Моррис Уильям - Лес за пределами мира

Они шли, и вскоре достигли долины, где почти не было деревьев, здесь росли скрюченные, покрытые шипами кустарники, тут и там, да скудные заросли утесника. Они могли видеть отсюда скудные пастбища, с выжженной солнцем травой, хотя лето было не особенно жарким. Отсюда они двинулись на юг, в сторону гор, чьи вершины они могли видеть, время от времени, возносившиеся в прозрачную голубизну неба над мрачной серостью холмов долины. Так шли они, почти до заката, и оказались на высоком склоне, они стояли на гребне его, и, взглянув вниз, увидели великолепную картину.

Внизу под ними простиралась широкая долина, еще более зеленая чем та, которую они покинули, и казавшуюся еще более зеленой от пересекавшего ее посередине потока, берега которого густо заросли ивами. Волы и овцы паслись в долине; длинные полосы дыма поднималась вертикально в небо, ибо ветра не было, из отверстий в крышах расположенных кольцом круглых домиков, выстроенных из дерна и крытых тростником. И кроме этого, в восточной части долины, они могли видеть некое сооружение из больших камней, единственное скопление камня в долине. И еще, помимо дымов, свидетельствовавших о приготовлении пищи, тут и там, они увидели огромные фигуры стоявших мужчин и женщин, и детей, игравших возле них.

Они стояли и смотрели вниз минуту или две, и хотя все вокруг казалось мирным, Уолтер, сам не зная почему, ощущал ничем не объяснимый страх. Он тихо проговорил, словно опасаясь, что люди внизу услышат его голос, хотя они находились на таком расстоянии, что они вряд ли услышали бы его, если бы он кричал:

— Это и есть медвежий народ? Что же нам теперь делать?

— Да, — отвечала она, — это люди из медвежьего народа, хотя есть и другие племена далеко на севере и далеко на востоке, вблизи побережья. Ты спрашиваешь, что нам следует делать? Нам следует спуститься вниз и вести себя миролюбиво. У нас нет выбора, у нас нет возможности поступить иначе, потому что они заметили нас.

В самом деле, трое или четверо больших мужчин повернулась в ту сторону, где они стояли, и что-то громко прокричали, грубыми голосами, в которых, впрочем, как казалось, не было ни гнева, ни угрозы. Девушка взяла Уолтера за руку и они стали спокойно спускаться, а люди-медведи приметив их, собрались вместе, повернулись к ним лицами и смотрели, как они приближаются. Уолтер отметил, что хотя они и были очень высокими и крупными, они не казались чем-то необычным по сравнению с обычными людьми. У этих обитателей долины были длинные рыжие или желтовато-коричневые волосы и пышные бороды; их кожа, там где ее не прикрывала одежда, была коричневая от воздействия солнца и непогоды, но не грубой, а приятной, не такой как у арапов. Молодые женщины выглядели миловидно, у них были красивые глаза; никто из них не смотрел ни зло, ни неприветливо, — ни мужчины, ни женщины, — они смотрели строго и внимательно. Все они были одеты, за исключением маленьких детей, в оленьи и овечьи шкуры.

Оружием им служили дубины и копья с наконечниками из кости или кремня, а также уродливые топоры из больших кремней на деревянных ручках; при этом, насколько можно было видеть, ни у одного из них не было лука. Но у некоторых на плечах виднелись пращи.

Когда Уолтер и служанка приблизились к ним на расстояние в двадцать футов, девушка произнесла, четко выговаривая каждое слово:

— Приветствую вас, медвежий народ! Мы пришли к вам не на беду, но к вашей радости: потому что мы знаем, что вы гостеприимны.

Вперед выступил старик, стоявший в центре, одетый в красивое подобие мантии из оленьих шкур, с золотым перстнем на руке и короной, украшенной синими камнями на голове. Он стал говорить:

— Вы молоды и так красивы, что даже если были чуть менее молоды и красивы, нам все равно следовало бы считать, что вы пришли из Дома богов. Я слышал, что существуют разные могущественные божества, может быть даже могущественнее нашего бога, и что они размером не такие большие, как мы, медвежий народ. Может быть это так, а может быть и нет, я не знаю. Но если вы не боги, и не состоите с ними в родстве, то вы всего лишь пришельцы; мы не знаем иной участи для пришельцев, кроме как вступить с ними в битву, или принести их в жертву нашему богу, или предложить им стать одними из сыновей и дочерей медвежьего народа. Но может статься, что вы посланники иного народа, который ищет дружбы и союза с нами: в таком случае мы отпустим вас с миром, но прежде мы примем вас с должным гостеприимством. А теперь мы желаем знать, что привело вас к нам.

Девушка в ответ произнесла:

— Отец, нам было бы очень легко объяснить вам, что за нужда привела нас. Но, как мне кажется, здесь нынче вечером собралась малая часть людей медвежьего народа?

— Да, это так, — отвечал старик, — людей медвежьего народа гораздо больше, чем ты видишь сейчас.

— Тогда сделай так, как я говорю, — сказала девушка, — отправьте глашатаев по округе и соберите всех, кого можно собрать, и пусть они идут к каменному кругу; там мы объявим всем, что привело нас сюда, и вы решите, в соответствии с услышанным, как вы с нами поступите.

— Ты хорошо сказала, — отвечал старец, — мы сами хотели просить вас об этом. Завтра, к полудню, вам следует явиться к каменному кругу в этой долине, и рассказать все медвежьему народу.

Сказав так, он повернулся к своему народу и что-то крикнул, что Уолтер и служанка не поняли, и к нему вышли шесть молодых людей, каждому из которых он дал из своей сумки какой-то предмет, но что именно это было, Уолтер разглядеть не смог, кроме того, что предмет этот был очень маленький; каждому из них он говорил несколько слов, после чего они разворачивались и уходили, причем четверо отправились на возвышенность, а двое в долину, и быстро скрылись из виду в сгущавшихся сумерках.

Затем старец вновь повернулся к девушке и Уолтеру, и сказал:

— Мужчина и женщина, кто бы вы ни были, что бы ни случилось с вами завтра, но сегодня вы — наши желанные гости, проходите к нашему огню, пейте с нами и ешьте с нами.

Они сели, все вместе, вокруг огня, и утоляли голод творогом и сыром, и в изобилии пили молоко, а как только наступила ночь, в огонь подбросили дров, чтобы он давал больше света. Эти дикие люди весело общались друг с другом, шутили и смеялись, но почти не разговаривали с вновь прибывшими, хотя никакой враждебности с их стороны они не чувствовали. И все же Уолтер видел, что молодые мужчины и женщины исподволь с любопытством разглядывают их, и во взглядах их читалось то ли сомнение, то ли страх.

Когда все насытились и настало время отходить ко сну, старец поднялся и велел Уолтеру и девушке идти с ним. Он привел их к небольшому дому или хижине, располагавшемся в центре, и бывшем размерами несколько более прочих, сказал, что здесь они могут отдохнуть, и что они могут спать спокойно, ничего не опасаясь. Когда они вошли, то обнаружили постели из вереска и папоротника; они поцеловались, как брат и сестра, и легли. Но снаружи, как они могли заметить сквозь дверь и прорехи в стенах, хижину окружили четверо вооруженных мужчин, и следовательно, были в каком-то смысле пленниками.