Александр Анфилатов - Зеркало мира (СИ)

Анатолий пнул камень ногой, сплюнул.

— Тут заступ нужен. У тебя есть?

Ярослав отрицательно замотал головой.

Шведов протянул грустно:

— У меня тоже… — подойдя к лежащему лицом вниз пленнику, может ну его…

— Может… — безразлично ответил Ярослав.

— Что планируешь делать дальше? — вновь спросил Анатолий, подняв за шкирку и посадив человека. Обратился с досадой, — значит, это из–за тебя мы столько дней без воды и еды жаримся в этом пекле? — в отличие от предыдущих речей, последний вопрос задал на языке модонов, с явным намерением, чтобы пленник понял смысл. Хотя Шведов ещё плохо знал местный язык и говорил с акцентом, Коэн поняв, саркастически заметил:

— Я готов компенсировать неудобства…

— Это каким образом? — удивился тот. Вскинул брови тот.

— Золотом, незнакомец… Я состоятельный человек…

Ярослав, услышав откровенный намёк на подкуп, вспылил:

— Оставь его! Сам не заметишь, как эта змея склонит тебя к измене.

— Не дождётся, — злобно рыкнул Анатолий, отвесив пленнику хорошую оплеуху.

Голова Коэна дёрнулась, он упал на землю, пытаясь уклониться от предполагаемых последующих ударов, но связанные руки мешали. По губам текла кровь. Продолжения не последовало, он ненавидящим взглядом зыркнул на обоих пленителей.

Ярослав усмехнулся, ему не было жаль пленника, но Олегу должно доставить, хотя бы вменяемого человека, а не мешок с костями. Выразился с пониманием.

— Похоже наш пленник в карман за словом не лазит. Держи себя в руках. Тебе предстоит много дней провести в обществе этого типа.

Анатолий сделал вопросительную мину:

— Думал, мы обо всём расспросим и оставим здесь, на съедение этим — он указал на мелких ящеров.

Ярослав отрицательно покачал головой.

— Нет, Анатоль, пленника надо доставить к Олегу, слишком ценная добыча, чтобы оставить гнить в пустыне. Я бы сделал сам, но есть более важные задачи. Сегодня запасёмся водой, пищей и отдохнём, а завтра повезёшь его в Рахин, затем в Риналь.

Шведов присвистнул:

— Вот те на… Один?

— В Рахине найдёшь Бориса и вдвоём везите в Риналь. Скажешь Нелею и Фесалу, что пленник слишком ценен, и я приказал доставить его в целости. Пусть дадут сопровождение — десять человек. В Ринале обо всём доложишь Жигану. Пусть найдёт способ на корабле доставить в Изумрудную долину. А до той поры никаких разговоров с пленным, расспросов и дознаний. Соблюдать тайну, никто не должен знать, что это за человек, кроме лиц без которых невозможно обойтись. Контактов с посторонними не допускать. В Рахине заковать в кандалы, а до той поры держать связанным, кормить с рук…

Последнее, вероятно, очень задело Анатолия.

— Он, что младенец… с рук, а до ветру захочет… Подтирать прикажешь?

Ярослав вскинулся:

— Охранять со всем тщанием! Ни в коем случае не допустить побега. В разговоры не вступать, на подначки и провокации не поддаваться. Головой отвечаешь!

Анатолий примирительно:

— Да ладно… Не дождётся, — и через паузу, примирительно: — Сам то не едешь? Мне одному, что ли, переть его через пустыню?

— Дело есть — спокойно отвечал Ярослав. — Давно собираюсь разведать Семнан. Это ненадолго, неделя не больше. Три дня туда. Три дня назад.

— Может, стоит вместе, зато потом и возвращаться легче, безопасней.

— А пленника куда прикажешь? Нет, с пленником в Семнан соваться нельзя. Придётся разделиться. Пока я буду занят, ты успеешь добраться до Рахина. А там станет полегче. Фесал с Нелеем помогут…

Ярослав недолго выбирал конюшню для своих шести лошадей, предназначенных для продажи. Содержатель постоялого двора в пригороде Семнана, Насхорн, предложил воспользоваться его собственной. Расположенной на заднем дворе, обширной территории занятой постройками и обнесённой высоким каменным забором. Хозяин, глядя на лошадей, объяснял:

— Не стоит доверять этим прохвостам конюшенным. Все они воры, проходимцы и пьяницы. Вы новый человек в наших краях и не знаете порядков. Неклеймёные лошади большая редкость. Даст Асмаил, будут проданы быстро и за хорошую цену, но большой соблазн для нечистых на руку людишек. Если нет клейма — не докажешь, что они ваши. Будьте осторожны, кругом полно мошенников.

Действительно, подъезжая к городу, Ярослав обратил внимание на толпы праздно шатающихся людей, нищих, шутов. Различного рода отрепье, заполняющее улицы пригорода, с глазами полными зависти, взирающее на иностранца в роскошной колеснице с упряжкой дорогих коней. Будь их воля, разорвали на месте. Спросил как бы между прочим:

— Вижу на улицах много попрошаек.

Хозяин присвистнул.

— Похоже, вы молодой господин совсем издалека, и ничего не знаете.

— Действительно, — согласился Ярослав, — издалека. Я Агеронец.

Насхорн удивлённо развёл руками.

— Далековато. Модоны хоть и редко, но наезжают в Семнан. Обычно останавливаются на гостином дворе. Там, у них, нечто вроде землячества.

Хозяин жестом предложил пройти в помещение трактира. Ярослав последовал совету со словами:

— Благодарю, уважаемый, обязательно наведаюсь к землякам.

— А нищим, молодой господин, не удивляйтесь, многие предпочитают вместо тяжёлого труда попрошайничать. Большая часть из них отъявленные лентяи и бездельники. Не желают работать. Мне самому пришлось выгнать четверых таких. Постоянно обманывали, бездельничали, не желая давать арендную плату за землю…

Ярослав удивился словам и, продойдя следом за хозяином к трактирной стойке, тихо перебил:

— Вы гамор?

На лице хозяина отразилось разочарование. Ответил после паузы.

— Был когда–то, — бросил грязную тряпку в дальний угол, за стойку трактира, — теперь я трактирщик и содержатель постоялого двора. Осталось немного земли, которую не смогли отнять перекупщики. Зато теперь, дав пинка под зад лодырям, сдаю землю в аренду торговому товариществу. Они сами её обрабатывают, сеют, собирают урожай, продают, отстёгивая соответствующую плату. Зато теперь, нет проблем и деньги всегда вовремя.

— Кто же работает?

— Это уже не моё дело. — Насхорн пожал плечами. — Рабы, подёнщики. Торговцы предпочитают брать людей на разовые работы, платя сущие гроши, арендуют рабов у тех, кто имеет. Вы будете есть? — резко сменил тему Насхорн. — У нас отменное жаркое?

— Не откажусь, — живо согласился Ярослав и осмотрев замызганный зал, молвил с отвращением, — подайте в номер.

Действительно, публика в трактире собралась самая неприглядная, стоял пьяный гомон. Упившегося гостя вышибалы, на руках вынесли на улицу и бросили прямо на грязь мостовой. Начинал моросить дождь. Хозяин с улыбкой заверил:

— Не извольте беспокоиться, всё будет в лучшем виде. Кальяр, — крикнул он слугу в сером заляпанном остатками пищи переднике — проводи гостя и поднеси вещи.