Александр Рудазов - Три мудреца в одном тазу

— Л’юа асталька, ноу тас’саль а лектер иза — Пороко Ак’клатра [58] Прости, юная сестра моя, не скажешь ли ты, где Наместник Корабля? (юбер.) ? — вежливо обратился к Свете какой-то человек, указывая на «Чайку».

— Ой, я не понимаю… — смутилась Света. — Это вам надо дядю Сережу найти…

Человек непонимающе нахмурился.

— Туда идите! — повысила голос она, тоже указывая на «Чайку». Ей почему-то казалось, что если говорить громче, тебя лучше поймут. — Там у нас переводчик, он вам все объяснит! Оль, твой хомяк еще не нагулялся? А то старички уже притомились…

Волшебникам и в самом деле надоело слушать стихи. Они выбрали место с чуть меньшей концентрацией тепория (теней на Эйкре, разумеется, не бывает) и уселись там, прислонившись к стене.

— Не выпить ли нам чаю с печеньицем? — лениво предложил Мельхиор.

Каспар встряхнул колпак, и из него посыпалась крупная речная галька. Правда, пахло от нее печеньем.

— Старый идиот… — равнодушно констатировал Бальтазар, зачем-то запихивая один из камешков за щеку. — Это не печенье… да, совсем не печенье… даже вкус другой. Ты опять все перепутал.

— Не смей говорить со мной таким тоном… — вяло огрызнулся Каспар.

— Да, что-то они у нас совсем закисли… — покачала головой Стефания. — Может, пойдем? Тем более, что к вашему папе, похоже, гости…

Тот человек, что спрашивал у Светы о капитане, вновь возвращался. Но на сей раз за ним следовал настоящий кортеж. Впереди ехали высокие одноместные колесницы, запряженные форораками [59] Форорак — хищная нелетающая птица, достигающая 2 м в высоту. Отличается огромной силой и скоростью. На Земле обитала в Южной Америке 20–15 млн. лет назад. . Этих могучих птиц здесь использовали в качестве тягловых животных — усесться на них верхом человек не мог, но вот впрячь в колесницу большого труда не составляло. Если, конечно, сумеешь управиться — форораки отличаются буйным нравом и нередко убивают своих возничих.

За малыми колесницами двигалась большая — не на двух, а на четырех колесах, с паланкином, приводимая в движение двумя огромными эпиорнисами [60] Эпиорнис — птица отряда страусиных, обитавшая на Мадагаскаре и вымершая сравнительно недавно. В высоту достигала 3,1 м, вес — около 400 кг. . В ней восседал полный мужчина, разодетый в пух и прах. Широкая перевязь с кистями, перепоясывающая наискось грудь и спину, указывала на высокий чин, а вычурный головной убор, похожий на цветок лотоса, демонстрировал, какой именно. Наместник Города — самая крупная шишка в Наранно, да и в любом другом населенном пункте Юберии. Сам Опо’лай Мараха — великий и благословенный исполнитель воли Владельца, да попирает его нога каждого из живущих под этим небом во веки веков.

— Ап-ап-ап! — с трудом выбрался из колесницы Мараха. — Ап-ап-ап!

— Наместник Города желает встретиться с Наместником Корабля! — прокричал глашатай, взбегая на трап «Чайки».

И тут же полетел кувырком обратно — Гена, охраняющий вход, не собирался позволять кому попало шляться по судну. Наглый черномазый, лопочущий что-то на своем шалтай-болтай, получил мощный хук правой и скатился обратно на причал.

Однако Чертанов, услышавший его слова, уже торопливо переводил их Колобкову. А Петр Иванович, разумеется, тут же помчался извиняться — ссориться с местным мэром он не собирался.

— Ап-ап-ап! — расхохотался Мараха, глядя на стонущего глашатая. — Пусть боги хранят Владельца! Воистину, сами боги направили руку твоего воина, брат мой! Не один миллентум я прожил на свете, но впервые вижу такой удачный удар! Скажи, не случится ли так, что этот доблестный боец пожелает вступить в мою ставку?

— Думаю, нет, — осторожно ответил Колобков, выслушав перевод. Конечно, он не понял, что мэр подразумевает под «ставкой», но отдавать Гену кому попало не собирался. — Добро пожаловать… э-э-э… ваша светлость, что ли?

— Вступите на борт, льке Мараха, и отведайте скромного угощения этого корабля, — осуществил «вольный перевод» Чертанов.

— Ну, судя по тому, чего я наслышался о вас, оно не такое уж скромное! — воздел руки Наместник Города. — Я жду не дождусь, когда смогу попробовать того чудесного напитка, который вы называете «вот’ка»!

— Зинулик, накрывай поляну, у нас сам мэр в гостях! — заорал Колобков, тряся Марахе руку. — Серега, скажи ему чего-нибудь хорошее — как мы рады и все такое. Может, пошлину снизит.

— Да с вас и так берут самую малость…

— Но ведь берут же все-таки. Запомни, Серега, если хорошо подмазать начальство, сам тоже внакладе не останешься. На этом экономят только дураки! Гюнтер, будь другом, порыскай там каких-нибудь ценных сувениров — я ведь еще не все раздарил? Жемчужин там покрупнее, ручку с голой бабой, рубль юбилейный, ну и еще чего-нибудь, что дикари любят…

— Не волновайся, Петер, я все принести, — согласно кивнул Грюнлау. — Думай, этот бургомистр останется доволен.

— Надеюсь.

Как и все предыдущие гости «Чайки», Наместник Города сначала удивился, что его собираются угощать прямо тут, на борту. Большинство местных судов плохо подходят для богатых приемов — военные, торговые, рыбацкие, грузовые баржи… Юберийцы пока что не додумались строить корабли, предназначенные исключительно для того, чтобы весело проводить на них время. Вернее, одно такое было — у Владельца, построенное по спецпроекту, но в Наранно оно пока что не заходило. Да и вообще ходило только по реке — столица располагается в глубине материка.

Но потом, ощутив прохладу кондиционера (концентрация тепория в Наранно весьма высока), распробовав прелесть холодильника и послушав музыкальный центр, толстяк размяк и расслабился. Он ел и пил за троих, благосклонно взирая на землян и время от времени срыгивая.

Конечно, кроме него за стол уселись уже знакомый Колобкову Наместник Стражи, Наместник Порта, Наместник Храма (главный жрец) и Наместник Письма (личный писец Наместника Города). А за спиной встали телохранители — как у Марахи (ровно в шести шагах), так и у Колобкова. На сей раз ни о каком обмене сигаретами и речи не шло — угрюмые негры молча сверлили взглядами Гену с Валерой, да и те не оставались в долгу.

— Так, значит, вы пришли с Черных островов? — вежливо спросил Наместник Письма, покрывая пергаментный лист значками. Делал он это с поразительной скоростью — чтобы стать Наместником Письма, требуется в совершенстве овладеть искусством стенографии, а на это порой уходит до двадцати лет — юберийский алфавит не отличается простотой. — А где вы были до этого? Все путешественники, ходившие на те острова, единодушно утверждают, что там живут такие же люди, как мы. Мы только один раз слышали о людях с белой кожей — говорят, они живут очень далеко на севере, за бесконечной полосой соленой воды. Ни один корабль не способен пройти такое расстояние.