всех на задних лапах, так что он мог следить за Токло.

— Токло, будь осторожен! – позвала его Каллик. Её голос больше не звучал над ним властно. Он звучал… обеспокоенно. – Со льдом что-то не так! – она наклонила голову и посмотрела на пузыри. – Это… Я не понимаю… но я думаю, что здесь он не такой крепкий, каким должен быть. Он даже тоньше, чем лёд, на котором я родилась.

— Послушай Каллик, Токло! – воскликнул Уджурак. – Она знает, о чём говорит!

— О, Токло! – взвыла Луса. – Пожалуйста, иди назад!

Токло сделал шаг в их сторону, пытаясь обойти трещину, в которой по-прежнему пузырилась морская вода. Его наполнил ледяной ужас, когда он услышал громкий треск. Мир вокруг него бешено затрясся, и, прежде чем он успел отползти назад, лёд убежал из-под его лап, заставив его плюхнуться в скованную морозом воду.

Воздух выскочил из груди Токло из-за столкновения с водой, шокирующей своим холодом. Море сомкнулось над его головой, окружив его темнотой и зловещей тишиной. Оно было тяжёлым и бездонным – совсем не как река или озеро. И здесь не было духов бурых медведей, которые могли бы помочь ему.

«Ока! Тоби!»

Но всё, что он слышал, были лишь треск и стоны льда над головой.

Токло отчаянно рванулся к поверхности. Он знал, что не сможет дышать, пока его голова не окажется над водой. Но вместо того, чтобы пробиться к свежему воздуху, голова Токло врезалась в крышу из массивного льда. Зыбкая вода тянула его за шерсть, оттаскивая его от дыры, через которую он провалился сюда. Он молотил лапами, пытаясь вернуться к ней, но он больше не представлял, где она находится. Поверхность была скрыта пузырями и осколками льда, мешая понять, где за ними прячется дыра.

Он в ловушке!

Токло пытался разодрать когтями лёд над собой, прижавшись к нему, царапая его, пока один из его когтей не вырвался из подушечки лапы. Но лёд был крепким, как камень. Лучик дневного света, проходящий через него, терзал его намёками на воздух, к которому он не мог добраться. Где же та дыра? Солёная вода проникла в его глаза, так что он почти не мог ничего видеть, не говоря уже о попытках что-то найти. Паника, нараставшая в его груди, превратилась в боль. Всё перед его глазами стало красным.

Он утонет, как он и боялся, не в реке или в озере рядом с духами матери и брата – это случится здесь в этом ужасном, холодном и пустом месте.

— Тоби! – мысленно позвал он брата, так как всё вокруг начало темнеть. – Ока… пожалуйста, помогите мне…

Но как они могли помочь ему? Единственные духи, которые здесь были – духи белых медведей во льду, и именно они сейчас тянули его вниз, в западню. Они хотели, чтобы он утонул.

Теперь его уже ничто не спасёт.

Как только Токло исчез в тёмной воде, Уджурак почувствовал, как по его телу волной прокатился ужас. Он не переставал думать о том, что же он делает. Он уже бежал по льду к дыре, когда его тело начало изменять свою форму.

Он смог расслышать крики Каллик:

— Нет! Уджурак! Это не безопасно! – но его уши тут же прижались к его голове, и он едва ли мог разобрать её слова.

Его густая бурая шерсть сжалась и превратилась в плотную упругую белую кожу. Его лоб вытянулся вперёд. Всё его тело стало больше и толще, резко превратившись во что-то на подобии широкого пузыря. Как только он нырнул в дыру, его передние лапы сжались в плоские белые плавники, а задние срослись вместе в один длинный хвост.

Холодное море со всплеском сомкнулось над его головой, но новая жировая прослойка приятно согревала его. Он забил хвостом и маленькими, округлыми плавничками, чтобы протолкнуть себя вперёд – под чистый потолок сверкающего льда.