Вадим Арчер - Алтари Келады

— Что им тут нужно? — шепотом пробормотала магиня. — Знать бы, о чем они говорили…

— Я кое-что понял, — зашептал в ответ Витри.

— Разве ты знаешь их язык?

— Наш, лоанский язык, похож на уттакский. Они говорили, что ищут укуммака.

— Ловят речных крабов, — догадалась магиня. — Никогда бы не подумала, что для этого нужно столько шума!

Зачем же они полезли вверх? Мне не приходилось слышать о небесных укуммаках.

Витри пожал плечами в ответ. Путники выждали еще немного, затем Лила сделала знак подниматься. Но не успели они сделать нескольких шагов, как часть уттаков внезапно вернулась назад. Прятаться за камни было поздно. Лила шепнула: «Бежим!» и кинулась вверх по склону, выбирая на бегу наилучший путь через нагромождения скал. Витри, давно привыкший полагаться на ее чутье, шаг в шаг следовал за ней.

Уттаки, погнавшиеся за ними, не смогли сократить расстояние, оставаясь сзади в нескольких десятках шагов. Витри задыхался на крутом подъеме, но не отставал от магини. Он был уже не тем увальнем, каким начал путь.

По мере углубления в скалы крутизна подъема уменьшалась. Лила и Витри больше не карабкались вверх, а бежали вперед, по скалам и между скал. Вдруг магиня на мгновение замерла, прислушиваясь к звукам впереди, затем резко свернула вбок, но не сделав и трех десятков шагов, была вынуждена остановиться. Расщелина сужалась так, что пробираться дальше было невозможно.

Лила спустила с плеч мешок, вынула кинжал и вернулась назад по расщелине, собираясь встретить погоню. Витри пошел за ней, каждое мгновение ожидая начала схватки, но уттаки не появлялись. Их удалось сбить со следа.

Знакомый гнусавый говор раздался неподалеку от входа в расщелину. Группа, гнавшаяся за Лилой и Витри, встретила другую, возвращавшуюся ей навстречу. Уттаки были возбуждены и, кажется, чем-то испуганы.

— О чем они говорят, Витри? — спросила магиня.

— Я плохо понимаю, — ответил лоанец. — Их сородича унесла какая-то вонючка. Все этим страшно огорчены.

— Болезнь, наверное. От грязи еще и не то привяжется, — заметила Лила. — Главное, они больше не ищут нас.

Дикари ушли вниз по склону, но Лила и Витри не сразу покинули свое убежище.

— Странно ведут себя эти уттаки, — задумалась магиня. — Мне всегда говорили, что они не ходят в скалы.

— Почему?

— Не знаю. Но не ходят.

— Может быть, они боятся привидений? — вспомнил Витри.

— Каких привидений?

— Как же? — Витри удивился, что Лила не поняла его. — У вас там, в Ционских скалах… в светящихся балахонах…

— Зачем их бояться? Они совершенно безвредны.

— Ты их знаешь? Видела?

— Никогда. Их видел Шантор, когда еще был не так стар, — взгляд Лилы погрустнел. — Он мне рассказывал, что они появляются на неприступных скалах. И никогда не подпускают к себе близко. Исчезают.

— Я думал, они уносят людей.

— Глупости. — Лила отважилась выглянуть из расщелины, прислушалась и осмотрелась.

— Уттаки ушли вниз, — сказала она Витри. — Наверное, они живут где-то рядом. Будет лучше, если мы пройдем мимо них поверху.

Лила и Витри пошли в глубь скал, откуда вернулись уттаки. День склонялся на убыль, но на вершинах нагорья было светлее, чем в овраге. Вокруг громоздились скалы, перемежающиеся пещерами, углублениями, запутанными проходами, от огромных до узких, вроде той расщелины, где путники скрывались от уттаков. Сердце Витри вздрагивало — ему не верилось, что пещеры необитаемы и из темноты не выскочит какая-нибудь злобная тварь. Но магиня шла вперед, и он следовал за ней, подавляя страхи.

Вскоре выяснилось, что страхи Витри были не напрасны. На ровной, свободной от торчащих выступов площадке обнаружились свежеобглоданные кости крупного животного, разбросанные посреди потеков не успевшей высохнуть крови. Лила нагнулась над костями, пытаясь определить, чьи они. Лоанец с тревогой огляделся по сторонам и заметил поблизости кое-что, не похожее на кости. Вблизи это оказалось кучей, в которой было не меньше полутора ведер хорошего садового удобрения. Витри содрогнулся при мысли о пасти зверя, другой конец которого был способен печь такие лепешки.

— Лила! — в ужасе позвал он. — Что это?!

— Я думаю, куча, — сказала подошедшая магиня.

— Я и сам вижу, — поправился лоанец. — Я хотел сказать… кто это? Кто это наделал?

— Василиск, — уверенно ответила Лила. — Самый крупный хищник на острове. Мне кажется, Витри, здесь опасно оставаться. Это человеческие кости.

— Человеческие?!

— Уттакские. Василиски нередко едят уттаков. А вот мясо василиска не едят даже уттаки.

— Почему?

— Говорят, невкусное.

Шорох в воздухе заставил обоих поднять головы. В небе, медленно взмахивая кожистыми крыльями, летел огромный ящер.

— Он летит сюда! — вскрикнула Лила. — Скорее, Витри, в пещеру!

Они пролезли в одну из бесчисленных узких пещер и забились в дальний конец крохотной полости, где нельзя было даже выпрямиться во весь рост. Василиск опустился на площадку. Было слышно, как гигантский ящер ползает по ней, скребя когтями по камням. Скрежет приближался, затем свет, проникавший во входное отверстие пещеры, померк, закрытый головой ящера.

Василиск попытался просунуть голову в пещеру, но отверстие оказалось узким для уродливых роговых наростов по бокам и на затылке его головы. Луч света, пробивавшийся над затылком ящера, позволял видеть страшную бородавчатую морду, стеклянные глаза с жвертикальными зрачками. Пасть василиска распахнулась, открывая два ряда острых конических зубов, изо рта вырвалось… нет, не дым и пламя, как в детских сказках, а невыносимое, ни с чем не сравнимое зловоние.

Витри взглянул на Лилу и увидел, как она, не отрывая глаз от ужасной морды, нашаривает в мешке оружие. Изо рта ящера показался черный и блестящий, раздвоенный на конце язык и, ощупывая камни, стал приближаться к ногам лоанца. Витри по инстинктивному побуждению вытащил кинжал Авенара и вонзил его в широкий, в руку толщиной, живой ремень. Кинжал сверкнул оранжевым и с шипением рассек язык надвое. Конец языка отвалился. Василиск выдохнул облако вони и задергал головой, застрявшей в отверстии, на Лилу и Витри посыпались каменные осколки. Рог василиска треснул и отломился, ящер вырвал голову из отверстия и с шумом улетел прочь.

Лила и Витри молча глядели друг на друга. В руке у магини был ритуальный кинжал. Она бессильно откинулась к стене пещеры.

— Да ты просто герой, Витри, — наконец сказала она. — Кто еще на К ел аде может похвалиться тем, что отрезал язык василиску!

Они оба захохотали, вытирая выступившие слезы, сначала истерически, затем все свободнее и расслабленнее. Насмеявшись до полного изнеможения, они успокоились. Черный кончик языка лежал на дне пещеры. Лила поддела его ногой и вышвырнула вон.