Аксюта - Рождённая летать

— Странно, что вы предпочитаете жить все в одном доме, пусть и таком большом как этот, — подкинула она тему для разговора в один из дней.

— Необходимость, — ответила та, не отрываясь от пялец.

— Чем выше положение, тем больше условностей?

— Дерзишь? — старая дама подняла взгляд от своей работы.

— Любопытствую, — мгновенно открестилась Шерил, вовремя вспомнив, что не стоит портить отношения с той из немногих, с кем можно нормально разговаривать.

— Особенности нашего дарования таковы, — Алида вернулась к рамке, на которой была натянута канва и продолжила размеренно-повествовательным тоном, — что нормально он развивается, только если нас достаточно много. В противном случае дар у ребёнка не просыпается полностью, либо же, проснувшись, начинает угасать. Существует довольно сложная формула, в которой учтено количество кхонов на единицу пространства, индивидуальная одарённость каждого взрослого, продолжительность времени, когда эти условия могут не соблюдаться без серьёзных последствий для развития подрастающего поколения. Ну и тренировки тоже никто не отменял. Если же все они соблюдены, формируется то, что в теории называется полем силы, а сами мы ощущаем как пространство наиболее комфортного обитания.

— Точно, Лейв что-то такое говорил, — вспомнила Шерил. — И что, и здесь тоже юные кхоны растут? Я не видела ни одного. Или не узнала?

— Не видела. Кто бы дал доступ простой наложнице к особо охраняемым лицам? Дети, до того как полностью раскроется их дар, особенно уязвимы.

— Интересно, а у самого Лейва здесь наследники есть, или только общинные дети имеются? — на предыдущее замечание Алиды Шерил практически не обиделась — новая мысль показалась ей намного занимательнее.

— Трое, — огорошила её старая дама, и искоса, оценивающим взглядом осмотрела девушку. — Но не обязательно среди них будет наследник. Им становится не самый старший, а тот, на кого укажет родитель, кого сочтёт самым достойным. Так что это могут быть и твои дети.

— Да? — Шерил не могла прийти в себя от удивления. Трое. Значит, её любовник является практически многодетным папашей и ни разу, ни словом в разговорах с нею об этом не упомянул. — В ближайшем будущем детей в моих планах нет.

Старая дама отложила вышивку и, уже не скрываясь, оценивающе оглядела девушку. Вздохнула, отвернулась, уставившись в окно и, невесть с чего сделала вывод:

— Ты его не любишь, — и было не понятно, расстраивает её это обстоятельство, или наоборот.

— Я могла бы его полюбить, да голос у него не тот, — ответила Шерил загадочной фразой, которую сама считала предельно ясной, и вернулась к лентам, которые никак не желали складываться в какой-либо осмысленный узор. Руки заняты — голова свободна, а подумать ей было о чём.

Когда Лейв был занят делами, к которым наложницу решил не допускать, а Алида не имела настроения общаться, Шерил бродила по дому в полном одиночестве и молчании (если не считать следующую за нею метрах в пяти охрану), рассматривала интерьеры и произведения искусства, пытаясь обнаружить среди этого собрания разнородных вещей произведения, достойные музейонов её далёкой родины. И находила. Всё-таки и этот мир был не лишён талантов.

В эту комнату она заглянула случайно. Замок, которым владел Лейв, был велик и забит ценностями и диковинками под завязку, так что можно было днями бродить по его залам, часами разглядывая понравившиеся вещи и не бояться соскучиться. Однако то, что находилось здесь, несколько выбивалось из общероскошного стиля. Оружие, грубоватое и довольно простой ковки, какие-то тряпки, отдалённо напоминающие детали одежды, столовые приборы и украшения, немногочисленные, потемневшие от времени и сделанные явно не из драгоценных металлов. Всё это напоминало музейные, а скорее даже исторические ценности, между тем вещи были разложены таким образом, словно их хозяева вот только что покинули это помещение.

Но взгляд Шерил прикипел отнюдь не к этим сомнительной ценности реликвиям. На белой стене, не украшенной ни росписями, ни коврами, висел странный предмет: длинная, в размах рук, и довольно широкая палка, на которой были набиты, расположенные в пять рядов металлические крючки разной толщины. Музыкальный инструмент неизвестного Шерил вида. Солнечный блик пробегал по полированной деревянной поверхности, застревал, танцуя, на металле крючков, притягивал взгляд, будоражил кровь. Шерил даже зачесавшиеся кончики пальцев потёрла, так вдруг захотелось снять этот инструмент со стены и пробежаться по «струнам».

— Был уверен, что ты и сюда очень скоро доберёшься, — Шерил даже вздрогнула, так неожиданно раздался голос Лейва из-за спины.

— Что это? — она всё же дотронулась до края полированной поверхности.

— Ривертон. Музыкальный инструмент родом из нашего изначального мира.

— И всё остальное?.. — она мельком оглянулась на другие «сокровища» этой комнаты.

— Да, всё это было с собой у переселенцев. Немногие уцелевшие вещи, память о том мире.

— Никогда не видела подобного инструмента, — вернулась Шерил к заинтересовавшему её предмету.

— А где бы ты могла?.. — удивился Лейв.

— Как на нём играют? — не стала она дослушивать.

— Дёргают за плаза, — он кончиком ногтя тронул один из крючков и по комнате поплыл еле слышный низкий гудящий звук. — Там, внутри резонатор, — он провёл пальцами по мелким отверстиям проделанным в длинной стороне инструмента. — К нему ещё должны прилагаться специальные перчатки с утолщениями на пальцах, но они утеряны давно и безнадёжно.

— И как же на нём теперь играют? — Шерил почти повторила свой вопрос, вложив в него несколько иной смысл.

— А на нём и не играют. Это искусство уже давно утрачено, а инструмент вообще один единственный остался. А возможно и был.

Шерил чуть тронула ещё несколько плаза, рождая звук. Ей показалось, что уставший молчать инструмент облегчённо вздохнул.

— Жаль, — только и нашла, что сказать она.

Хотелось чего-нибудь попинать. Кого-нибудь. Конкретно драгоценных родственничков, предпочитающих жить одним днём. Да знал он, знал, что большинство из них самодовольные идиоты, беззаботно прожигающих жизнь в бесконечных удовольствиях и упивающиеся безнаказанностью по отношению к людям, но тогда ему не требовалось сподвигнуть их на определённые действия. Он разъезжал по всем уллам, договаривался, объяснял, сплачивал собственную команду из кхонов и подбирал в союзники талантливых исконных людей, снабжая их собственноручно зачарованными защитными амулетами. Нет, за свою выдержку он не беспокоился, что-что, а держать собственный дар-проклятие в узде Лейв умел превосходно, а вот про остальных союзничков, такое сказать было сложно.